Дом Близнецов - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Королев cтр.№ 12

Хегевельд!

С высоты было прекрасно видно устройство и расположение запретной зоны. Прямо — кайма реликтовых сосен по борту высокого берега, правее — зловеще безмолвный трехэтажный краснокирпичный особняк князя с пентхаусом цвета снега в кольце мокрого зеленого цветника на макушке. Перед фасадом виллы на расстоянии 300 метров — дугой на земле — стеклянный ангар гидропонной оранжереи для мандрагоры, где ночью побывал Валентин, вокруг простор территории в узорах стриженого боскета, а дальше — зигзаги бетонной ленты автомобильной дороги, идущей к корпусу клиники с носатым строительным краном, с живыми фигурками рабочих на строительных лесах. Подойдя к барьеру, кольцевавшему крышу, детектив принялся изучать загадочный акведук, который узким металлическим руслом соединял гостевой дом с балюстрадой хозяйского особняка. Точно такой же акведук шел на дугообразных опорах от особняка в сторону моря, минуя оранжерею, уходя стальной тропой в кроны сосен на кромке берега. И точно такой же стальной маршрут из серии арок соединял дом с далекой стеной частной клиники.

В чем предназначение сей паутины? Почему особняк играет роль паука, что сторожит сеть, раскинутую над землей?

Тут краем глаза Валентин заметил блестящий предмет в шезлонге.

Это было как раз то, чего ему так не хватало.

В шезлонге кто-то намеренно оставил массивный морской бинокль. Хочешь шпионить? Держи! Детектив приложил к глазам окуляры, покрутил колесико резкости и, устремив заточенный взгляд в сторону моря, начал шагами взора отслеживать панораму местности. Вот в разрыве сосен увиделся галечный пляж и уходящий от берега мол, вот в стеклах появился глиссер, пришвартованный к молу, глиссер красили три матроса, окуная кисти в цветные ведерки. Левее вдруг обнажилась поляна, по которой промчались гончие в травле дичи и мелькнули в зеленом просвете два всадника. Когда окуляры ушли вправо, в чащобе показался пряничный домик с крышей малого солярия, где он увидел голую девушку, лежавшую животом на топчане, покрытом восточным ковром. Служанка — или подружка? — в полосатом пляжном костюме 20-х годов полировала ее плечи и задницу косметическим маслом из сверкающей на солнце баночки. Обе смеялись, устремив взор на особняк князя. Гость полюбовался сырыми от поливки рододендронами, окружившими стеклянные стены пентхауза и в подробностях разглядел домашнюю астрономическую обсерваторию: телескоп, деревянный глобус звездного неба на полу, телефон Телефункен с трубкой из черного эбонита. Разглядывать рабочих на лесах вокруг клиники наш детектив не захотел, а повернулся в противоположную от берега сторону. Единственным объектом, привлекшим внимание, была псарня, где на прогулочной площадке с сетчатыми стенами резвилась, покусывая друг друга, парочка доберман-пинчеров. Короче, бинокль кормил его глаз видами на кипучую жизнь вдалеке: моряки красят борт глиссера, охотники и гончие преследуют дичь, девушки загорают на солнце… А вблизи ни души.

Тут кто-то пустил прямо в окуляры бинокля солнечный зайчик. Вспышка света была так сильна, что озарила пещеру черепа. На миг наш детектив ослеп и не смог понять, откуда прилетел яркий снежок. Но расслышал детский смех и, оттерев слезы, разглядел колыхание боскета, где кто-то прятался.

Шалунью выдал белейший бант с алым горошком.

Пора! Валентин проголодался.

Положив бинокль на матерчатое сиденье шезлонга, Валентин вернулся в свой номер и позвонил портье. Нельзя ли чего-нибудь перекусить?

Ответ последовал сразу, вежливый голос лакея:

— Чего бы вы хотели? Порцию сардин или тунца с какой-нибудь зеленью? Горячей отварной картошки? Пива? И чего-нибудь остренького к пиву? Темное или светлое?

— Темное. Остальное на ваш выбор.

Через пять минут в дверь постучали, вошел грум с корзинкой, которую поставил на столик напротив дивана: «Ваш завтрак, месье». И сразу ушел, предоставив гостю право самому извлекать еду. И — внимание! — выкладывая на столик сардины, хлеб, сыр, масло, Валентин обнаружил на дне корзинки оружие. Что это? В глазах потемнело. На донной салфетке отливал смертоносным металлом — не может быть! — из такого точно застрелились сначала отец, а затем его старший брат Константин… парабеллум… Пистолет был издевательски перевязан ленточкой. Мол, это тебе остренькое к пиву. Вот так номер! Душа облилась кровью, не прошло и суток с его появления в гостевом доме, а служба секьюрити не только раскусила, кто он, но и влезла рылом свиньи в абсолютные тайны его семьи. А именно — в роковую склонность рода Драго к самоубийству. После отца и старшего брата, которые застрелились, вульгарно повесилась любимая тетка Валентина — тоже Валентина, кстати… Наконец, он сам, сам! В юности дважды пережил эти жуткие приливы уйти, немедля уйти вон, восвояси, на фиг, на фиг! Не жить, живо… Его спасло чудо. Первый раз внезапно вернулась мать и, мгновенно раскусив его умысел, на коленях умолила дать клятву не уходить из жизни. Клятвы он не сдержал, но в тот второй раз ему опять удалось пережить искус: в гости без звонка заявилась любимая девушка. В тот знаменательный день он потерял, наконец, унылое девство. Кажется, была и третья попытка. После чего он прошел сеансы внушения и курс психотерапии. Искушения вдруг прекратились. Он спокойно прожил последние десять лет. И все же, все же из-за страха подчиниться проклятию рода Валентин до сих пор живет холостяком, отвергнув двух замечательных женщин, которые были готовы разделить с ним судьбу. Он продал квартиру отца, где стены глазели провалами черепа, купил другую в другом районе, избавился на фиг, на фиг от коллекции оружия, которую отец собирал с дерзким безумством, опасно играя с родовым роком…

Больше тянуть было нельзя. Если эти люди из секьюрити князя будут играть в кошки-мышки с его роковой тягой — он покойник. Черт с заказом, надо сдаваться… руки вверх, я не тот, кто я есть.

Валентин поднял телефонную трубку.

— Алло, — ответил голос телефонистки на телефонном узле.

— Я бы хотел поговорить с господином Боррисом.

— Минуточку, соединяю.

— Да, — ответил секретарь, — какие проблемы, профессор?

— Я бы хотел немедленно объясниться с хозяином.

— Сейчас это невозможно. Князь занят. А если уж совсем честно, он еще в самолете над океаном и будет только к ужину, через четыре часа.

— У него свой самолет?

— Нет, это самолет зарегистрирован на троих владельцев. Князь и его компаньоны по бизнесу. Но что за спешка?

— У меня небольшая проблема. Но это очень личное.

— Тем более потерпите, князь любит признания. Как только он будет на месте, я вам сразу же позвоню. Уй, шеф обожает тайны.

— Ладно, жду.

— А вы не ждите. Напишите ваше признание на бумаге. Очень рекомендую. Это вам зачтется.

— Не давите, вы слишком усердны.

— Бумага у вас в столе в среднем ящике, отличная бумага верже с водяными знаками в виде парабеллума. Нам удалось купить на аукционе три пачки. Пишите золотым пером авторучки фирмы…