Случайный турист - читать онлайн книгу. Автор: Энн Тайлер cтр.№ 25

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Случайный турист | Автор книги - Энн Тайлер

Cтраница 25
читать онлайн книги бесплатно

Она прибавила шагу. Если Эдвард пересекал ей дорогу, она шла прямо на него. Если пес отставал, она дергала поводок. Мюриэл резво чапала дальше – треугольник развевающихся волос над колоколом жесткого плаща. Мэйкон остановился, по щиколотку утопая в мокрой листве.

Всю обратную дорогу Эдвард держался у левой ноги учительницы.

– Кажется, он просек, – сказала Мюриэл, передавая поводок Мэйкону. – Теперь вы.

Мэйкон попытался хлопнуть себя по ляжке, что на костылях было непросто. Затем отправился в путь. Шел он мучительно медленно, то и дело Эдвард его обгонял, натягивая поводок.

– Одерните его! – командовала Мюриэл, шагая следом. – Он знает, что от него требуется. Фордыбачит.

Наконец Эдвард попал в ритм хозяина, но поглядывал скучающе и высокомерно.

– Не забывайте цокать, – сказала Мюриэл, скрежетнув каблуками. – Всякий раз его надо хвалить. Однажды я работала с собакой, не приученной проситься на улицу. Уже взрослая, два года, она никогда не просилась, хозяева просто осатанели. Сперва я не понимала, в чем дело, но потом сообразила. Собака думала, что писать нельзя нигде вообще, ни в доме, ни на улице. Понимаете, ее никто не хвалил, когда она писала правильно. Когда-нибудь о таком слыхали? Мне пришлось ее подловить, когда она отливала на улице, что было совсем нелегко, потому что собака этого стыдилась и всегда старалась спрятаться. Я ее расхвалила, и очень скоро она все поняла.

Они дошли до угла.

– Значит, так. Когда вы останавливаетесь, он должен сесть, – сообщила Мюриэл.

– А как я это натренирую?

– В смысле?

– Я же на костылях.

– Ну и что? Хорошее упражнение для ноги. – Она не спрашивала, как Мэйкон ее сломал. И вообще в ней чувствовалась какая-то неотзывчивость, несмотря на весь интерес к его личной жизни. – Занимайтесь подолгу – десять минут за раз.

– Десять минут!

– Ладно, пошли обратно.

Мюриэл зашагала на высоких каблуках, добавлявших дерганости ее угловатой летящей походке. Мэйкон с Эдвардом двинулись следом. Возле дома Мюриэл спросила, который час.

– Восемь пятьдесят, – сурово сказал Мэйкон. Женщинам без часов он не доверял.

– Мне пора. С вас пять долларов и вчерашние четыре цента.

Мэйкон расплатился, Мюриэл сунула деньги в карман плаща.

– В следующий раз побуду подольше, тогда и поболтаем, – сказала она. – Обещаю.

Мюриэл сделала ручкой и, стуча каблуками, пошла к своей машине, припаркованной на улице, – древнему серому седану размером с катер и надраенному до зеркального блеска. Мюриэл забралась на сиденье и захлопнула дверцу, задребезжавшую, как рухнувшая пирамида пивных банок. Мотор гнусаво рыкнул и лишь потом завелся. Покачав головой, Мэйкон следом за Эдвардом вошел в дом.


Казалось, сутки со среды по четверг он только и делал, что вместе с псом туда-сюда мотался по Демпси-роуд. Ныли натертые подмышки. Ломило бедро. Что было странно, ведь сломана-то голень. Донимали мысли – вдруг что-нибудь пошло не так? Скажем, кость срослась неправильно, отсюда излишняя нагрузка на бедро. Возможно, придется снова ехать в больницу, где ему под общим, наверное, наркозом опять сломают ногу и заново выправят перелом, что повлечет массу кошмарных осложнений: месяцы на вытяжке и до конца жизни хромота. Возникала картинка: неуклюжий, он вперевалку подходит к перекрестку; мимо проезжает Сара, бьет по тормозам, опускает стекло: «Мэйкон? Что случилось?»

Он вяло махнет рукой и уковыляет прочь.

