Железный Хромец - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Попов cтр.№ 12

– Тебя зовут Хуссейн, сын Казгана.

– Да, святой отшельник.

– Ты бежишь в горы Бадахшана, Тимур, сын Тарагая.

– Да, святой отшельник.

– Ты тоже хочешь скрыться в горах Бадахшана, Хуссейн, сын Казгана.

– Именно так, святой отшельник.

Амир Халал замолчал, медленно перебирая четки. Они были у него набраны из крохотных змеиных черепов.

– Вы не должны ехать туда. Ни ты, Тимур, сын Тарагая, ни ты, Хуссейн, сын Казгана.

Отшельник снова замолчал, как бы позволяя задать вопрос. И Тимур, не удержавшись, спросил:

– Почему, мудрейший?

– Уже посланы люди, которые убьют вас там.

В голове Тимура пронесся табун разгоряченных мыслей. Конечно, что же тут удивительного? Баскумча обнаружил его бегство и легко определил, в каком направлении оно происходит. И пока управитель Кашкадарьинского тумена тащил по солончакам и предгорьям свои арбы, было отправлено несколько легких сотен, чтобы перекрыть горные перевалы.

«Как же я сам не догадался?» – думал Тимур, отчаянно кусая губы.

– Спасибо за совет, святой отшельник. Я и сам отчетливо вижу теперь, что в Бадахшан мне ехать не надо.

Хуссейн не произнес ничего, но чувствовалось, что и его душа пребывает в полнейшем смятении.

– Но, – Тимур снова попытался поймать взгляд отсутствующих глаз, – но тогда получается, что вообще нет пути. Смерть впереди и смерть позади, еще неизвестно, какая из них неотвратимее.

Отшельник молчал, он не собирался участвовать в обмене причитаниями и ждал, когда будет сформулирован вопрос.

– Да, святой отшельник, – слегка заикаясь, сказал Хуссейн, – что же делать дальше? Назад я вернуться не могу, лучше я отправлюсь вперед. Пусть меня убьют неизвестные мне люди, я не хочу видом своей смерти доставлять удовольствие врагам, тем, что хозяйничают сейчас в моем доме.

Тимуру понравилась речь Хуссейна, и первая искра симпатии к этому человеку сверкнула в его сердце.

– Вы спрашиваете меня, что вам делать дальше?

– Мы спрашиваем тебя, святой отшельник, – сказал Тимур.

– Для начала вам надобно объединить ваши силы.

В этот момент беглецы впервые посмотрели друг на друга. Трудно составить полное впечатление о человеке, рассматривая его в полумраке в течение всего нескольких мгновений. Хуссейн был пухлощек, широконос и обладал густыми черными бровями. Больше Тимур ничего рассмотреть не успел, но отчетливо почувствовал прилив симпатии к этому человеку. Бородатый, скуластый степняк с холодно сверкнувшими глазами произвел на Хуссейна также благоприятное впечатление.

– Я велел вам войти ко мне вдвоем, потому что увидел, до какой степени совпадают ваши судьбы. Звезды заготовили пророчество, кости указывают один путь для вас.

– Мы объединим свои силы, святой отшельник, но что нам делать дальше?

– Слушать, Тимур, сын Тарагая.

– Прости мне мое нетерпение, святой отшельник.

Амир Халал слегка изменил позу и тем самым перестал напоминать изваяние.

– Вам надо отправиться обратно.

– Куда обратно?!

– То есть как?!

– Не спешите с вопросами, выслушайте меня до конца, и, может быть, вам вообще не придется их задавать.

Гости пристыженно поклонились.

– Вас ищут и будут искать там, где вам скрываться удобно, вас будут искать там, где вы надеетесь чувствовать себя в полной безопасности. Вас будут искать там, где тот, кто вас будет искать, сам бы скрывался, если бы был вынужден это делать.

Слушая Амир Халала, Тимур внутренне кивал каждому его слову.

– Вам надлежит отправиться в то место, где перезимовать почти невозможно. Вам надо расположиться так, чтобы поблизости было становище вашего злейшего врага. Ну, забрезжил ли свет понимания в ваших головах?

Гости молчали, переваривая сказанное.

– Не буду вас больше мучить и назову сам. Хорезмские степи.

Тимур и Хуссейн продолжали молчать.

Снова заговорил Амир Халал:

– Зимой это место мало приспособлено для жизни. Неподалеку, в Хорезме, правит Текель-багатур. Он всегда готов угодить Ильяс-Ходже, твоему доброму покровителю, Тимур, сын Тарагая. Кроме того, он в родственных отношениях с Кейхосроу, правителем Хуталляна ^[20], твоего большого друга, Хуссейн, сын Казгана. Не значит ли это, что если вы откочуете немедленно туда, никому во всем Мавераннахре не придет в голову вас там искать?

Тимур понимал правоту слов святого отшельника. Это с одной стороны. Но с другой – он прекрасно представлял, каково придется ему и его людям в безжизненных хорезмских степях, да еще по соседству с подлым данником неутомимого ненавистника Ильяс-Ходжи. Но, взвесив все доводы за то, чтобы последовать совету святого отшельника, и все доводы против того, чтобы это делать, Тимур сказал:

– Меня повергает в тоску и ужас необходимость зимовать в этих безжизненных местах, но я вижу, что это необходимо.

Хуссейн выразился менее витиевато, но тоже в том смысле, что ехать не хочется, но надо.

И сразу вслед за этим стало ясно, что разговор окончен. Что ничего сверх сказанного и посоветованного больше не будет. Надобно отправляться вон. К своим людям.

Тимур и Хуссейн по очереди припали к землистой руке пещерного мудреца и попятились к выходу. И уже когда была приподнята тростниковая занавесь, Хуссейн вдруг остановился и неуверенно проговорил:

– Прости, святой отшельник, я напоследок хочу задать тебе вопрос.

Послышался удивленный голос Амир Халала:

– Спрашивай, если считаешь нужным.

– Я стеснялся раньше… Ты все время называл меня сыном Казгана, но ведь я не сын, а внук…

Амир Халал помедлил несколько мгновений. Тимур замер, ожидая ответа с не меньшим напряжением, чем Хуссейн.

– Сказанное сказано. Кто может вместить слово сие, тот вместит.

Мы не будем рассказывать о том, как две сотни человек под водительством бывшего правителя Тимура и бывшего хозяина Балха Хуссейна добрались от памирских предгорий до хорезмских степей. Все равно никто не поверит, что такое могло произойти. Тимур и Хуссейн сами поражались собственным воспоминаниям. Такое количество счастливых случайностей, что невольно поверишь в помощь высшей силы, от имени которой советовал им отправиться в этот путь святой отшельник Амир Халал. Узоры, нарисованные самой судьбой, неизмеримо превосходят все то, что можно видеть на самом искусно вытканном ковре.