Мир во мне. Исповедь туберкулезника - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Клименко cтр.№ 25

Не было смысла идти домой и пытаться уснуть, все равно не вышло бы, нужно было решить что дальше? А точнее просто сидеть и смотреть куда-то вдаль, без единой мысли в голове, так прошла ночь, а утром я обещала быть у врача.

Сегодня доктор не казался мне ни угрюмым, ни веселым. Вообще никаким, потому как мне было плохо. Из нашего с ним диалога я узнала, что в моей крови просто зашкаливающее количество какого-то там фермента и что это характерно для наркоманов. Ну спасибо, комплимент, ничего не скажешь! Расспрашивал про врача, который выписывал рецепт и вообще, почему была необходимость таблеток. Расскажет мне про процедуру лечения иглами. И это явно будет не та фигня, на которую ходила я, и в завершении добьет меня тем, что само по себе лекарство не плохое, но доза, которую мне выписали, не дается даже особо буйным в больнице Павлова. Я не в состоянии была точно понять, что именно хотел донести до меня доктор, но он явно намекал на зависимость, в отсутствии которой я упорно его убеждала. Он устал от бесполезных дебатов и просто в заключение сказал, что я должна радоваться, что получила по голове иначе спустя еще какой-то период времени снять боль мне бы смог только морфин. Сказал прийти к нему на осмотр через две недели, а за это время не принимать ничего, даже валерьянки, как бы не было плохо и не хотелось бы. Я улыбалась и отшучивалась что «да легко», я ведь не признавала, что у меня действительно есть проблемы. Повторюсь, для себя любимой, кроме того, что я стала мягко говоря выглядеть уставшей, я казалась прежней. Как алкоголик, отвергающий свой алкоголизм, я отвергала для себя реальность, в которой таблетки были моим выходом. Я несколько раз прекращала их пить, но боль… я разучилась ее терпеть. Я знала, что выпив, мне станет легче. Проблема была. И ее я почувствовала приблизительно к концу второго дня «без лекарств». Любая зависимость от чего либо – это страшно и тяжело. Глуп тот, кто утверждает, что бросить легко, нифига нелегко! Ни плохого человека, ни мертвые отношения, ни желание выпить или уколоться, или обезболить организм. Нифига это нелегко. А еще одно выражение: «Было бы желание», также является правдивым лишь отчасти. Помимо желания есть такое понятие как склонность. Если клетки в вашем организме срабатывают на что либо, то одного желания будет мало. Господь и здесь меня миловал, моя зависимость была лишь в моей голове, но никак не в организме. Нет, это не значит, что мне было легко. Когда «ты хочешь», то понять – мозг это или реальная потребность – невозможно. Меня била тревога и я ни на чем не могла сосредоточиться, позже появился легкий озноб, аппетита не было совсем. Я не спала двое суток, просто не спала. Сказать, что что-либо болело, так нет, но состояние просто ужасное. Я оставалась на работе, так как ехать домой «такой» ну совсем не хотелось. Мои ребята терпели все и приступы агрессии, и нервные срывы. Очень стыдно за себя ту. Последние абзацы ничего не пишу про отца и малышку не зря, их не было со мной тогда. Вернее меня не было у них. Я не ездила к малой неделями. Стыдно ли за это? Нет. Больно. Вместо написания размышлений. Сейчас, когда я пропускаю сквозь себя свое прошлое, мне больно. Я столько потеряла и пропустила безвозвратно. Сейчас, когда все что есть у меня от семьи это лишь фото, где мои родители улыбаются. Я смотрю на них каждое утро. И пока варю на кухне кофе, рассказываю им что-то. Такой себе ритуал, а хотела бы дотронуться. Не хочу ресторанов, богатства, бизнеса и самолюбия, хочу с папой за руку по двору, хочу его сарказма и неудачных шуток обо мне, хочу ругаться и спорить. Хочу малышку кормить грудью и смотреть, как она засыпает, хочу чувствовать, как маленькие пальчики дотрагиваются к щеке, я так хочу не быть «занятой», когда она скажет первое слово…

Я сидела в кабинете разбитая, и думаю, депрессия овладела мной полностью. Не истерика, не плохое настроение, а самая настоящая депрессия. Что сломалось во мне в ту ночь, ночь, когда я, скрутившись в клубок, явно осознала для себя, что я опустилась слишком низко. Как будто смотрела на себя со стороны. За что я так упрямо боролась? За доверие человека, который не напрягся даже позвонить за все это время? За эти стены, которые с каждым днем все больше превращались в рухлядь, которую нужно постоянно чинить? За что? За то, чтобы оставить родных и тешить себя, что являюсь большим начальником. За Дашу, которую я обидела и предала и еще многих людей, которым вынуждена была говорить гадости. Боли больше не было. В эту ночь закончились слезы, таблетки, кальян. Алкоголь остался, но в другом аспекте и с другим отношением. Моя зависимость не была болезнью, я думаю, что я так уходила от действительности, в которую превратила свою жизнь. Мне так хотелось быть большим и светлым человеком, я рисовала себе яркие картинки в голове, но никогда в них я не видела себя по уши в долгах, разбитую, не нужную и с ребенком у отца на воспитании. Мне пришлось самой себе признаться, что я слишком много на себя взяла. Ненужного, чужого. А главное признать, что в этом всем чужом я полный неудачник. Я смотрела на стены, такого родного мне детища и знала, что оставить все я все равно не смогу, но отношение поменяла. Я сильная и я снова заставила себя встать.

***

Читая книгу, создается впечатление, что я реально очень глупая, живущая на нервном срыве, больная и депрессивная. Но это не было так. Хотя конечно то, что в вечном состоянии стресса это правда. Своими срывами я испортила свою репутацию и для большинства казалась ходячим конфликтом. Выражение лица приобрело какую-то легкую озлобленность, но внутри я осталась прежней. Все также верила в какие-то свои идеи и не уставала находить варианты.

Как обстояли мои дела после погрома? Никак. Если вкратце, то оппонент отморозился от уплаты долга, попросив отсрочки на два месяца, давя на жалость и понимание. А параллельно с тем задействует свои старые связи в милиции. По моим двум заявлениям, о физическом и материальном ущербе, было возбуждено дело, но тут-то я и пролетела как фанера и сама дала зеленый свет к тому, чтобы снять с него ответственность. Имея на руках возбужденное дело о том, что по медицинскому заключению у меня было сотрясение мозга (не может не радовать факт его наличия), и могла легко довести дело до суда и выиграть его, получив, уже без разницы какими частями, свои деньги. В один из вечеров оппонент приехал ко мне со следователем, в совместном визите я не видела подвоха, со мной провели беседу, что если мы договорились о том, что даем ему два месяца, то я должна подписать, что не имею претензий по заявлению о нанесении телесных, так как они обязаны будут дать делу ход. Меня очень хорошо обработали, рассказав только об одной стороне медали. Моя человечность взяла верх, вреда человеку я не хотела, ну не умею я отвечать людям тем же, что получаю на свой адрес! Я подписала отказ о физическом, но оставила о материальном, так как мне объяснили что этого будет достаточно чтобы держать его в напряге, и что в случае невыполнения обязательства мы просто дадим делу ход… Через две недели мне позвонили друзья из райотдела и сказали, что утром мое дело закрыли. Вот так, просто, без каких либо объяснений. Представители юридического лица могли бы написать заявление и так далее, но Влад сказал, что пусть так уже и будет, так как не хотел вмешивать фирму… Думаю, дело было не в фирме, а просто в отношении ко мне как арендатору. Если бы кто другой, то он бы себя так не вел, а со мной можно, долгом больше долгом меньше уже было не важно. Но эту грязь вспоминать неохота. Обиднее было то, что когда происходит что-либо плохое, то об этом узнают сразу все. По району очень быстро разнесли слух, что в этом баре гостям чуть горло не перерезали, знакомые и малознакомые звонили в жадности желания узнать подробности, «Грязи нам, грязного белья да побольше»! А мне было неинтересно, так как этот бардак отразился на посещаемости. Я не пытаюсь переложить вину на цепочку неудачных событий нет, и думаю что с рассказом о деталях «почему» мы тоже закончим, так как причина всему была одна, нужны были изменения внешние, нужны были инвестиции, и сейчас одного моего старания было слишком мало. Бросить нельзя, тянуть невозможно, Влад на морозе, замкнутый круг. Весь этот период рядом со мной то появлялись, то исчезали люди. Кто-то становился слишком близким, а кто-то удалялся из телефона и из памяти. Были и отношения, разные, даже дважды решилась на серьезные…