Кто развязал Первую мировую. Тайна сараевского убийства - читать онлайн книгу. Автор: Владислав Гончаров cтр.№ 71

На следующий день мы приказали соответствующим разведывательным пунктам перейти к первой стадии усиленной разведывательной службы. Я, естественно, хотел отказаться от летнего отпуска, но до 10 июля в Вене положение совершенно не оценивалось как критическое.

Начальник Генерального штаба и военный министр отбыли в отпуск. Вслед за ними уехал и я в Лофер. Новый начальник разведывательного бюро, меньше всего думая о войне, занялся мероприятиями по сокращению разведывательного аппарата. Майор Геллинек сообщил 17 июля из Белграда, что там не верят в серьезность положения. Эта информация на другой день была подтверждена одним надежным агентом, доносившим, что соответствующие инстанции имеют положительные заверения России о том, что она твердо будет стоять на стороне Сербии и что этот факт должен удержать Австро-Венгрию от принятия серьезных политических шагов.

На самом же деле это свидетельствовало лишь о том, что у них была не совсем чиста совесть и что ими ничего не предпринималось для понижения воинственных настроений в народе. Находившаяся уже и до того под вопросом верность Италии Тройственному союзу в этот день получила тяжелый удар. Генерал-лейтенант Поллио умер от удара. Во главе Генерального штаба стал генерал-лейтенант Кадорна, человек, не разделявший по вопросу о Тройственном союзе точки зрения своего предшественника. Второй сомнительный союзник – Румыния – вдруг стал тайно приобретать карты Семиградья, а аудиенция майора Ранда у румынского короля совершенно неожиданно показала заметное сочувствие Румынии к Сербии. Нам пришлось начать разведку и против этого «друга».

19 июля Совет министров решил послать 23 июля Белграду ограниченную сроком ноту. Конечно, это был шаг, в серьезности которого сомнений уже не могло быть. Одновременно с этим разведка вступила во вторую стадию усиленной разведывательной деятельности против Сербии и Черногории, а также и против России.

Фактически уже 20 июля поступили сведения о призыве резервистов в русском пограничном корпусе и о сосредоточении кавалерийских корпусов. Так как, по всем признакам, настал уже последний срок для переправки через границу взрывчатых веществ для взрыва русских мостов, то 21 июля галицийские разведывательные пункты получили соответствующие распоряжения.

25-го я вернулся в Вену, чтобы быть на месте к моменту получения ответной ноты Сербии. По прибытии я нашел сообщение капитана Губка из Цетинье, что Черногория в случае некоторых уступок готова сохранить нейтралитет и что Албания готова принять участие в войне против Сербии.

В 6 часов вечера 25-го был получен неудовлетворительный ответ от Сербии, в тот же вечер было получено еще телефонное сообщение из Землина, что в 4 часа пополудни в Сербии официально объявлена мобилизация. Все это, вместе взятое, заставило меня немедленно принять те меры, которыми служба разведки надеялась оказать помощь войскам. К этим мерам относились: организация восстания македонцев в Ново-Сербии, агитация против войны среди рекрутов в области, диверсионные акты и т. п. Ввиду ожидавшегося вскоре закрытия границы с Сербией и Черногорией надлежало наладить против этих государств разведывательную службу через нейтральные страны.

Проведение этих мероприятий из Софии было сравнительно легким делом, так как Болгария сама очень интересовалась развертывавшимися событиями. Хорошую службу сослужили нам в этом отношении македонские четники (партизаны), на которых одновременно была возложена задача организации разрушений на линиях железных дорог, ведущих от Салоник в Сербию. Против этой важной для сербов коммуникации, по которой доставлялось из Франции вооружение, были также направлены албанские и турецкие отряды из Албании.

Из попытки включить в действие македонский комитет в Болгарии для угрозы с тыла сербским войскам у Дрины ничего не вышло, ибо он располагал не более чем 300 вооруженными людьми. Мелкие отряды и эмиссары разведывательных пунктов в Темешваре и Будапеште причиняли противнику много вреда, но об этом мы получали сведения очень поздно. Многочисленные мосты в ущелье Вардара неоднократно подрывались или совершенно уничтожались. В первых числах августа был взорван железнодорожный мост в сердце Сербии через Мораву под Чуприа, во второй половине августа взлетел на воздух железнодорожный мост через ущелье Тимок.

В сентябре диверсионная деятельность приняла такие размеры, что сербское правительство в своем органе «Самоправа» от 25 числа дало выход своей злости в статье, озаглавленной «Граф Тарновский и македонские банды». В статье говорилось, что австро-венгерское посольство в Софии вооружает банды и снабжает их деньгами, а «помощник» полковник Лакса их организует и ими руководит. Большие затруднения, испытывавшиеся сербами в конце октября в отношении артиллерийской амуниции, поступавшей через Салоники, были частично результатом вышеперечисленных железнодорожных разрушений. Одно такое железнодорожное разрушение в ноябре, к сожалению, оказалось запоздавшим, так как следовавший из Франции крупный транспорт с артиллерийскими снарядами успел попасть в сербский арсенал в Крагуеваце.

К сожалению, сообщение о взрыве моста с ошибочным толкованием, что доставка военных грузов из Салоник по этой причине расстраивается на длительный срок, укрепило у командующего мнение, что сербы таким образом могут быть доведены до истощения своих сил.

Наши намерения нанести сербам удар в спину при помощи сильного отряда албанцев потерпели полное фиаско. Поручик Спетс, отправившись с транспортом оружия в Кастельнуово, должен был инсценировать этот авантюрный поход. Здесь он, однако, получил извещение, что албанское побережье находится в руках повстанцев. Министерство иностранных дел придавало большое значение и особенно настаивало па поднятии восстания в Ново-Сербии, но не в Черногории, как это предполагалось одно время. Наконец 21 августа поручик Спетс прибыл со своим транспортом оружия в Сан-Джиованни ди Медуа. Итальянцы, однако, об этом деле узнали и потребовали немедленного прекращения посылки подобных транспортов. Опасаясь дальнейших осложнений, Министерство иностранных дел удовлетворило требование итальянцев. Ввиду анархии, возраставшей в Албании, все усилия поручика начать намеченные действия с каждым днем становились все безнадежнее и привели его к тому, что он в начале октября написал просьбу о своем отозвании.

Другие сербские коммуникации на Дунае, которые могли быть использованы для перевозки военных материалов из России, находились под бдительным наблюдением наших консулов в придунайских городах. Особенное внимание обращалось на недопущение перевозки войск. Для этой цели к консулу в Виддине был прикомандирован офицер разведки капитан Леонард Генниг, имевший, кроме того, поручение организовать агентурную разведку против Ново-Сербии. Он распорядился разрушить кратчайшую телеграфную связь с Петербургом, т. е. телеграфную линию Ниш – Кладово, на которую покушались также разведывательные пункты в Германштадте и в Софии.

Капитан Генниг посылал в ближайшие сербские пункты банды для разрушения пристаней, депо и пароходов, организовал столкновение с одним русским пароходом и добился 14-дневного перерыва в работе русского транспорта. Им и начальниками других разведывательных пунктов были предприняты еще различные попытки к нарушению пароходного сообщения. Но благодаря контрмерам со стороны сербов и по причине отношения румын, благожелательного для сербов, они редко удавались; и даже премия в 25 000 франков за каждый потопленный пароход не давала результатов.