Серебряный пояс - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Топилин cтр.№ 2

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Серебряный пояс | Автор книги - Владимир Топилин

Cтраница 2
читать онлайн книги бесплатно

В этот год под боком заботливой матери наслаждаются жизнью два маленьких отпрыска. В прошлом году, в пору июньских свадеб, старая хищница приняла настойчивую любовь белогрудого медведя. В суровом феврале в длинном скалистом проходе появились два крохотных существа: продолжение ее древнего рода пещерных медведей. Каждый из детенышей был похож на меховую рукавичку и мог легко уместиться на мозолистой лапе матери. Теперь это мастистые, размером с собаку, звереныши. Любой из них мог дать отпор коварной росомахе. Высококалорийный кедровый орех за полтора месяца превратил шалунов в меховые чурбаки. Надувшиеся бока, лоснившаяся, шелковая шерсть, заплывшие жиром глазки указывали на то, что предстоящую зиму в просторном, теплом гроте под скалой они втроем переживут легко и беззаботно.

Медвежата были разнополые. Брат и сестра отличались характерами и внешностью. Дочь была подобием матери: короткая телом, приземистая, добродушная, скромная, ласковая. Сын походил на отца, хитрого, злого, дерзкого каннибала. Длинная конституция сбитой фигуры играла таловыми мускулами. Широкую, с белой ленточкой грудную клетку удерживали кряжистые лапки. Сверкающий взгляд играл молниями. По отношению к сестре он проявлял постоянную агрессию. Брат отбирал лакомые кусочки пищи, претендовал на теплое место под животом матери, или просто, в беззаботной, детской игре, прикусывал острыми клыками шкуру сестры до крови. Стоило представить, какие силы предстоит испытать собратьям по роду в недалеком будущем от воительного отпрыска.

Медведица степенно подошла под ель, обнюхала лежку, легла на свое место. Выбитая яма имела идеальное положение для тела хозяйки тайги. Голову она всегда прикладывала на приплюснутый корень дерева. С некоторого расстояния казалось, что из-под разлапистой ели торчит своеобразный камень или нарост. Никто не мог догадаться, что на небольшом пятачке покоится могучая семья. Эта особенность была главной страховкой хозяйки тайги: быть невидимой, но видеть все. Спокойно отдыхать и не быть застигнутой врасплох.

После недолгой перепалки звери устроились под горячим боком матери. Белогрудый, заняв лучшее место, развалился во всю длину ее живота. Сестра, устроившись под бочок капризного брата, положила голову на его плечо. Еще какие-то мгновения, выискивая удобное положение, теплые комочки крутились, переворачивались, а потом разом притихли, сладко засопев.

Грузная глава семьи терпеливо ждала, когда дети угомонятся. Потом, бережно опустив свою огромную голову на корень, прикрыла веки. Ясное сознание окутал мягкий, благодатный покой. Семейство погрузилось в расслабляющий, но чуткий сон. Время, когда забитый питательным кедровым орехом желудок перерабатывает живительные калории в жировой запас.

Был тихий, добрый час вечернего заката. Бирюзовое небо растворило на западе последние перистые облака. Желтое, прохладное солнце напитало сгрудившиеся горы негой жарковых лепестков. Дикая тайга притихла в преддверии холодной ночи. Нахмурились рогатые кедры-великаны. В ожидании мороза вознесли руки-ветки к небу острые ели. Черные пихты разлохматились вычурной, запоздалой красотой. Голые кусты таволжника напитались последним соком земли. Пожухлая трава-дурнина опустила высохшие стебли. Притаился живой мир. Не слышно суматошных посвистов овсянки. Серая мухоловка забилась в щель рассохшегося дерева. Трудяга поползень распушил свои перья под лохматой веткой пихты. Высоко в воздухе, вразнобой, молча пролетели рябые кедровки. Где-то далеко на всю округу загрохотал крыльями, взлетел с земли на кедр жирный глухарь. Сразу после этого два раза свистнул перепуганный рябчик, и все стихло. Замер существующий мир, ожидая продолжения противостояния. Неслышными росомашьими шагами подбиралась черная, холодная, осенняя ночь.