Или еще скажет: «Удивительно, что тебя это вообще интересует».

Нет, уковыляет молча.

Скорее всего, эти короткие приступы жалости к себе (которую он, в общем-то, презирал) были вызваны обыкновенным физическим изнеможением. Как он до этого дошел? Надо изловчиться хлопнуть себя по ляжке, не потерять равновесие, одергивая пса, выпавшего из совместного ритма, и все время быть начеку – нет ли где белки или пешехода. Мэйкон беспрестанно цыкал и цокол. Наверное, прохожие думали, что он чокнутый. Позевывая, Эдвард трусил рядом и выглядывал велосипедистов, пользовавшихся его особой нелюбовью. Стоило ему завидеть двухколесный агрегат, как шерсть у него на загривке вставала дыбом и он рвался в атаку. Мэйкон чувствовал себя канатоходцем, под которым внезапно раскачался трос.

Однако такой рваный ритм прогулки позволял лучше ознакомиться с окрестностями. Мэйкон знал каждый куст и всякую клумбу с увядшими цветами. Помнил все опасные тротуарные выбоины. Улица, где в основном жили старики, пребывала не в лучшем состоянии. Обитатели ее целыми днями названивали друг другу, удостоверяясь, что никого из них на лестнице не хватил удар или в спальне не застиг сердечный приступ, что никто чем-нибудь не подавился и не обеспамятел возле плиты со всеми включенными горелками. Одни старики отправлялись на прогулку и через час-другой застывали посреди улицы, пытаясь сообразить, куда идут. Другие, днем решившие перекусить яйцом всмятку и чашкой чая, на закате все еще топтались в кухне, разыскивая соль и вспоминая, как работает тостер. Обо всем этом Мэйкон знал от сестры, к чьей помощи прибегали отчаявшиеся соседи. «Роза, дорогуша! Роза, милочка!» – дребезжащими голосами взывали они, когда шатко входили во двор, размахивая просроченным счетом, растревожившим письмом или пузырьком с пилюлями, хитроумно закупоренным.

На вечерней прогулке с Эдвардом Мэйкон заглядывал в чужие окна и видел стариков, под мерцающими синеватыми бликами телевизоров размякших в цветастых креслах. «Ориолс» побеждала во второй игре Мировой серии, но старики эти как будто уставились в собственные думы. Казалось, они утягивают за собою и Мэйкона, отчего тот горбился, ступал тяжело и одышливо. Даже пес плелся удрученно.

Потом Мэйкон возвращался к своим домочадцам, охваченным очередным приступом нерешительности. Как лучше: на ночь уменьшить мощность термостата или нет? Пониженный режим не увеличит нагрузку на прибор? Портер где-то об этом читал. Шли споры, принималось решение, но потом все начиналось заново. Почему так? – думал Мэйкон. Близкие его не особо-то отличалась от своих соседей. Они тоже потихоньку старели. Мэйкон вносил свою лепту в дебаты (конечно, следует уменьшить мощность), но, сникнув, умолкал.

Той ночью ему приснилось, что в дедовом «бьюике» пятьдесят седьмого года он подъехал к озеру Роланд. В темной машине с ним рядом сидела какая-то девушка. Он не знал, кто это, но горьковатый запах духов и шорох ее юбки казались знакомыми. Она придвинулась ближе. Он вгляделся в нее. Это была Мюриэл. Он хотел спросить, что она тут делает, но Мюриэл прижала палец к его губам. И придвинулась еще ближе. Забрала у него ключи и кинула их на приборную панель. Не сводя с него глаз, расстегнула ему ремень, и рука ее, прохладная и опытная, скользнула к нему в штаны.

В смятении Мэйкон проснулся и, изумленный, резко сел в кровати.


– Вечно все меня спрашивают, какая у меня-то собака, – сказала Мюриэл. – Вот уж, поди, образцовая, говорят, паинька. Хотите, насмешу? У меня вообще нет собаки. Одна когда-то была, но сбежала. Дух, пес Нормана. Моего бывшего. Как мы поженились, в первый же вечер Дух смылся к Нормановой мамаше. Я думаю, он меня ненавидел.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию