Убить колибри - читать онлайн книгу. Автор: Александр Проханов cтр.№ 25

Это был Серафим Зонд, проводивший со своими сподвижниками неясный Макарцеву урок, похожий на сеанс группового гипноза.

– Дух есть Бог! – грозно, сверкая глазами, восклицал Серафим Зонд. Сидящие на земле юноши хором, как эхо, вторили:

– Дух есть Бог!

– Бог есть вождь! – Серафим Зонд, сжимая и разжимая пальцы, впрыскивал звук в ряды сидящей перед ним паствы. И та жарко и преданно откликалась:

– Бог есть вождь!

– Вождь есть воля! – Серафим Зонд, дрожа горлом, выстреливал огненными словами. И в ответ слышалось громогласное:

– Вождь есть воля!

– Воля есть власть! – Серафим Зонд, не давая стихнуть громогласному хору, вонзал в него пылающее острие. Хор жарко и яростно откликался:

– Воля есть власть!

Макарцев был заворожен этим магическим действом. От Серафима Зонда излетали яростные жгучие силы, вонзались в сидящих юнцов. Их лица бледнели, глаза расширялись, зрачки стекленели, рты круглились. Они глотали пьянящие слова вождя, выдыхали в ответ раскаленные возгласы. Вождь жадно их поглощал, впитывал, трепетал от страсти, выкликая:

– Власть есть солнце!

И в ответ гремело:

– Власть есть солнце!

Макарцев чувствовал, как вздрагивает воздух, как начинают мерцать вокруг стеклянные миражи. Голова у него кружилась. Он был готов вслед за другими вторить, слепо верить, обожать, повиноваться. И, если будет на то воля вождя, встать и идти хоть на край земли, повторяя магические заклинания:

«Солнце есть дух!» – «Дух есть Бог!»

По кругу, еще и еще, повторялись все те же речения, словно катилось огромное колесо, наматывая на себя пространство, время, людские судьбы, которые могучая воля ввергала в круговорот. Макарцев чувствовал, как его поднимает и наматывает на себя это пугающее колесо.

Серафим Зонд повел глазами, моментально оглядел Макарцева и отвернулся, о нем забыл. Обратился к одному из сидящих:

– Творец Лагунов, что есть человек и что есть народ?

Юноша в красной хламиде поднялся, поклонился и звучно, как выученное стихотворение, произнес:

– Человек есть суть! Суть есть народ! Народ есть свет! Свет есть солнце! Солнце есть вождь! – отчеканил, поклонился и сел. Принял позу лотоса, похожий на буддийского монаха.

– Творец Юсупов, что есть смерть и что есть время? – Серафим Зонд властным кивком поднял юношу в красном облачении. И тот певуче, восторженно, словно псалом, произнес:

– Время есть слово. Слово есть смерть. Смерть есть бессмертие. Бессмертие есть свет. Свет есть солнце. Солнце есть вождь! – поклонился и сел, слился с другими, похожими на буддийские скульптуры.

– Творец Михельсон, что есть истина и что есть закон?

Еще один сподвижник, расправляя красный балахон, поднялся, поклонился, без промедления ответил:

– Закон есть время. Время есть вечность. Вечность есть слово. Слово есть суть. Суть есть солнце. Солнце есть вождь.

Серафим Зонд мановением руки поднял сидящих, и они исчезли, словно их сдул ветер.

– Рад видеть вас, господин Макарцев. Извините, что заставил вас ждать, – Серафим Зонд указал в сторону дома с готическим крыльцом и витыми мавританскими колоннами, приглашая Макарцева. А у того все еще звенело в висках, ноги не повиновались, и воздух вокруг трепетал, как жидкое стекло.

Убранство дома поражало своим старинным величием. Дубовые стены, тяжеловесные балюстрады, увесистые перила, люстры из желтоватого хрусталя, готические витражи, столы и кресла из красного дерева. Казалось, этот дом перевезли сюда из средневекового немецкого города, и раньше в нем обитали масоны, или размещались купеческие гильдии, или тайно собирались ревнители экзотических культов.

Серафим Зонд провел Макарцева в библиотеку, усадил на скамью с резной спинкой, которую украшали загадочные символы, геометрические фигуры, циркули, поднявшиеся на задние лапы львы и остроклювые птицы. Принесли вино и восточные сладости. В стеклянных шкафах стояли книги. Среди коричневых кожаных корешков и свернутых в рулоны манускриптов виднелись книги в суперобложках. На одной значилось: «Лев Троцкий», на другой: «Тензорный анализ», на третьей: «Парапсихология и политика».

– Чем обязан, Игорь Степанович? – Серафим Зонд налил вино в бокал Макарцева. И тот, сделав глоток, произнес:

– Я решил побеспокоить вас, Серафим Ильич, помня наши добрые отношения, которым уже десяток лет. Ваши познания в политологии, ваши оригинальные подходы, позволяющие вам увидеть то, что ускользает от взгляда других, ваш дар провидения, делающий вас прорицателем. Все это побудило меня приехать к вам.

– Вы мне льстите, генерал.

– Ничуть. Это вы за два года до Болотной площади предсказали «оранжевую революцию» в России, бунт среднего, так называемого «креативного» класса. Бунт, который наш Президент расценил как «предательство класса».

– Жаль, что Президент проявил мягкость и не уничтожил класс предателей.

– И это вы, Серафим Ильич, за год до киевского майдана предсказали присоединение Крыма и войну на Донбассе.

– Я не предсказатель, не звездочет. Надо видеть пропасти, в которые валится общество, и тогда вам приоткроется будущее. Хотя, вы правы, знания иногда приходят во сне.

– Вот мне и приснилось, Серафим Ильич, что я должен повидаться с вами, – усмехнулся Макарцев. Но в ответ не последовало улыбки, и только узкие губы Серафима Зонда дрогнули и сложились в таинственный знак, один из тех, что покрывали скамью резным узором.

Этот знак был истолкован Макарцевым как предложение перейти к сути дела. «Суть есть власть. Власть есть народ. Народ есть солнце. Солнце есть вождь», – пронеслось в голове Макарцева, но он запретил себе вспоминать гипнотические заклинания.

– В обществе разлита тревога, Серафим Ильич. Что для одних бессознательное чувство, чувство собаки накануне землетрясения, то для вас, Серафим Ильич, – осмысленная картина трагедии. Как вы видите сложившуюся в России обстановку?

– Я вижу, как крошится замковый камень российской государственности. Президент есть замковый камень, на котором держится свод государства. Вокруг замкового камня возникают трещины, свод начинает ходить ходуном, и если камень упадет из гнезда, рухнет весь свод. Таков закон.

«Закон есть власть. Власть есть народ. Народ есть дух. Дух есть солнце. Солнце есть вождь», – начинало звучать в голове Макарцева. Он находился во власти черных мерцающих глаз, от которых останавливалось сердце.

– Но что грозит Президенту? – Макарцев стремился исподволь вовлечь Серафима Зонда в свой потаенный замысел и увидеть, как при слове «колибри» дрогнут его губы и обнаружится его причастность к заговору. – Кто снова хочет предать Президента?

– Богатый класс ненавидит Президента за Крым, после которого рухнули отношения с Западом, стали разоряться банки и корпорации. Бедный класс ненавидит Президента за нищету и бесправие и готовится к бунту. Богатый класс заплатит бедному классу деньги, и тот на эти деньги начнет революцию. В этой революции будет сметено государство Российское.