Богини славянского мира - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Серяков cтр.№ 39

Страница

Поскольку предложенный И.Ф. Никитинским вариант прочтения надписи вызывает перечисленные выше возражения, представляется наиболее вероятным первоначальное ее прочтение, к которому сначала склонялся и сам этот исследователь. Неизбежно встает вопрос: кто такая Маркуша? Как славянская языческая богиня она не упоминается ни одним источником. Фольклору или народному православию она также не известна. В силу этого нам следует рассмотреть все возможные варианты, отмечая лишь их плюсы и минусы. Наиболее заманчивым является понимание загадочной Маркуши как Макуши, т. е. Макоши. Однако буква «р» на рисунке читается достаточно отчетливо, а о том, чтобы она в вологодском диалекте вставлялась в произносившиеся без нее в других регионах слова, данных нет. Можно рассматривать Маркушу как неизвестное нам восточнославянское божество, но тогда возникает вопрос о том, почему о ней ничего не известно. Весьма интересна указанная О. Давыдовым связь данной надписи Тиуновского святилища с местной речкой Маркушей. Однако и в данном случае возникают вопросы: была ли изображенная на камне Маркуша персонификацией этой реки? Указывала ли в таком случае надпись на необходимость ритуального шествия к данной реке? Какую роль играла в нем ветка, изображенная в руках божества? В восточнославянской этнографии известны ритуалы потопления дерева или ветки для магического обеспечения дождя, но это ли имели в виду создатели Тиуновского святилища? Однозначных ответов на эти вопросы пока нет. Однако известно сербское имя Маркиша, чешское Маркета, чешские и богемские женские имена Марка³⁷⁴. Не исключена вероятность того, что данное женское имя было образовано от мужского имени Марк. Если имя Маркуша было образовано от мужского имени Марк, то следует отметить, что последний в полесском календаре был связан с темой «отмыкания земли» и, соответственно, земного плодородия. День, так и называемый «Марко-ключ» отмечали в данном регионе, по всей видимости, 25 апреля/8 мая. Местные жители говорили о нем так: «Марко-ключ е таке сьвато. Одмыкае ключом зэмлю. (…) Через день после Юрия бывае Марко-Ключник. Говораць, ужэ отомкнул землю, надо ораць, сеяць»³⁷⁵. На Украине он также известен как «ключник», «владелец» дождевых туч, отмыкающий весной землю и дождь³⁷⁶. Данные функции Марка как нельзя лучше соотносятся с общей земледельческой ориентированностью Тиуновского святилища и заботой его создателей о возвращении земного плодородия. Теоретически, в данной местности этот христианский святой мог восприниматься как женский персонаж с сохранением его основных характеристик. Выше уже приводились примеры того, как, казалось бы, такой исключительно женский персонаж, как Богородица, могла восприниматься народным православием то совместно с Троицей, то как «апостол-боженька». В случае исключительно местного и достаточно позднего переосмысления образа Марка в народном сознании становится понятным и полное отсутствие сведений о Маркуше в общерусском масштабе. В принципе, подобные примеры возникновения локальных культов известны. Так, в народном православии у русского населения Бурятии и Читинской области возник культ Парушницы, к которой обращались женщины с молитвами о защите детей³⁷⁷. Однако до фиксации подобных представлений в местном фольклоре и это предположение не может считаться окончательно доказанным. Наконец, гипотетически существует возможность того, что надпись никак не связана с изображением. Однако данный вариант достаточно маловероятен: вряд ли кто-нибудь специально отправился к камню, находящемуся в глухом лесу, чтобы сделать на нем постороннюю надпись.

Приступим теперь к рассмотрению самого изображения. Главной отличительной чертой богини является ветвь в ее поднятой руке. Подобная характеристика женского сверхъестественного персонажа встречается нам в заговоре архангельских рыбаков: «…здесь Мати Христа Бога нашего, пресвятая Богородица – держит во правой руке цвет и траву, и дает нам, рыболовам, для обкуриванья и сохранения нашей рыбной ловли…»³⁷⁸ Ветвь фигурировала и в весьма архаичных народных обрядах, приуроченных к Вербному воскресенью. О них В.К. Соколова говорит так: «Но смысл обряда заключался не в этих поздних напластованиях, возникших под церковным воздействием, а в прикосновениях вербой к людям и скоту. Древнее дохристианское происхождение этого обычая несомненно. Ясен и его смысл – здоровое, расцветающее дерево должно было как бы передать здоровье, силу и красоту человеку или животному. <…> Смысл наносимых вербой ударов ясно раскрывается в украинских приговорах, окончание которых звучит как заклинание:

Как видим, сорванная ветвь растения наделялась магической силой передавать людям, которых она касалась, здоровье воды и богатство земли. В Белоруссии при ударе вербой приговаривали: «хира (болезнь) в лес, здоровье в косци»³⁸⁰. В старину на Руси во время празднеств совершалась культовая езда на лошадях с ветками березы в руках.³⁸¹ И в Индии, и в Европе при первом выгоне скота на пастбище его ударяли веткой, чтобы он был сильным и молочным. На Руси выгоняли коров в поле на Юрьев день, ударяя их при этом освященной вербой. Чехи святили на коровий праздник вербовые и березовые прутики и выгоняли ими коров: как береза дает весной сладкий сок, так и коровы станут давать вкусное молоко³⁸². Нашел свое отражение этот сюжет и в народном творчестве: «В вышивке был распространен также женский образ с плавно изогнутыми руками, держащими то ли ветки растений, то ли светильники»³⁸³.

Судя по археологическим находкам, священнодействия с ветвью растения уходят в глубокую древность. Ветка дерева изображалась уже на палеолитических амулетах, датируемых ХV – Х тысячелетиями до н. э., символизируя, по всей видимости, священное дерево³⁸⁴. В этой связи показательно, что фигура с ветвью на камне Тиуновского святилища изображена недалеко от Мирового дерева. Вместе дерево и женщины с ветвями изображаются и на некоторых сюжетах вышивки: «В вышивке нашла отражение и аграрная обрядность. Ряд женских фигур (не отмеченных особыми знаками) с ветками в руках, представленных орнаментально, возможно, изображает весеннее празднество. Эта тема, несомненно, интересовала вышивальщиц. Так, например, вышивка на полотенце из Весьегонского уезда второй половины – конца ХIХ в. вполне реалистически изображает троицкую обрядность: березку и идущих к ней девушек с ветками в руках. (…) Видимо, также с обрядностью связан распространенный мотив из ряда женских фигур с ветками или светильниками в руках – кумушки, кумки со свечами. Обычай кумления приурочивался к Семику или Троице; некоторые аналогии изображения кумки со свечами имеются в описании обряда похорон русалки, когда участницы его – женщины-песенницы сопровождают русалку с самодельными «свечами», сделанными из тростника или веток полыни»³⁸⁵. Изображения богинь в подобной позе имеют весьма древнюю традицию: так, богиню с поднятой вверх рукой, в то время как другая рука указывает вниз, мы видим на изображении на сосуде культуры караново I, начало VI тыс. до н. э., а изображение другой богини в форме «песочных часов» с головой в виде солнца с поднятой вверх рукой (М. Гимбутас трактует ее как птичью лапу), в которой она держит ветку, было вырезано на Сардинии в конце V тысячелетия до н. э.

Страница