Путешествие дилетантки - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Карпинос cтр.№ 42

– У нас с вами похожие судьбы. Вы уехали в спальные страны. А я, никуда не уезжая, оказалась тоже в эмиграциии, но у себя дома, со своей лишней любовью к русской речи и русскому искусству.

Слова о похожести пропускались мимо ушей. Зато выражение «спальные страны» воспринималось как личное оскорбление. Жить в спальных районах у них не считалось зазорным, а придуманные Александриной «спальные страны» ассоциировались с чем-то унизительным. Саше это напоминало анекдотическую ситуацию. Скажем, выходит артист на сцену и в весьма пристойном контексте говорит слово «задница». Специфические экземпляры из публики тут же поджимают губы, считая, что им указывают на то самое место, которое у них заменяет голову. У Анчаровой возникало и крепло подозрение, что подобное восприятие напрямую связано с атрофированием чувства собственного достоинства. Многие из нынешних эмигрантов и в американцы не вышли, и условно русскими себя принципиально не считают. Из них получились такие себе гибриды-консервы с просроченным сроком годности. Разумеется, это анчаровское ощущение распространялось только на тех, кто воспринимает свое существование как непрерывное потребление. Сначала употребил свою страну, теперь пытается употребить чужую. И на досуге по привычке западает или на попсу, или на каэспэшную песню – разница-то между этими товарами нынче несущественная. Главное, чтобы понаехавшие артисты выполняли развлекательную функцию в привычном для потребителя жанре. Никаких острых углов, никакой многомерности! Анчарову просто достали кассеты в машинах с похожими, как однояйцевые родственники, музыкальными поделками. Такая выливалась в пространство бесполая милота, что просто зубы сводило от скуки.

Но на каждое Сашино выступление обязательно приходили зрители и с другими запросами. Где-то их было больше, где-то – меньше, но они были!

– Вы знаете, Александрина, мы вообще с опаской шли на ваш концерт. И такая приятная неожиданность! Вы ведь не только трубадурка, вы – актриса. Нам кажется, что вы поете о нас. Мы чувствуем и мыслим так, как вы. Нам бывает так же больно и радостно, мы так же любим и так же ненавидим бесчувствие. Только сказать об этом не можем так, как вы.

Для Саши это были самые дорогие слова. Она стала исполнять на концертах песню об Америке, чтобы порадовать своих слушателей. Таких же, как она…

Позвонил Мышкин, долго каялся и, наконец, разродился новым планом действий:

– Саша, я больше не могу оставлять тебя одну. Поэтому я выезжаю в Солт-Лейк-Сити. Из Сан-Диего мне добираться часов 17, буду к утру после твоего концерта. Проблема в том, что сестры Катя и Маша, в подвале которых ты поселилась, запретили мне приближаться к Солт-Лейку на триста миль после очень неприятной истории. Я в ней, честное слово, не виноват! Так что я тайно остановлюсь в одном доме, куда тебя доставит Гоша. А ты скажи Кате, что он подвезет тебя на автостанцию.

– Я помню, Лева, что ты – персонаж Достоевского. Но при чем здесь Фенимор Купер? Если тебе хочется играть в индейцев, пожалуйста, только без меня! Как это можно запретить человеку на триста миль приближаться к городу? Мне после всех бед, которые ты произвел (на мою голову!), еще не хватало разбираться с Катей и вешать ей лапшу на уши.

– Ладно, я попрошу Гошу с ней разобраться. А тебе позвоню, как только доеду до Солт-Лейка.

Незадолго до концерта Саша выползла из подвала. Сестры-хозяйки оглядели ее с ног до головы.

– Да тебя просто не узнать! – сказали они, выпуская дым из четырех ноздрей.

– Я же концертообязанная. Пришлось одеться по форме.

– А цвет лица откуда взялся? Был зеленый, а теперь – как у персика.

Саша не стала расписывать, каких усилий стоило ей очередное перевоплощение, и направилась на сценплощадку. Среди публики Александрина разглядела Гошу. Он тоже весьма преобразился после памятного путешествия на троих. Трубадурка помахала ему со сцены грифом гитары и нырнула в концерт, как в родниковую воду.

Когда Александрина вынырнула, публика еще продолжала хлопать. Потом приглашенные разбрелись на легкий выпивон. Гоша вполне по-светски обратился к Кате:

– Завтра с утра я заеду за Сашей и отвезу ее на автостанцию. Мне это по пути на работу.

– Я сама ее отвезу! Так мне будет спокойней.

На этом дискуссия закончилась, не успев начаться. Анчаровой ситуация не нравилась все больше и больше.

– Ну что, Гоша, будем делать?

– А ничего. Все само как-нибудь уладится. Не надо Катю заранее нервировать. Скажи ей, что я завтра за тобой заеду, чтобы передать от Леопольда диск с фотографиями.

Поздно ночью Саша сидела, по макушку окутанная дымом, на кухне у сестер. Они вели концептуальный разговор о современном трубадурстве. В задымленном воздухе витали призраки грядущего скандала. Анчарова поспешила в свой подвал.

– Кать, Гоша завтра все-таки приедет. Ему нужно передать мне диск с фотографиями от Леопольда.

– Ладно, пусть приезжает. На передачу диска у вас – 30 секунд, потом ты сразу садишься в мою машину и мы едем на автостанцию.