До полной темноты оставалось достаточно времени. Медведица закрыла глаза, предалась томительному чувству отдыха. Каждый мускул зверя трепетал от наслаждения покоем. Излюбленное положение тела придавало ей вид полной эйфории и безразличия к окружающему миру. Ничто не мешало ей сейчас. Даже назойливые комары, гнус-мошка, предчувствуя холод, забились во всевозможные укрытия до лучших времен. Купава осенней ностальгии раскинула свои последние чары благоденствия. Знойное, жаркое лето кончилось. Слякотная, промозглая осень не наступила. Наслаждайся, таежный мир, ласковыми поцелуями природы, очень скоро все кончится. Хмурый октябрь принесет в своих ладонях мокрый снег, холод, голод. Кто не успел сделать запасы на зиму, обречен.

У медведицы с медвежатами под шкурой большой запас. Питательная основа — кедровый орех — щедрый урожай, богатейшие запасы превратили мать и ее детей в «бочки с жиром». Хранительница семейства чувствовала, что длинная, суровая зима пройдет спокойно и сытно. В теплой и уютной пещере они не будут «сосать лапу». Запасов жира хватит до поздней весны, когда на обширных альпийских лугах гольцов вырастет жгучая, сочная черемша.

В своем дремотном состоянии старая охотница притупила бдительность. Мягкий сон обнес голову ленью. Подслеповатые глазки видели добрую сказку благополучной жизни. Поникшие уши заплыли салом и не желали слушать, что происходит вокруг. Огромный, влажный нос с посвистом втягивал в легкие воздух, заглушая шорох лесных трав. Может, все так и было бы до утра, если бы не полосатый бурундук.

Тревожный посвист юркого, неутомимого труженика спящая медведица услышала сразу. Звонкое цвиканье в тишине угасающего вечера для жителей тайги донеслось, как грохот горного обвала. Каждый зверь, любая птица восприняли предупреждение должным образом. Все, кто слышал бурундука, поняли, что по тропе кто-то идет.

Хищница подняла голову, безошибочно повернула ее в нужном направлении, теперь уже осторожно втянула в себя прохладный воздух. Обычные запахи не дали определенности. До звериной тропы было далеко, а до грызуна еще дальше. Лохматая мамаша знала тот старый кедр, под которым жил проворный полосатик. Могучее дерево росло там, за рваной пихтой, где медведица точила свои когти. В другое время года она бы не поленилась проверить под корнями кладовую маленького сторожа, съесть собранный запас вместе с хозяином. И только чувство полного удовлетворения не давало ей так поступить.

Всякий раз, когда семейство проходило по тропе рядом, бурундук в страхе выплевывал изо рта орешки и занозисто орал на всю округу: «Медведи идут!» Затем полосатик исчезал у себя в норе, спасаясь в своих катакомбах. Зверек не знал, что раскопать его норку когтистыми лапами ничего не стоит.

В редких случаях, проходя мимо, шаловливые медвежата игриво бросались на бурундука, затевали возню, начинали рвать корни. Старая медведица останавливала своих отпрысков повелительным чиханием: «Не трогайте его, пусть живет!» Послушные дети тут же бросали жилище грызуна, бежали следом, а тот провожал хозяев тайги истошным воплем, победно хвастал, что это он прогнал таежных исполинов прочь.

Оставаясь в живых, проворный бурундучок исправно исполнял свои обязанности, служа трепетным сторожем звериной тропы. Всякий раз, когда мимо кедра кто-то проходил, он предупреждал о том, кто куда идет. Слушая его, грузная медведица, не вставая со своего места, знала, что мимо шествует сохатый, марал гонит от соперника двух подруг, или горбатый соболь, пробегая через Колодину, острым взглядом запомнил, что под этим кедром живет вкусный завтрак. Это только кажется, что на любого животного или человека грызун свистит одинаково. Для каждого существа у юркого полосатика имеется своя тональность. Чтобы различить ее, надо жизнь прожить в тайге.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию