Впрочем, вспоминать стоило другое. За месяц до появления Козловой Ярослав вызвал Лика к себе на ковер и долго проникновенно рассказывал о необходимости провести невероятно интересный и такой необходимый Интерполу эксперимент.
– Четвертый свободный маг. Единственная женщина. Кому, как не тебе, я могу довериться? Волк, выручай! – говорил проникновенным голосом Атум и хитро щурился.
Он прекрасно осознавал, что манипулировать Эйдолоном не получится, но удержаться даже от простейших приемов не мог. Для Лика это было очевидно. Воодушевление свое отставной вершитель судеб не контролировал. В тот момент поведение Ярослава казалось эксцентричным, зато теперь все вставало на свои места. Сила Атума, как и остальных высших, – прямое порождение первичного Хаоса. Нити их маниту тянутся к потокам, что пронизывают всю Вселенную. В то время как остальные создания используют потоки, адаптированные планетой. Каково же должно было быть его удивление, когда он обнаружил маниту, похожее на свое.
– На многое теперь смотришь иначе? – выдернул Ликурга из размышлений Шут. На лице Безумца сияла понимающая улыбка.
– И в чем суть сего рассказа?
– Ни в чем. Когда носишь за плечами опасный груз, разве не полагается знать, что он опасен?
– И ты так добр?
– Шут – начало и конец пути. В своем безумии я могу быть любым. Каким я буду, решает маниту носителя. Ты не успел изучить суть Мирослава?
– Можем мы вернуться к допросу?
– Можем.
Лик потянулся к наушнику и включил связь.
– Дайте мне экран.
– Шеф, это издевательство! – Возмущенный голос леопарда ворвался в эфир вместе с шорохом остальных сотрудников в операторской.
Ликург постарался не улыбнуться нетерпеливости друга. Охотники не любят простоев и очевидных тайн.
– Продолжим. Жули работает в «Одинокой красотке»…
– Работала. Мать устроила. Чоррун из рода Мохсогол – давний знакомый Лулу. Полтора года назад сюллюкюн потерял жену. А семья у них, всем известно, ценность безмерная. Сыновей у Мохсогола трое, девочек нет. Жюли он вместо дочери с собой водил на официальные мероприятия. Случалось видеть сюллюкюна без родной пары или дитя?
– Да.
Шут удовлетворенно кивнул и продолжил:
– Потерянные, рассеянные, будто части себя лишенные. Пока молодые, неженатые, невлюбленные – цельные. Стоит найти пару, и пропадает независимость.
– А Уйгуна?
– Кто?
Лик внимательно следил за собеседником. Недоумение его было искренним.
– Хотой.
Но и это уточнение не помогло. Безумец лишь озадаченно хмурил брови.
– Соседка.
– От нас с Жюли через мост? С детьми? – вспомнил наконец Шут.
– Да, она.
– Мы с ней не общались. Мирослав раз помог недавно, когда ко мне приходил. Девчонку поймал. На этом общение закончилось.
– Он в кабинете жил?
– Шеф, – вмешался в диалог Иму, – тут киборг явилась. Стоит, руками машет, глазами моргает, нашли они с Мос там что-то важное.
Лик извинился перед Шутом и прошептал в сторону:
– Что именно?
– Да змий знает. Я ей рот на всякий случай заткнул, она ж громкая.
Покинув допросную, Лик застал в операторской именно ту немую сцену, какую и ожидал. Маруся стояла посреди комнаты, скрестив на груди руки, свирепо сопела и сверкала глазами на леопарда. Иму стоял напротив ведьмы, держал за спиной микрофон и отвечал ей не менее свирепым взглядом. Зверобой опирался спиной о стену. На лице черта читался азарт. Ему противостояние явно нравилось. Горица сидела рядом с дежурным оператором, подперев щеку кулаком, и уныло рассматривала Шута на экране. Ей противостояние точно не нравилось, как, впрочем, и оператору.
– Мос сбежала, – не поворачивая головы, прокомментировала русалка происходящее, как только Лик открыл дверь. – Говорит, разбирайтесь сами.
– Я бы от вас тоже сбежал. Что нашли? – обратился шеф к Русе.
– ОКБ 2 полгода назад проводили демонстрацию новой версии искусственного посыла. Ни у меня, ни у Мос нет прав на запрос доступа к документам такого уровня секретности. Нам ты нужен.
– А причина вашего внимания именно к этой разработке ОКБ?
– А! – спохватилась Маруся. – Они ее называют «Ведьмак».
– Достойная причина, – согласился с улыбкой Лик.
– Шеф, а может, не надо?
– Надо, – добил ведьму невозмутимый шеф.
Руся скорчила кислую мину.
– А может, пусть Мос? – попробовала она не сдаваться.
– У Мосвен дети.
– Гор?
– Жалостливая.
– Клеомен?
– У него запрет на секретность до следующего года.
– Зверобой? – начала окончательно отчаиваться Руся.
– У этого запрет пожизненно.
– Иму? – затухающим голосом выложила последний и самый слабый козырь Козлова.
Лик удивленно посмотрел на Марусю.
– Ну ладно, – стушевалась она. – С Иму погорячилась, признаю. Но я-то тоже совсем не идеал…
– Кто не идеал? – вмешалась пожилая волчица, секретарь центрального отделения военного архива.
Она хмуро рассматривала соискателя на доступ в сомнительно легкомысленном наряде и поручителя, мага подозрительно слабого для занимаемой в Интерполе должности. Все не внушало доверия. Если бы не чистая документация, она бы этих двоих на порог архива не пустила.
– Один из наших коллег, – не моргнув глазом, соврал Лик. – Понимая всю серьезность принимаемой ответственности, моя сотрудница в диалоге со мной желала еще раз убедиться в отсутствии у меня опасений на ее счет.
– Ага, – подтвердила неопасная сотрудница.
Волчица еще раз с сомнением оглядела ведьму и положила перед ней на стол свиток с договором, который до того прижимала к груди.
– Ознакомьтесь и примите печать. Как закончите, свиток оставьте на столе и проходите.
Руся развернула свиток и внимательно в него уставилась. Теоретически ей читать нужно было соглашение, но смысла в этом не было никакого, поскольку сейчас у ведьмы новая проблема наметилась.
– Лик, – прошептала она, как только волчица покинула кабинет.
– Что теперь? – прошипел сквозь зубы бог.
– Это вариация печати верности.
– И что?
– Я ж будущий аптекарь. Она на мне не останется.
– А то я не знаю! Принимай уже давай, и пошли отсюда!
– Есть, – подражая верному солдату, отчеканила Маруся, и уже через час они с Эйдолоном в каталожном кабинете изучали документацию по «Ведьмаку».