Далеко от Земли - читать онлайн книгу. Автор: Павел Комарницкий cтр.№ 45

Ждать пришлось совсем недолго. Дверь отъехала в сторону, и в залу вошла высокая женщина, которую я уже видел. Один раз, давно… и тогда она, по-моему, была чуть моложе… Но всё равно. Я не мог ошибиться.

– Здравствуй, многоуважаемая Иллеа, – я почтительно встал навстречу будущей тёще. – Прими мои извинения по поводу визита.

Всё-таки до чего у них тут продвинутая техника, мелькнула в голове посторонняя мысль. Вот, пожалуйста, – мой язык бойко выговаривал слова, о самом существовании коих ещё утром я и не подозревал. Тандем «телепатор – автопереводчик» работал безукоризненно. Ну, может, и не совсем безукоризненно, акцент жуткий, конечно… а что бы вы хотели после получасовой тренировки?

– Визит вполне оправдан, ведь Вейла пригласила тебя в наш дом, – ответные слова, произнесённые, естественно, по-иномейски, отдавались у меня в мозгу удивительным шелестящим синхронным эхом-переводом. – Здравствуй, Антон. Садись, прошу.

Дверь вновь распахнулась, и на пороге явился Вейлин папа. Папа-папа, и телепатор тут ни при чём – любой питекантроп сообразил бы тут без всякого телепатора…

– Приветствую тебя, почтенный Инмун! – Я вновь встал и слегка поклонился.

– Привет и тебе, Антон, – почтенный взирал на меня взглядом, в спектре коего, судя по всему, преобладали жёсткие рентгеновские лучи. – Сядем!

Третий персонаж возник совершенно внезапно. Мальчишка, самый что ни на есть натуральный парнишка лет тринадцати. В отличие от папы-мамы, облачённых в нарядные передники, сделавшие бы честь любому индейскому вождю в амазонских дебрях, одеянием пацану служил какой-то донельзя легкомысленный бантик, повязанный на самом интересном месте.

– И тебе привет, Ноан. – Я улыбнулся, на сей раз не вставая с гравикресла. Да, тут у них свои понятия насчёт субординации и всё такое…

– Привет, уважаемый Антон, – Вейлин братишка сделал книксен.

– Ну вот, все в сборе, – Вейла вкатила в комнату столик на колёсиках, уставленный яствами и напитками.

– Вейла, ты уверена, что это не повредит здоровью твоего друга?

– Ты тоже, мама. Я же не зря проходила курс подготовки. Так что в курсе, чего могут есть иннурийцы, а чего нет… Это вот он, – указующий перст направлен в мою грудь, – однажды сделал попытку угостить меня мороженым!

– Как? – наконец-то настороженное выражение лица Иллеа сменилось изумлением. – Это таким, где внутри мелко искрошенная в пыль отвердевшая вода?

– Этим самым, – Вейла рассмеялась. – Более острых ощущений я в жизни своей не испытывала!

Что-то вдруг сдвинулось в этом мире. И сдвинулось явно в положительную сторону. Во всяком случае, я перестал ощущать себя гитлеровским генералом, сидящим на скамейке Нюрнбергского трибунала. И вообще, как говорил один иннуриец в самом начале космической эры: «Поехали!»

* * *

– …да слушайте, а то не была я там, в той Ялте! В этом самом Чёрном море вода даже в самый тёплый сезон холодна, как в горном озере перед рассветом! На Иннуру вода вообще не бывает тёплой, нигде, ни в каких водоёмах!

– А можно спросить, уважаемая Иллеа, когда ты там побывала и при каких обстоятельствах? – Я осторожно помешивал ложечкой горячий глинтвейн, в толще которого плавали мелкие искрящиеся крошки-звёздочки. Совсем лёгкий глинтвейн, почти что безалкогольный… если не принимать во внимание жару.

– Можно, отчего нет, – Иллеа улыбнулась. – Мне, как трудящейся, у вас там был положен регулярный отпуск. Естественно, я старалась проводить его дома, на прекрасной Иноме. А по легенде то в Сибирь ездила, в глухую деревню, то в Среднюю Азию… в общем, всякие были легенды. Чаще всего в Комарово, под Ленинградом, – появишься там пару раз, и все пребывают в уверенности, что ты ночуешь где-то в палатке среди безмолвия диких скал и полчищ кровососущих насекомых… – иномейка засмеялась. – Ну в Ялте получше, конечно. И народу больше, для легенды просто замечательно…

Я вежливо улыбался, смеялся в удобных местах. Вечер, что называется, удался. Лёгкая, непринуждённая беседа… А как иначе? Гость в доме всегда гость, даже если он явился с чужой планеты. Во всяком случае, хозяева дома понимают толк в дипломатии. Это только самые глупые мамаши на далёкой и дикой Иннуру встречают нежеланного жениха собственной дочуры, как гестаповец пойманного партизана. Беседа с гостем вне зависимости от прочего должна быть вежливой, лёгкой и непринуждённой. И право, если бы не телепатор, я бы поверил, что папа-мама ко мне вполне прониклись… Телепатор, однако, никаких сомнений не оставлял. То есть прониклись в какой-то мере, что да то да… но от этого тревога за судьбу дочки не уменьшилась ни на йоту.

– Как странно всё-таки… – я смотрел на сад за прозрачной стеной, заливаемый рассеянным огнем небес. – Уже сколько мы сидим, а вечер всё не кончается…

– До захода солнца ещё два с лишним церка, – отозвался Инмун, – так что ты его, так полагаю, не застанешь. Тебе понравился наш сад?

– Да я, собственно… мы с гравилёта и сразу в дверь…

– Ну, это большое упущение со стороны Вейлы.

– Па, я покажу! – встрепенулся Ноан.

– Ну уж нет, – засмеялась Вейла. – Я привела гостя, мне и показывать.

– Сидите все, – отрезал папа, вставая. – Я покажу. Сам.

Мне не оставалось ничего иного, как проследовать за хозяином дома.

Жара снаружи, несмотря на приближение вечера, нимало не спадала. Наоборот, она, похоже, даже усилилась.

– Так и должно быть, – уловил мои сомнения-размышления Инмун. – Ливень смыл послеполуденный зной, однако до заката ещё немало времени, и воздух вновь понемногу нагревается… впрочем, это уже совсем немного. Смотри, вот это циала. Именно её плоды ты отведал, приняв за яичницу с беконом.

– Здорово, – искренне восхитился я, разглядывая коренастое дерево, усыпанное округлыми ярко-белыми плодами размером с небольшую дыньку и гроздьями ядовито-зелёных, словно выкрашенных люминесцентной краской цветов.

– Я посадил её сразу после рождения Вейлы. Сейчас это уже вполне зрелое дерево. Чего, как выяснилось, нельзя сказать про мою дочь.

Его рука легла на мою и была почти невыносимо горячей.

– Пустяки, – уловил иномеец. – Я уже даже не в мезотермальной фазе, уже почти в гипотермальной. Остыл, можно сказать. Тебе не доводилось касаться Вейлы, когда она в гипертермальной фазе? – Его глаза пугающе глубоки.

– Было такое, – чуть улыбнулся я. В памяти послушно всплыло – губы, горячие, как пельмени, выхваченные из кипятка…

– Тогда я рискну уточнить. Как насчёт планов на будущее?

Я слабо улыбнулся.

– Разве ваша дочь…

– Моя дочь, это одно. Сейчас она не в состоянии рассуждать здраво. Хотелось бы услышать твою версию дальнейшего развития событий. Особенно насчёт детей – семьи ведь, собственно, и создают ради этого. Итак?