Вкус пепла - читать онлайн книгу. Автор: Станислав Рем cтр.№ 58

– Ну, о вас, молодой человек, вопрос спорный, – полковник некоторое время размышлял, стоит ли перевернуться на бок. Ребра ныли, любое изменение позы отдавалось болью в боку и позвоночнике, – а вот по поводу меня… Признаться, сам удивлен, что до сих пор жив. Наверное, секретарь небесной канцелярии год назад закинул мое дело в стол да забыл его оттуда вынуть. Ничего, на днях вспомнит и обо мне.

– Так спокойно говорите про такие вещи. Неужели вам не хочется жить?

– Представьте себе, нет.

– Странно, – в голосе юноши слышалось недоверие, – мне всегда казалось, что любой человек хочет быть бессмертным. Дышать, чувствовать, ощущать. Непонятно, как можно желать смерти?

– Не просто желать. Жаждать, – вставил Белый еще более неожиданную реплику. – Жизнь, молодой человек, должна быть во имя чего-то, а не просто физическим существованием. Постояльцы «желтого дома» ^[30] тоже живут. Но разве мы сие существование считаем полноценной жизнью?

– Однако и умирать никто из них не желает. А вы стремитесь к иному.

– У каждого имеются свои причины для странных поступков. А те постояльцы, к слову сказать, не думают над бренностью жития. Просто существуют. На физическом уровне.

– Вы потеряли цель? – вопрос заставил полковника вздрогнуть. «А мальчишка-то непрост!»

Белый, не открывая глаз, сделал вид, будто усмехнулся:

– Я потерял то, что называется «во имя». А более меня на этом свете ничто не держит.

– А меня держит. Я еще надеюсь выжить, – тихо отозвался Канегиссер, – и жить долго. Ведь это так здорово – жить.

– Может быть, – устало отозвался полковник.

Наступила тишина. Неприятная. Гнетущая. Напряженная.

– Хотите, почитаю вам свои стихи? – встрепенулся юноша. – Говорят, я неплохо сочиняю.

– Стихи не сочиняют, – веско заметил Олег Владимирович, – ими живут. Впрочем, послушаю с удовольствием.

Юноша вскочил с нар, оправил куртку, по привычке прижал к сердцу ладонь правой руки, смутился, вернулся на топчан.

– Я вас слушаю, – напомнил Белый.

Леонид снова встал:

– А можно что-нибудь другое? – неожиданно перебил полковник. Олег Владимирович приподнялся, опершись рукой о топчан. – Признаться, сия помпезная поэтика никак не располагает к нашей обстановке. Не находите?

Юноша обиженно прикусил губу:

– В свое время этими строками восторгались.

– Где? В салонах? Вполне возможно. Только не в нашем погребе.

Белый снова откинулся на спину:

– Если ничего более не можете припомнить, лучше помолчите.

– Отчего ж? – встрепенулся студент. – Только не смейтесь. Я эти строчки посвятил сестренке. Она у меня глупая, но я ее люблю. Читать?

– Весь внимание.

Последнюю фразу молодой человек произнес со смехом. Видимо, припомнив реакцию девушки, когда вместо печенья преподнес листок, исписанный строчками только что прочитанного стихотворения.

Олег Владимирович тоже улыбнулся: слава богу, мальчишка, кажется, немного оттаял. А то все замкнут, испуган.

– Печенье «Софи», – мечтательно произнес Белый, – светлое прошлое старого города. А что, если, – Олег Владимирович мечтательно сложил руки за голову, – Леонид Иоакимович, взять да и сказать нашим палачам перед смертью последнее желание. Мол, хочу печенье «Софи»! А желание приговоренного к смерти, как известно, – закон. Вот будет комедия. Любопытно, сколько господа чекисты будут искать? Как думаете?

– Вы серьезно?

– Нет, конечно. Почитайте еще. Кстати, у вас неплохо получается, что редкость для поэтов. Скольких знавал, никто толком не мог свои творения прилично озвучить. Только что-нибудь из личного. Послание девушке, к примеру. У вас ведь есть зазноба?

Молодой человек стушевался. Руки быстро спрятались в карманы. Взгляд забегал по стенам, потолку. Белый с любопытством наблюдал за сокамерником.

– Вас что, смутила моя просьба? Или вы не писали для юных, взбалмошных особ? Или у вас нет девушки? В таком возрасте и ни разу не быть влюбленным? А может, вы сторонитесь слабого пола? В свое время они вам насолили, так?

– Что вы понимаете? – ни с того ни с сего вдруг сорвался юноша. – Никто мне не насолил. Да мне, если хотите знать, они все противны! Ненавижу! Ненавижу все, что с ними связано! Едва себя сдерживаю, когда вижу, как они ломаются, строят из себя Бог весть что… – Левая рука вырвалась из кармана, устремилась к губам взрослого мальчишки. Зубы молодого человека моментально вгрызлись в ногти. – Терпеть не могу их кривляние, позирование, жеманность…

На лице юноши отразилась явная, открытая брезгливость.

«Вот ты и раскрылся, – усмехнулся про себя полковник. – Даже особых усилий прилагать не пришлось».

– И давно это у вас? – равнодушным голосом поинтересовался Олег Владимирович.

– Что? – сделал вид, будто не понял, Канегиссер.

– То самое… И перестаньте ломать комедию. Родители-то хоть знают о ваших, как бы так мягко выразиться, увлечениях? Или находятся в неведении?

– Знают, – молодой человек сокрушенно опустил голову, – и это боль всей моей жизни.

– Понятно, не поддерживают. Случается. Давно заметили за собой сие, скажем так, заболевание?

– И никакая это не болезнь, – чуть не выкрикнул Канегиссер, – древние греки не брезговали сильными страстями и не считали однополую любовь чем-то непристойным.

– Так то ж греки. К тому же древние. Римляне, кстати, тоже любили экзотику, – не скрывая улыбки, заметил Олег Владимирович, – но истины ради следует заметить: и те и другие одинаково относились как к мужчинам, так и к слабому полу. Имею в виду одинаково во всех смыслах. Иметь наследника было престижно. А мужчина, простите, даже в древние времена такого предоставить не мог. А вы, как я понимаю, собираетесь отказаться от близости с женщиной и тем самым лишить свой род продолжения. Может, именно это нервирует ваших близких? Не задумывались над таким вопросом?