Путешествие дилетантки - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Карпинос cтр.№ 36

– Как, ты его не знаешь? Да он – известный гитарист!

– Тоже мне, профессия. А бизнес у него есть?

Анчарова почувствовала себя лишней на этом деловом празднике жизни и незаметно удалилась. Ночью гастролерке снился покойный Олег Даль, приглашавший ее на утиную охоту. Вместе с приглашением он пытался «загнать» ей за 20 долларов поломанный камертон и убеждал Сашу, чтобы она никогда не мешала Портленд с портвейном. Потом Олег Иванович с нездешней грустью пел «Песню про уток»:

– Вечереет, и над озером летают утки! Вот и мне нужно было при жизни написать про уток, а все какие-то гуси получались…

Анчарова восприняла сон, как предупреждение. Ей во что бы то ни стало хотелось остаться в живых, и вся надежда была на Калифорнию, где она намеревалась передохнуть в кругу не забывших ее друзей.

* * *

Ну, здравствуй, Калифорния! В аэропорту Сан-Хосе Сашу встречал заманивший ее сюда господин из Сан-Франциско. Вообще-то Анчарова предполагала увидеться с ним на неделю раньше, когда он (по партизанской советской привычке) отмечал на калифорнийской природе свой день рождения. Но Лева Мышкин запустил трубадурку в Чикаго, Сиэтл и Портленд по настоянию именинника. Саша, не выносившая камней за пазухой по причине их тяжести, в тот же вечер прямо спросила у юбиляра:

– Друг мой Иосиф! Мы с тобой не виделись 15 лет. Что ж ты не позвал меня на свой праздник, когда я маялась в душном Нью-Йорке?

– Сашенька, солнышко! Разве я смог бы уделить тебе должное внимание при таком скоплении гостей? Зато сейчас я полностью в твоем распоряжении!

До Анчаровой, наконец, дошло, что именно ее поразило во внешности друга в первые же минуты встречи. Когда Иосиф уезжал из Киева, он был почти совсем седой. Нынче же волосы его густо почернели, а лицо совсем не краснело во время произнесения кристально правдивых речей. Саша надеялась, что они поедут к нему домой, где их ждет-не дождется жена Иосифа Рая с хлебом-солью и приятными воспоминаниями о партизанщине на Родине. Но, судя по всему, Рая гостью не ждала, и Иосиф отвез Сашу на ночевку к незнакомому дяде. Посиделки втроем длились недолго: друг пожелал приглашенной спокойного отдыха и, оставив ее в чужом доме, растворился в калифорнийской ночи. Заснула Анчарова в глубоком недоумении от происходящего, под скрежет когтей хозяйского пса, пытающегося проникнуть к ней в спальню.

На следующий день Иосиф угощал гастролерку китайским бистро под названием «Крейзи». Саша была не в курсе, что другу по состоянию здоровья нельзя вкушать ничего из крейзи-меню, тем паче китайского. Рая впоследствии заявила, что здоровье ее мужа резко ухудшилось из-за волнений по поводу пребывания трубадурки в калифорнийском ареале. Саша пожалела Иосифа и не выдала Рае его преступного чревоугодия. После концерта в помещении сарайного типа гостья с чемоданом была доставлена супружеской четой в очередной незнакомый дом. Там праздновали что-то сугубо религиозное, не имеющее к трубадурке и ее концерту никакого отношения. Чета удалилась восвояси через полчаса. Наутро Иосиф и Рая заехали за Сашей и с облегчением избавились от нее, передав из машины в машину срочно вызванному из Сан-Диего Леве Мышкину. Прощаясь с хозяевами приютившего Анчарову дома, Рая предложила трубадурке почитать на посошок стихи.

– Это исключено. С утра стихи читают только аристократы, дегенераты и запойные графоманы, – отрезала Саша.

Ответ Рае не понравился. Друг Иосиф глубокомысленно заметил:

– Как хорошо, Сашенька, что я все-таки вытащил тебя из состояния застоя, и ты приехала к нам.

– Какого-такого застоя? Ты же ничего не знаешь о моей жизни. Да у меня все эти годы был не застой, а расцвет. Не путайся, дорогой, в терминологии!

