Кровная месть - читать онлайн книгу. Автор: Питер Джеймс cтр.№ 59

Он попал в сокровищницу, где Кора Берстридж хранила свои реликвии, и Гленн пожалел, что у него нет времени хорошенько рассмотреть их. Он поднялся и сосредоточился: у него сейчас совершенно иная задача.

Может быть, Кора поднималась сюда и забыла выключить свет?

Хорошо, я – Кора, что я здесь ищу? Я вернулась домой, купив подарок для внучки Британи. Люди присылают мне цветы, поздравляют по телефону с наградой, я приношу стремянку, поднимаюсь на чердак. Что я здесь ищу?

Что-то для Британи? Или, может быть, нечто такое, о чем напомнила мне вчерашняя награда?

Гленн вытащил маленький фонарик, включил его, провел лучом по сундукам, чемоданам, коробкам. Пыль, паутина, мышиный помет. Все эти чемоданы и сундуки не открывали уже многие месяцы… а может быть, и годы.

Ступая только на балки и пригибаясь, чтобы не стукнуться головой, он пошел по чердаку в темноту, туда, куда не доставал свет лампочки. Потом повернулся и посмотрел на манекен. Ну и жуть! Заглядевшись, Гленн угодил своей лысой головой в паутину, которую сплел большой паук. Полицейский отпрыгнул в сторону, с отвращением стряхнул ее. И тут же почувствовал, как лапки убегающего паука щекочут его шею. Он, вздрогнув, ударил по шее ладонью:

– Тьфу, пакость! А ну брысь!

Гленн повел плечами, встряхнулся. И в этот момент луч фонарика выхватил из темноты нечто такое, что он поначалу принял за мотылька, уснувшего на подпирающем крышу деревянном столбе.

Освободившись от паука, он подошел поближе и присмотрелся. С гвоздя свисал крохотный лоскуток одежды. Где-то на высоте его плеча.

Он присмотрелся внимательнее. Нити кремового цвета. Неужели Кора зацепилась здесь за гвоздь? Но в Коре было всего пять футов четыре дюйма. А тот, кому принадлежал лоскуток материи, был на голову выше актрисы.

Гленн не стал трогать клочок, даже не прикоснулся к нему, а двинулся дальше, к прямоугольнику света, видневшемуся в дальнем конце чердака. Подошел поближе, направил в ту сторону луч фонарика и увидел старинную проржавевшую перегородку, за которой начиналась пожарная лестница. Видимо, долгие годы здесь никто не бывал.

Выход на лестницу перекрывался дверью с навесным замком. Вот только дверь эта была сорвана с перегородки и висела перекошенная; в ней торчали четыре ржавых шурупа, а в перегородке зияли четыре отверстия.

Кто-то вышиб эту дверь. Причем совсем недавно.

В 1966 году Би-би-си запретил показ документального фильма, снятого для них режиссером Питером Уоткинсом и рассказывающего о вымышленной ядерной атаке на Великобританию. Назывался он «Игра в войну». В него входили кадры теней на стенах Хиросимы – сгоревшие останки десятков тысяч людей, застигнутых атомным взрывом. Там были кадры и с другими людьми, которым повезло еще меньше – с них целиком сходила кожа, они слепли, умирали в муках.

Огласка, сопутствовавшая запрету, привела к тому, что фильм «Игра в войну» стал хитом в артхаусных кинотеатрах на закрытых просмотрах. Глория Ламарк тоже попала в число избранных. Впоследствии, как и многие другие, кого испугало увиденное, она решила оборудовать под домом противорадиационное убежище на случай ядерной атаки. Оно должно было находиться под нынешним подвалом дома и иметь бетонные стены толщиной в три ярда.

Как и остальные люди, построившие себе убежища, Глория Ламарк держала это в тайне. В случае ядерной атаки любой, кто знает о твоем убежище, убьет тебя, лишь бы попасть туда первым. Она ловко замаскировала его. Если спуститься по лестнице в конце коридора, то попадешь в небольшой спортивный зал, где есть велотренажер, гири, гребной тренажер и беговая дорожка. За деревянной дверью – маленькая сауна. Вход в убежище находился под сауной: толстая железная дверь наподобие той, какими оборудованы банковские хранилища.

За дверью был тамбур, оснащенный камерой слежения. Вторая дверь, не уступавшая первой, выходила на винтовую лестницу, ведущую в само убежище, перед которым имелась еще и третья дверь.

Убежище состояло из нескольких помещений, каждое герметично закрывалось стальными дверями, похожими на водонепроницаемые переборки на корабле. Если в один из отсеков проникнет радиация, остальные не пострадают. В убежище имелись вентиляция, устройство для очистки воздуха, генератор и водоочистная система. Глория Ламарк сделала все, чтобы в случае необходимости они с Том-Томом могли оставаться здесь несколько месяцев, питаясь консервами и утоляя жажду заблаговременно заготовленными запасами воды.

Однако стоимость противорадиационного убежища оказалась астрономической. Ко времени окончания строительства страхи экстравагантной дамочки значительно уменьшились. Глория так и не провела сюда водопровод, не поставила очиститель воздуха, не заполнила кладовую продуктами. Вместо этого она повесила замок на входную дверь и иногда запирала там маленького Томаса, если он плохо себя вел. Когда сын стал подростком, она перестала наказывать его таким образом, а после 1975 года и вовсе ни разу не спускалась в убежище. По правде говоря, Глория просто забыла о его существовании.

Но Томас не забыл.

И теперь в закупоренной камере противорадиационного убежища, в тридцати футах ниже поверхности земли, лежала в кромешной темноте Аманда Кэпстик, оглушенная стуком собственного сердца.

Она только что упала еще раз. Зацепилась за матрас. И сейчас лежала неподвижно, прижавшись ухом к холодному полу, прислушивалась. Но темнота была слишком громкой. Она засасывала каждый хрип ее дыхания, а потом возвращала его, звук усиливался до оглушающего. Ее уши пульсировали страхом. Она представляла собой одну сплошную массу пульсирующей плоти. Пульсации, мысли, боль – вот что отделяло ее от окружающей пустоты. А также потребность помочиться.

Аманда снова поднялась на ноги, с каждым мгновением чувствуя все большую тревогу, отчаянно пытаясь сообразить, где же она находится.

«Не спеши».

Надо обследовать эту головокружительную темноту, обнюхать ее, попытаться понять, что это за едкий запах. Ей было трудно держаться прямо. Каждые несколько секунд Аманда теряла ориентацию, ударялась о стену или спотыкалась о матрас и снова падала.

Но как бы здесь ни было темно, наверняка она найдет место, где есть хоть немного света, проникающего из-под двери, из окна, через трещину в потолке. Однако ничего такого она не видела. Нигде не находила облегчения от невыносимого мрака этой пустоты.

Аманда потрогала собственное тело, проверила его, убедилась, что она все еще жива и состоит из плоти. Провела пальцами по волосам. Нет, она не умерла. Определенно не умерла.

Один раз она проводила съемку в палате, где лежали люди, перенесшие инсульт. Некоторые из них оказались заключенными в тюрьме собственного тела: глухие, немые и слепые, но при этом полностью осознававшие действительность.

«Неужели и со мной произошло то же самое?

Если бы мне только удалось найти сумочку. Там есть зажигалка».