Операция "Булгаков" - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Ишков cтр.№ 50

Достойная позиция, вы не находите?

Отказников расстреляли, а Булгаков очень помог в борьбе с тифом.

К сожалению, не все свидетели с противоположной стороны погибли в той февральской мясорубке. Кое-кому удалось спастись. Через все бои, позорное бегство из Крыма, лагерь в Галлиполи, через Софию и Прагу, этому счастливчику повезло добраться Парижа. Там, помыкавшись пару лет, он сумел устроиться таксистом, но то, что случилось с ним зимой двадцатого, он не забыл и, будучи ярым врагом советской власти и фанатичным приверженцем монархизма, все эти годы копил злобу на товарища Булгакова. Хуже того, он сумел заразить своей ненавистью товарищей по Обще-Воинскому союзу Врангеля.

Слыхали о таком?

– Да-а…

– Эти братцы накопили столько ненависти на советскую власть, что только держись.

Масла в огонь подлил некто Ходасевич, невозвращенец, покинувший СССР в 1922 году и затаивший острую неприязнь к советской власти. В октябре прошлого года в парижской газете «Возрождение» была опубликована статья «Смысл и судьба «Белой гвардии», в которой Ходасевич убеждал читателей, что не только роман, но и сама пьеса являются завуалированной и по этой причине особенно опасной апологией красного режима, почему и была допущена на сцену, а советская критика набросилась на автора только потому, что за рождественской елкой, простыми человеческими чувствами не разглядела основополагающей идеи пьесы. Мягкость в изображении белогвардейцев они сочли сочувствием, дворянский антураж – призывом к возвращению к буржуазным ценностям, хотя на самом деле эта пьеса якобы имеет совершенно противоположное направление, а выпирающая при этом деликатность и ностальгические переживания прошлого это всего лишь маскировка…

Эта статья наделала шум в эмигрантской прессе по той причине, что как раз в эти дни в Париже была опубликована «Белая гвардия», к постановке готовят булгаковский водевиль «Зойкина квартира». Да и за «Турбиными» дело не станет…

Можете вообразить, какие чувства испытал этот белогвардеец, увидев на афише имя Булгакова. Он поделился своими чувствами с дружками, и недобитые врангелевцы решили, что расправа с Булгаковым, оклеветавшим Белое движение, – это святое дело. Это месть за предательство.

Путем оперативных мероприятий, о которых я не буду здесь рассказывать, удалось установить следующее: негодяю повезло выяснить, что в Париже проживают младшие братья Булгакова, Николай и Иван, тоже служившие в белой армии, но сумевшие отойти от самых оголтелых врагов советской власти. Таких, кстати, в эмиграции большинство. На злобе и желании мстить долго не протянешь. Мы получили достоверную информацию – молодчики из РОВСа держат братьев под пристальным наблюдением и ждут не дождутся, когда старший брат приедет в Париж.

Ситуация ясна?

Ответа не последовало.

Я продолжил:

– Предупреждать об этой угрозе самого Михаила Афанасьевича бесполезно. Он сочтет это уловкой ОГПУ, не желающего выпускать его за границу, и утроит усердие по написанию писем в правительство.

Елена Сергеевна спросила:

– Доказательства?

Я предъявил ей копию письма Николая Булгакова ^[62] знакомой в Москве, в котором он пишет: «…вчера Иван ^[63] признался, что к нему в ресторан ходит один тип и все интересуется – скоро ли старший брат прибудет в Париж? Уж очень его здесь ждут!.. Я спросил, кто? Зрители? Читатели?

Ага, кивнул тот, – и зрители, и читатели.

Этот разговор встревожил меня, а навязчивые попытки выяснить точное время прибытия Михаила внушают самое серьезное беспокойство.

Эти люди готовы на все. Если бы ты сумела отыскать какую-нибудь возможность предупредить Мишу, что ему не следует приезжать сюда, я был бы благодарен тебе. Вслух здесь о таких вещах не говорят, иначе сочтут красным агентом, тогда нам с Иваном конец».

Адресат пришла к нам и предъявила это письмо. Слова Николая подтверждаются предупреждением, поступившим от нашего человека – боевики из РОВСа ждут не дождутся приезда Булгакова.

Елена Сергеевна долго молчала, потом с горечью призналась:

– Как вы не понимаете!.. Миша дал слово моему мужу разорвать со мной все отношения. Какая-то змея нашептала Жене, будто у нас роман. Скандал был невообразимый! Когда муж прямо спросил меня, я не стала лгать. Потом началось такое… Женя потребовал, чтобы Булгаков пришел к нему в дом для последнего разговора. Мне он не позволил присутствовать, и я пряталась на противоположной стороне переулка, за воротами церкви. Я до сих пор с ужасом вспоминаю о том, что случилось. Женя грозил ему пистолетом! У них едва до дуэли не дошло.

Ужас!!

Не буду отрицать – без Миши для меня жизни нет, но как же дети? Как мальчики отнесутся к нашему разрыву?! Мне очень трудно уйти из дома. Муж очень хороший, преданный человек, у нас дружная семья. Я смалодушествовала и осталась. Я не видала Мишу двадцать месяцев! Я дала слово, что не приму ни одного письма, не подойду ни разу к телефону, не выйду одна на улицу.

Она разрыдалась, однако быстро взяла себя в руки.

Я подтвердил:

– Положение трудное, что и говорить, но мы просим. Партия просит, товарищи просят, я прошу. Мы, к сожалению, ничем не можем помочь – ни вызвать вашего мужа в партком, ни посоветовать Булгакову плюнуть на условности и встретиться с вами. Это исключительно ваш выбор…

На этом мы расстались…»

Я уже был готов немедленно отправиться к Рылееву и потребовать объяснений.

Обвинение были слишком чудовищно, чтобы вот так, хладнокровно, возводить его на бесценную многим читательским сердцам женщину, пусть даже речь идет о помощи, которую органы просили Елену Сергеевну оказать для спасения дорогого ей человека.

У порога, в прихожей, меня притормозила мелькнувшая мыслишка – а ведь я слыхал о чем-то подобном!.. Эта версия уже проскальзывала в некоторых работах, посвященных Булгакову. Конечно, сквозь зубы, со всевозможными оговорками, привычными в таких делах сомнениями в моральной чистоплотности источников.

С этаким научным лицемерием…

Но было что-то еще… У самого Булгакова… Что-то убийственно-подтверждающее…

Я лихорадочно перебрал в памяти возможные варианты.

Ну, конечно, в том самом!.. Разговор в Александровском саду, приглашение к сотрудничеству…

Начало второй части…

Я торопливо вернулся, открыл знаменитую книгу, пробежал глазами…