В дорогу хлебосольная Рая снабдила Леву и Сашу объемистым пакетом соленых сушек, сохранившихся, судя по внешнему виду, еще с советских времен.

Мышкин внешне оказался просто сказочно похож на кота Базилио. В его глазах читалось обманчиво робкое приглашение прокатиться с ним на Поле чудес. Саша пересела в Левину тойоту, и они рванули из Пало-Алто в столицу Калифорнии Сакраменто. Все четыре окна были распахнуты, и веселый ветер подпевал не терявший присутствия духа трубадурке:

– Уно, уно, уно, ун моменто! Уно, уно, уно, Сакраменто!

Постепенно ветер становился все горячее и стремительно утрачивал свою веселость.

– Лева, срочно закрывай окна и включай кондиционер! – взмолилась Саша.

Драйвер залез рукой в недра тойоты и чем-то там пощелкал. Через несколько томительных минут Анчарова опять стала взывать к Мышкину:

– Лева, что происходит?! У тебя из вот этих дебильных щелочек идет горячий воздух.

– Правда? А мне не жарко. Вообще-то я не успел закачать фреон в кондиционер.

– Мышкин, ты че, издеваешься? Кто триста раз клялся честью бывшего московского каэспэшника?! Кто обещал мне кондиционеры всегда и везде?!

– Дело в том, что Рая и примкнувший к ней Иосиф собирались привезти тебя в Сакраменто на собственной кондиционированной машине. А я бы за это время закачал фреон в свою. Но они срочно вызвали меня в Пало-Алто, потому что Рая заболела. И я ничего не успел закачать.

– Кто заболел? Рая?! Сегодня с утра она была вполне здоровой, хоть и не слишком любезной. Все! Из Сакраменто, если мы туда, конечно, доедем, я возвращаюсь в Нью-Йорк! Хватит с меня!

– Ну потерпи еще чуть-чуть! Остался час езды. Я думал, что все обойдется. Из окон дует, мне нормально. Слушай, а чего у тебя лицо стало такого фиолетового цвета?

– Потому что мне нечем дышать. Скоро начну терять сознание. И я тебя об этом предупреждала. Несколько лет назад я была в Израиле и в мою сторону из пустыни задул хамсин. От этого мерзкого ветра я чуть не окочурилась. Очнулась в госпитале, где эскулапы в пыльных шлемах склонялись молча надо мной, а потом требовали 300 шекелей за перевозку тела. С тех пор в жару на меня нападает гигантская грудная жаба. Смотри, «Макдоналдс»! Тормози!

Саша вывалилась из тойоты и, пошатываясь, поплелась к спасительному фастфуду. Никогда еще она не испытывала такой нежности к заведению, где людей кормят пластмассовыми бургерами, после которых нормальный дотоле человек, выпучив глаза, тараторит: бигмак, бигмак, бигмак, бигмак… Зато там всегда работает кондиционер! В помещении Сашина яркая фиолетовость постепенно стала блекнуть. На вопросительный взгляд Мышкина она отчеканила:

– На твоей машине никуда не поеду. Делай, что хочешь.

И Мышкину пришлось делать то, что ему совсем не хотелось, то есть вызывать из Сакраменто друга с машиной.

* * *

По дороге сподвижник Мышкина Виталий просвещал гастролерку в особенностях калифорнийского климата. Эти особенности, конечно, были известны и Рае с Иосифом, но они посчитали излишним засорять голову приглашенной такими климатическими подробностями. Изумленная трубадурка узнала, что в Сан-Франциско жарко не бывает, а вот столичный Сакраменто, раскинувшийся всего в трех часах езды от Пало-Алто, находится в пустыне. И в этой пустыне Саше предстояло выступать нынешним вечером. В дому у Виталия, где предполагался ее ночлег, тоже (какая прелесть!) не было кондиционера. Хозяин искренне убеждал Сашу, что ближе к полуночи здесь становится прохладно. Но поскольку Анчарова не была уверена, что дотянет до полуночи, она, заливаясь морями слез, набросилась на Мышкина с упреками.