Крайности Грузии. В поисках сокровищ Страны волков - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Бобровников cтр.№ 9

То ли ветки лозы, связанные вместе, то ли рукоятка двуручного рыцарского меча? Крест святой Нино всегда казался мне символом веры довольно неоднозначным.

* * *

К обители на берегу озера Паравани добрался уже в темноте – простуженный от холодного высокогорного воздуха, в котором пролетали крохотные снежинки.

Прежде чем быть допущенным в монастырь, предстояло преодолеть испытание на соответствие нормам приличий.

«У тебя есть штаны?» – спросил вышедший на крыльцо настоятель, глядевший с сомнением. (Впопыхах я действительно забыл переодеться и походил в своем велосипедном трико на артиста балета, отбившегося от труппы.)

«Разумеется!» – торжествующе воскликнул я, извлекая из переметной сумки брюки-дождевик.

Настоятель удовлетворенно кивнул.

«А ты случайно не католик?» – спросил он, пока я переодевался.

Я на секунду заколебался. Но ничего внутри не стало протестовать, когда я ответил отрицательно.

«Хорошо», – ответил настоятель и жестом пригласил войти.

В тот вечер ужин состоял из жареных озерных рыбок, свежего грузинского хлеба, испеченного монахинями из обители неподалеку, кисловатого соуса ткемали, приготовленного из зеленой алычи, лимонного сока и еще каких-то специй.

На десерт подали зеленый чай и горный мед, а вприкуску эти же сочные, кисловатые плоды.

Даже теперь, мысленно возвращаясь к той трапезе, с уверенностью могу сказать, что никогда раньше мне не доводилось есть ничего более вкусного.

В царицу Тамару влюблялись при жизни, и еще чаще – после смерти, когда ее имя стало синонимом щедрости, красоты, ума и созидательности.

Начнем с того, что, взойдя на трон, она была молода, хороша собой и, вдобавок, не замужем.

Вскоре выяснилось, что она практична, обладает холодной головой и жесткой хваткой, при этом великолепно эрудированна и наделена превосходным вкусом.

Монастырь Вардзия был построен незадолго до начала ее царствования. В Грузии сохранилось всего четыре портрета царицы Тамар. Один из них – в Вардзии.

Там, на фресках, царица изображена полной и хорошенькой молодой женщиной, еще не носящей наряда замужней дамы. Портрет сделан в те времена, когда безнадежно влюбленный в нее Шота Руставели еще не говорил о Тамар в прошедшем времени и с ностальгией.

Поэту не повезло. После мятежа клана Орбелиани (да-да, снова тех самых!) Тамара была коронована на царствие, а вскоре выдана замуж за новгородского князя Юрия Боголюбского. Русский князь оказался отвратительным мужем, и через два года, уличенный в содомии и скотоложстве, был изгнан из страны. Так первая попытка грузинско-русского альянса потерпела крах.

Впоследствии руки Тамары просили царевичи и шахи, но она не стала больше экспериментировать с незнакомыми иностранцами и вышла замуж за друга детства – Давида Сослани, ставшего ее помощником во всех военных операциях.

Эта чета не только сохранила Грузинское царство, объединенное прадедом Тамары Давидом Строителем, но смогла расширить и укрепить его.

Тамара, назвавшая себя «отцом сирых и судьей вдов», стала самым любимым правителем Грузии за всю историю этой страны. Наряду с египетской Хатшепсут, получившей прозвище «фараон-строитель», Тамара – одна из самых почитаемых властительниц Старого Света.

Все хорошее, что было создано в Древней Грузии, принято приписывать ее правлению.

Над этим в свое время потешался Александр Дюма, поскольку местные жители все встреченные им по дороге руины называли замками царицы Тамар.

В зависимости от того, в какой сфере деятельности вызывали восторг ее заслуги, поклонники царицу называли «святой» и «солнцеликой» или «беспощадной тигрицей».

«Даже турки, переняв уважение к ней, стали величать ее „додопал Тамара“, т. е. матерью Тамарой», – пишет в своих заметках графиня Уварова.

…Царица умерла. Умерла ли? Грузины не могли поверить в это и придумали массу легенд, связанных с ее захоронением, место которого до сих пор окутано тайной.

Еще в XIX веке в некоторых селах Сванетии существовало поверье, что царица Тамар до сих пор жива и прячется в кувшине под одной из церквей. Открыть подземелье и сам кувшин не может никто из простых смертных.

От озера Паравани начинается длинный спуск по горной дороге мимо крохотных озер, поселков, городишек и скалистых обрывистых ущелий.

Следуя своему новому правилу – не останавливаться на обед дважды в одном и том же селе или городке (в Грузии такое количество гастрономических соблазнов, что часто, уже пообедав, начинаешь жалеть, что нельзя сделать это еще раз через пятьсот метров, где заманчиво блестит холодная гладь маленькой запруды и плещется молодая, выращенная тут же форель), – я проскочил мимо небольшого каменного сооружения с вывеской «Ресторан» и сопровождавшей его надписью «Рыба».

Хозяин заведения (судя по всему, это был он) проводил меня долгим взглядом.

Вскоре я проехал городок Ниноцминда и свернул направо, в направлении Ахалкалаки.

Слева в нескольких километрах уже начинается территория Армении.

Местечко, в которое я въехал через полчаса, напоминало городки юго-востока Украины – маленькие приморские промышленные окраины. Стоило подумать об этом, как на дороге показалась вывеска кафе-бара «Антрацит»…

Вообще по всему видно, что населенный армянами городок Ахалкалаки старается изо всех сил выглядеть развитым и современным.

Здесь есть казино, аптека, гастроном и магазин с товарами легкой промышленности с многообещающим названием «Партез».

В Ахалкалаки я справился о дороге в Вардзию.

Оказалось, что у меня есть выбор: ехать по основной трассе или сократить путь по проселочной.

«По другой дороге только собаки и ямы», – объяснили мне.

Собаки на грузинских дорогах – это как плохая погода, они раздражают, но не вредят. Правда, один пес, которого мы встретили несколько лет назад на Военно-Грузинской дороге, был настроен весьма серьезно. Он атаковал колесо «нивы», впиваясь в него зубами и отпуская только в тот момент, когда машина всем весом должна была размозжить ему череп.