– Кто у нас мастак по этим штукам?
– Гри Уотсон.
– Зови его.
Штуцер выглянул за дверь и сделал несколько распоряжений. Потом вернулся к столу.
– Там Дольф стоит. Отпустить его?
– Нет, пусть зайдет.
– Дольф! – позвал Штуцер главного шкуродера. Тот зашел.
– Вот что, Дольф, – сказал Оберст, – беги на «круг» и начинайте проверять всех шнягов. Приличную публику не трогайте, а шнягов – всех. Только не обижайте. Ищите еще такие штуки или вот что – скажите, что даем по пять чаков за каждую такую штуковину. Пусть сдают охране, а ты возьми мелких денег у Вольфа на эти нужды, скажи, что я приказал.
– Понял, сэр! – кивнул Дольф и выбежал. В этот день здесь все только бегали, такое уж задалось утро.
– Разрешите? – спросил заглянувший в кабинет Гри Уотсон, невысокий варвар, выглядевший как мальчишка. Он занимался отладкой всего, что касалось электрики и радиоэлектроники, однако был способен на куда большее, но об источниках своих знаний не распространялся.
– Иди сюда и расскажи нам, что это такое.
Гри подошел и, едва взглянув, сказал:
– Это шпионский накопительный чип с импульсной передачей. Уже устаревшая модель.
Оберст со Штуцером переглянулись.
– Это собрали из карманов шнягов. Для чего, как ты думаешь?
– Ну, заявиться сюда – попадешься охране. А эти чипы можно незаметно насовать в карманы шнягов, и они, по москитной схеме, будут собирать информацию.
– Какую информацию? Просто болтовню?
– Да, шняги болтают, общаются, сообщают кучу информации, и это вообще мусор, но если поставить толковый фильтр с правильно отлаженной программой, он будет выбирать из этой болтовни слова и фразы, которые интересуют инициатора этой акции.
– Так, – произнес Оберст и вздохнул: – Только этого нам не хватало. А скажи, можно ли вычислить этого, как ты сказал, инициатора акции?
– Эта система может добивать в чистом поле до трех километров. В городе – метров четыреста или пятьсот. Здесь у нас с одной стороны тянутся незаселенные, брошенные и отравленные территории километров на пятнадцать. Дорог там нет, вряд ли туда наведывается инициатор, ведь подбирать потоки нужно ежедневно. А вот со стороны города подъезжать – очень удобно. Где-то он парковал машину и ходил распространять среди шнягов чипы, а потом уезжал.
– И сколько раз он мог это делать?
– Зависит от того, сколько нужно закинуть чипов.
– А сколько нужно?
– Чем больше – тем лучше. В любом случае это дело не одного дня. Надо подумать, кому интересна наша площадка, сэр, там и искать ноги этого инициатора.
– Спасибо, Гри, можешь быть свободен.
Эксперт ушел, а ему на смену вернулся бригадир шкуродеров и принес еще около полусотни чипов.
– Сыпь сюда, – сказал Штуцер. Дольф высыпал и ушел.
83
Наступила тишина. Штуцер молчал, ожидая, что скажет главный. Но он тоже молчал: слишком уж неожиданная и необычная на этот раз выявилась проблема.
– Что будем делать, босс? – не выдержал Штуцер.
– Что будем делать? Будем готовить к облаве.
– К облаве?
– Именно. Собирай группы, нужно начать прочесывать весь квартал, прилегающий к нашей территории. Пусть спрашивают в каждом доме, в каждой забегаловке. Нас там хорошо знают, никто запираться не будет.
– Что искать?
– Искать чужую машину, которая последнюю неделю там появлялась или стояла запаркованная.
– Я даже знаю, как она выглядит, босс.
– Ты про того копа? – уточнил Оберст.
– Так точно, про него. У него карета, заметная машина.
– Значит, при расспросах делайте акцент на карете и начинайте прямо сейчас, время дорого. Неизвестно, что они там намыли, какой информации…
Штуцер немедленно отправился выполнять задание, а Оберст посидел еще, допил свой бокал и, надев плащ, вышел подышать воздухом.
«Круг» уже функционировал в нормальном режиме, хотя какая-то общая нервозность еще сохранялась, Оберст видел это по структуре толпы.
В обычные, спокойные дни толпа была распределена равномерно, а теперь гости то и дело сходились какими-то кучками, все еще обмениваясь мнениями об имевших место событиях.
Впрочем, это Оберста не слишком беспокоило – случалось, здесь даже стреляли и были жертвы, но потом все успокаивалось.
Спустя пару часов вернулся Штуцер и с ним около трех десятков бойцов из команды дознавателей. По виду Штуцера, по тому, как он зашел в кабинет, было ясно, что ему удалось что-то выяснить.
– Ну? – спросил Оберст, откидываясь в кресле.
– Это он, сэр. Нашлось несколько свидетелей, которые видели, как его карета моталась здесь, а одна старуха сообщила, что видела машину, стоявшую под деревом, и что туда дважды садился оборванец.
– Оборванец, – повторил Оберст, криво улыбнувшись. – Маскировался.
– Так точно, сэр. Маскировался, чтобы распихать эти свои штучки-дрючки.
– Ну, значит, мы закроем эту тему раз и навсегда. Что он там намыл, мы потом, может, еще разузнаем, а пока решим вопрос по нему.
– Разрешите я сам?
– Нет-нет, Штуцер, больше никакой самодеятельности. Пусть поработают специалисты. Кто там у нас самый лучший, Тулло-Ящер?
– Был.
– Что значит был?
– Не поладил с «Элеватором», и они его сработали. Положили кучу бойцов, но дожали.
– Подумать только, а ведь считался почти мифической личностью, – покачал головой Оберст. – Тулло – то, Тулло – се. Что, прямо вот так взяли и завалили?
– Говорили, будто подранили крепко, и он все же уполз, но приползет ли обратно – вопрос.
– Ладно, тогда обратимся к братьям Модельяни. У тебя есть их номер?
– Есть, но, может, он уже старый?
– Набери-ка, может, работает.
Штуцер набрал, и ему ответили, сказав:
– Пожалуйста говорите.
– Это мебельная фабрика?
– Это мастерская ручной работы братьев Модельяни, – ответили ему.
– Рад слышать, что вы еще работаете. Мы хотели бы заказать у вас шкаф.
– Это можно обсудить.
– Вы могли бы подъехать к нам?
– Куда?
– Это на северной окраине – Заводской пустырь.
– Хорошо, через час будет нормально?
– Да, нормально, – ответил Штуцер. – Мы можем выйти и встретить вас на улице.