32-я добровольческая гренадерская дивизия СС «30 января» - читать онлайн книгу. Автор: Роман Пономаренко cтр.№ 41

Боевые действия против советского раутенкранцского плацдарма продолжали вести батальон гауптмана Хилле из 1237-го гренадерского полка и 32-й саперный батальон СС гауптштурмфюрера СС Френкена. По советским данным, в ночь на 19 апреля 362-я стрелковая дивизия была выведена на северный берег канала Одер – Шпрее, и к утру сосредоточилась в районе леса в двух километрах к северу от Линдена ^[385]. На плацдарме остались лишь небольшие части прикрытия, против которых ослабленные немецкие батальоны тут же развернули активные действия. Серией контратак, с учетом того, что советские войска за плацдарм больше не цеплялись, немцам удалось полностью его ликвидировать. В свою очередь, советская 222-я стрелковая дивизия в ночь на 19 апреля заняла оборону по северному берегу канала Одер – Шпрее, в районе Шлаубехаммер – отметка 44,3.

В зоне советского прорыва между Маркендорфом и Лихтенбергом оборонялись части дивизии СС «30 января», в частности 32-й фузилерный батальон СС гауптштурмфюрера СС Клинга, части 286-й пехотной дивизии, подразделения полка СС «Фальке» и 561-го противотанкового дивизиона СС. По советским данным, в первой половине дня из района южнее Розенгартена немцы неожиданно контратаковали 383-ю стрелковую дивизию, силой до полка пехоты с 35 танками (такое количество участвующей в контратаке бронетехники наверняка являлось плодом воображения советских генералов), оттеснив ее на восточную окраину северных предместий Маркендорфа. В итоге понесшую большие потери 383-ю стрелковую дивизию советское командование было вынуждено вывести во второй эшелон, заменив 64-й стрелковой дивизией генерал-майора П.К. Шкрылева из состава 38-го стрелкового корпуса, наступавшего севернее ^[386]. Советские позиции восточнее Маркендорфа подверглись сильному обстрелу артиллерии V горного корпуса СС. Что касается 339-й стрелковой дивизии 16-го стрелкового корпуса, то она весь день не предпринимала активных действий и только вела огневой бой с немецкими войсками на ранее занятом рубеже южнее Маркендорфа.

Пауза в активных действиях 33-й армии привела к тому, что 32-й противотанковый дивизион СС 19 апреля по большей части активных действий не вел, проводя реорганизацию и занимаясь ремонтом материальной части после трех дней непрерывного боя. Оберштурмфюрер СС Берманн писал в своем дневнике: «Телеграмма от 19 апреля 1945 года, 03:00: «Оберштурмфюреру Берманну немедленно прибыть в расположение 1-й роты в Лихтенбергской овчарне». Рота располагалась в лесном массиве восточнее Лихтенберга. До обеда мне с моими солдатами пришлось устранять поломки орудий… Вечером я вернулся на командный пункт дивизиона в Хохенвальде, а затем отправился в Миксдорф, где стояла рота снабжения. Там я узнал от оберштурмфюрера Хёрля (командир роты), что наш бывший командир оберштурмбаннфюрер Нойенфельд и бывший командир штабной роты, оберштурмфюрер Шнур находятся в лазарете в Беескове.

Местное население пребывало в состоянии сильного страха перед русскими. Мы попытались успокоить их, одновременно узнав, что «иваны» стоят всего в восьми километрах от Миксдорфа. В этот день я был награжден Крестом за военные заслуги I класса» ^[387].

Так что в вечернем донесении корпуса по итогам дня 19 апреля звучали еще более оптимистические нотки, чем в утреннем: «На участке V горного корпуса СС севернее Риссена вражеский плацдарм устранен в ходе контрнаступления, несмотря на упорное сопротивление, восстановлена старая передовая линия обороны. Артиллерия корпуса разбила укрепленные вражеские позиции восточнее Маркендорфа» ^[388]. Группа армий «Висла» в своем дневном донесении сообщала, что «на правом фланге участка фронта 9-й армии по обе стороны от Франкфурта удалось вновь добиться полного успеха в обороне и в ходе контратаки восстановить старую передовую линию обороны» ^[389]. Однако местные успехи в районе Франкфурта-на-Одере были единственными положительными моментами для 9-й армии и особой роли не играли. Основные события битвы за Берлин разгорались гораздо севернее.

Характерно, что все эти достижения в обороне были достигнуты путем использования прежних ослабленных сил. Со стороны дивизии СС «30 января» в более или менее активных боях 19 апреля участвовали в основном саперный и фузилерный батальоны, не считая мелких подразделений из других частей дивизии (того же учебно-полевого батальона) и подчиненных частей (типа остатков полка СС «Фальке»). Но, с другой стороны, не нужно забывать, что советская 33-я армия никаких активных действий 19 апреля не вела, благодаря чему V горный корпус СС получил передышку и смог стабилизировать свое положение.

Командир XI танкового корпуса СС Матиас Кляйнхайстеркамп

Однако эти успехи были слабым утешением, поскольку бои под Франкфуртом-на-Одере носили уже сугубо местное значение и ничего не могли изменить в ходе сражения: севернее Франкфурта советские армии рвались к Берлину и вот-вот должны были выйти к окраинам имперской столицы. Поэтому уже с утра 19 апреля основные части 32-й дивизии СС начали отводить с передовой и перебрасывать северо-западнее, на участок XI танкового корпуса СС обергруппенфюрера СС Маттиаса Кляйнхайстеркампа, где приходилось куда тяжелее, чем под Франкфуртом-на-Одере. Советские войска прорвали фронт у Зеелова и Мюнхеберга, а командование V горного корпуса СС было вынуждено перебросить крупные силы на линию Фюрстенвальде – Шпрее, чтобы прикрыть свой северный фланг. Командир дивизии, штандартенфюрер СС Кемпин одним из первых выехал в штаб XI танкового корпуса СС.

Заметим, что прекращение активных действий 33-й армией очень поспособствовало начавшемуся отводу частей 32-й дивизии СС, тем более что критическое положение, которое накануне сложилось в районе Маркендорф – Лихтенберг, как мы уже отметили, было стабилизировано наличными силами корпуса.

Все же переброска дивизии проходила крайне медленно из-за нехватки автотранспорта, к тому же дороги были запружены потоками машин, подвод и беженцев. «Добраться до командного пункта XI танкового корпуса СС я уже не мог, – вспоминал Ханс Кемпин. – Все дороги были запружены. Невозможно было перебросить даже роту. Только спустя 24 часа (фактически это случилось 21 апреля. – Р.П.) моему радисту удалось установить связь со штабом корпуса. Оттуда мы получили приказ вместе со всеми силами перекрыть район Фюрстенвальде вдоль Шпрее до Мюггельзее. Чуть позже пришла новая радиограмма: «Командный пункт XI танкового корпуса СС переносится, на связь с вами выйдут позже» ^[390].

Кемпин приказал командиру 86-го полка СС оберштурмбаннфюреру СС Вальтеру Эккеру собрать боевую группу и двигаться в район южнее Фюрстенвальде. Так появилась полковая группа 86-го полка СС. Ее основу составляли штаб полка, II батальон 86-го полка СС и II батальон 87-го полка СС. О том, в каких условиях формировалась полковая группа 86-го полка СС, рассказал штандартеноберюнкер СС Гюнтер Адам: «Все вокруг нас громыхало, только у нас было спокойно. Но затем мы получили приказ отходить: русские прорвались в двух направлениях. Наши артиллеристы взяли нас с собой, целый взвод разместился на передках орудий и тягачах. Наш 2-й взвод также уже здесь, и мы ожидаем приказов. Тут русские открыли огонь по небольшому сосновому лесу, в котором мы скрывались. Лес тут же загорелся. Наш командир роты хочет прорваться через этот огненный ад на тягачах. Но, поскольку в дыму ничего нельзя было распознать, я высказался против этой затеи. Мои товарищи из 2-го взвода согласны со мной, мы хотим подождать, пока огонь не утихнет. Он назвал нас трусами и двинулся в горящий лес, мы не могли удержать его. Мы же остались, и вскоре огонь русских стал стихать. Лесной пожар тоже утих, дым рассеялся, видимость улучшилась. Я направился в глубь леса, и нашел нашего командира роты. Он был мертв. Вскоре мы установили контакт с другими подразделениями боевой группы. Ближе к вечеру мы достигли Фюрстенвальде. Судя по всему, здесь уже шли бои, так как повсюду виднелись следы боевых действий» ^[391].