Просветленные не берут кредитов - читать онлайн книгу. Автор: Олег Гор cтр.№ 7

С неимоверным трудом мне удалось отстраниться от всего этого, сосредоточиться на том, что творилось у меня в голове: мысли текли обрывками, и вовсе не возвышенного толка, о том, что неплохо бы попить, полежать в тенечке, и вообще, куда мы тащимся и зачем я связался с этим безумным типом?

Иногда проскакивали даже идеи насчет того, что я зря три месяца работал как проклятый, на перспективу, чтобы иметь возможность отправиться в Нонгкхай…

Сидел бы сейчас у себя на балконе, пил сок, неспешно трудился на просторах Интернета.

— То, что ощущает наше тело, подобно пене на поверхности текущей воды, которая то образуется, то исчезает, — произнес брат Пон, велев мне сосредоточиться на событиях. — Эмоции — подобны пузырю, что качается на поверхности кипятка; миг, и нет его… Мысли — иллюзиям над знойной пустыней. Дела, в коих участвуем, мудрые сравнивают с сердцевиной бананового дерева, сгнивающей в один миг, а осознавание — не более чем призрак, рожденный нами же самими.

К этому моменту мне казалось, что я целую вечность бреду по раскаленному миру, что этот путь никогда не закончится, но зато через миг моя голова лопнет от жары, а ноги от боли просто отвалятся.

Так что в мысль, озвученную монахом, я вник с большим трудом.

— Ничего, ты меня услышал, — добавил он. — Шустрее, добавим ходу, а то опоздаем!

Он вправду зашагал быстрее, а я застонал и постарался не отстать, хотя ковылял точно хромая утка.

Когда моих ушей коснулось отдаленное гудение мотора, я решил, что мне померещилось: время подошло к полудню, безжалостный огненный шар висел в зените, а мы не видели ни одного автомобиля!

Уж не знаю, как брат Пон ухитрился отыскать в пределах Таиланда подобную дорогу…

Но оглянувшись, я увидел, что нас, дребезжа и качаясь, догоняет допотопный грузовик, а за ним вздымается полотнище серой пыли. Мысли о том, что я должен концентрироваться на осознавании, тут же вылетели у меня из головы, грудь заныла от предвкушения.

Ну неужели…

— Лучше бы ты заговорил, — буркнул брат Пон и замахал рукой.

Грузовик остановился, и стало видно, что в кабине непонятно как, но помещается человек пять. Все они мигом высыпали наружу, принялись кланяться, трещать по-тайски и делать приглашающие жесты.

— Эти ребята едут не совсем туда, куда нам надо, — сообщил монах после коротких переговоров.

Надежда моя лопнула, точно упоминавшийся не так давно пузырь на воде.

— Но часть пути они нас подвезут, — продолжил брат Пон. — Забирайся в кузов.

Судя по мощному зловонию, в грузовике обычно возили то ли навоз, то ли скотину. Сейчас же меж бортов обнаружилось лишь несколько мешков с химическими удобрениями и два деревянных ящика, внутри которых что-то погромыхивало.

Я уселся и с наслаждением вытянул ноги, мозоли на которых полопались, и из трещин потекла сукровица.

— А чего ты расслабился? — спросил брат Пон, уперев в меня суровый взор. — Продолжай!

В этот момент грузовик рванул с места с резвостью гоночного мотоцикла, так что я едва не слетел с ящика. Торопливо схватился за борт и лишь в последний момент поймал рвущееся из горла ругательство, так что оно все же вылетело наружу звуком, похожим на задушенное карканье.

Монах смеялся до слез.

Мне же было не до смеха — сидеть оказалось неудобно, жестко, а вдобавок приходилось постоянно реагировать на рывки и повороты машины, наклоняться туда и сюда, чтобы не свалиться; солнце никуда не делось, все так же терзало мою голову, и прохладнее стало лишь оттого, что слегка обдувало ветерком.

Сосредоточиться я смог, наверное, с двадцатой попытки, но все же вернулся к прерванному упражнению.

И оно будто стало ниточкой, ведущей к тому внутреннему покою, который я обрел вчера. Сделалось редким и ритмичным дыхание, мне стало наплевать на жару, на вонь от старого двигателя, даже на то, что каждое движение отзывается вспышкой боли в намозоленных конечностях.

Я всего лишь то, что я осознаю…

Пейзаж за обочинами стал интереснее — появились громадные деревья, похожие на африканские баобабы, ближе придвинулись холмы, одетые в зеленую шкуру джунглей, промелькнула речушка и прижавшаяся к ней деревушка из нескольких домов, работающие в поле крестьяне.