Вкус пепла - читать онлайн книгу. Автор: Станислав Рем

Страница

* * *

«Постановление Совета Народных Комиссаров

О красном терроре

(Собр. Узак. № 65, ст. 710)

Совет Народных Комиссаров, заслушав доклад Председателя Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности о деятельности этой Комиссии, находит, что при данной ситуации обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью; что для усиления деятельности Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности и внесения в нее большей планомерности необходимо направить туда возможно большее число ответственных партийных товарищей; что необходимо обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях, что подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам; что необходимо опубликовать имена всех расстрелянных, а также основания применения к ним этой меры.

Подписали: Народный Комиссар Юстиции

Народный Комиссар по Внутренним Делам

Управляющий Делами Совета Народных Комиссаров

5 сентября 1918 года.

Опубликовано в № 195 «Известий» Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов от 10 сентября 1918 года».

30 августа

30 августа 1918 года, ближе к одиннадцати пополудни, автомобиль председателя Петроградской ЧК притормозил на Дворцовой площади возле дома № 6. В кабинетах бывшего Министерства иностранных дел разместился Комиссариат внутренних дел Северной коммуны. Моисей Соломонович Урицкий резво спрыгнул с подножки авто, с раздражением захлопнув за собой дверцу, не глядя по сторонам, устремился к парадному входу. Распахнув створку двери резким движением руки, игнорируя томящихся в вестибюле посетителей, ожидающих встречи с ним, товарищ председатель короткими упругими шажками устремил свое маленькое приземистое тело к лифтовой кабине.

Какие могли быть посетители после разговора (да какой там разговор… словесная драка, моральное мордобитие, сплошное унижение), который только что состоялся в Смольном.

– Подонки! – зло бормотал в нос первый чекист Северной столицы, покрывая утиным шагом ковровое покрытие до лифта. – Скоты! Да как они смеют так со мной? Мелкие, пакостные людишки… Негодяи! Да я с самим Плехановым рядом стоял! Впрочем, что для них Плеханов? Раритет. Они же теперь – боги! Ничего, ничего… Думают, скрутили? Кукиш! Старик во всем разберется. Еще посидят в «Крестах»…

Старик швейцар, находясь в постоянном ожидании прибывающего начальства, завидев грозного чекиста, тут же кинулся к створкам дверцы лифтового устройства.

Моисей Соломонович притормозил, стремительным движением руки стянул с носа пенсне, быстро протер его вынутой из кармана фланелевой салфеткой, вновь нацепил оптическое приспособление на нос и с новой энергией устремился вперед. Впрочем, до лифта Моисей Соломонович так и не дошел. Именно заминка с пенсне стоила ему жизни.

Едва товарищ Урицкий вошел в помещение комиссариата, как из числа просителей милости от новой власти, что толпились в фойе, в основном возле окон, отделилась довольно ладная, стройная фигура молодого человека в кожаной тужурке и студенческой фуражке на голове, которая устремилась вслед за прибывшим начальством. Никто из присутствующих в холле в тот момент на данный факт не обратил никакого внимания. «Видимо, дело дошло до расстрела родных, – рассудили по-своему поведение юноши просители, ожидавшие встречи с главным чекистом, – вот и кинулся за начальством. Глядишь, авось повезет…»

А юноша, широкими шагами догоняя цель, на ходу расстегнул тужурку, нервно нащупал ребристую рукоять револьвера, торчащего из-за пояса.

Если бы Моисей Соломонович не замешкался возле лифта всего на несколько секунд, он бы в этот момент успел войти в подъемную машину и закрыть за собой дверь. Чем бы и спас себя.

Однако товарищ Урицкий решил протереть пенсне.

Уставшие от долгого ожидания просители вскоре услышали громкий, отраженный каменными стенами выстрел…

* * *

«Вот уже пятую неделю они не вызывают меня на допрос. Любопытно, почему? В чем причина? Неужели их больше не интересуют деньги Губельмана? Бред, такого быть не может. Деньги нужны всегда и всем. Любая власть имеет свойство видоизменяться. Золото же, в отличие от власти, свойства не меняет. Если, конечно, они не считают себя Робинзонами на необитаемом острове. Нет, в том, что обо мне забыли, кроется нечто иное. А что, если большевики проигрывают? Гвардия наступает и побеждает? Крайне сомнительно. Наступать некому. Армия полностью деморализована, развалена под корень. А то, что осталось, – пшик. С таким воинством озверелый Петроград не взять. Любопытно, кто сейчас ведет наступление? Да и ведет ли? Впрочем, какая разница? А большевики – молодцы: своими декретами взяли народец в крепкий оборот. Интересно: станут ли они сами выполнять свои же законы? Или возьмут пример с Керенского?»

Олег Владимирович ^[1] поднял с деревянного топчана, привинченного к полу тюремной камеры, шинель, накинул ее на плечи. Несмотря на то что на улице буйствовало лето, в одиночке полковника стоял мерзкий, пронизывающий все тело холод. Даже жаркое солнце не могло прогреть толстые стены тюремного каземата. Скорее наоборот. Из-за жары на улице на них появлялся конденсат, пропитывающий влагой все, что находилось в помещении. По этой причине постояльцу данного обиталища приходилось тратить впустую массу энергии: согревать не только самого себя, но и своим телом высушивать мокрую одежду и постель. Вот и в данном случае шинель, накинутая на плечи, давила тяжестью влаги, и не столько грела, сколько создавала иллюзорность тепла. Более-менее согреться у арестанта была только одна возможность, да и то раз в сутки: принять горячую пищу во время обеда. Но то внутреннее тепло держалось недолго, всего несколько минут. А потом телом снова овладевал озноб.

Страница