Крузо - читать онлайн книгу. Автор: Лутц Зайлер cтр.№ 47

Когда группа умолкла, а панки и блюзеры из числа сезов откричали свой усталый восторг, на середину застенчиво вышел мужчина азиатской наружности. Обстоятельно вставил кассету в магнитофон кока Мике и принялся танцевать.

– Кхмерские танцы, – шепнул Эду на ухо Кавалло, который опять очутился рядом.

– Фрагменты танца апсар, – уточнил сез, стоявший за спиной у Эда и дышавший ему в затылок, – из Камбоджи, усек?

Как и все, камбоджиец был босиком и по примеру блюзеров тряс своими длинными черными кудрями, только не столь отчаянно. Его танец воплощал гордость и чувственность. Еще посреди песни Крузо шагнул вперед и хотел обнять танцора, который из-за этого на миг потерял равновесие и, споткнувшись, угодил прямиком в распаренную кучку сезов, которые поймали его маленькое худое тело и мгновенно подняли в воздух, как победителя. Восторженные аплодисменты, Эд тоже хлопал. Крупные белые зубы маленького камбоджийца сверкали над головами. Пока Крузо не сделал знак и не начал чтение, в тягучих ритмах и со всем непостижимым напряжением, присущим его сильному, широкоплечему телу. Книга называлась «Свинцовая ночь» ^[17], и такая же свинцовая темнота опускалась в эти минуты на все вокруг.

Голос Крузо, интонация Крузо.

Гипноз не развеивался, хотя он давно захлопнул книгу. Осторожно, тихо шумело море: «Ты можешь подхватить мой тон». Строчка словно из потустороннего мира. Из рокота выросла суть, и вмиг воцарились порядок и дисциплина. Сердце Эда качало кровь, глаза у него блестели, он вступил в фазу обетования.

Крузо достал из кармана пачечку записок, сунул в руки Эду:

– Программа Дня острова.

Ему не понадобилось особо повышать голос, такая тишина царила вокруг. И будто всегда только этим и занимался, Эд раздал сезам рукописные листки.

– «Что будет, кто предскажет нам?» – прохрипел вокалист, и снова вступила группа. Песня вроде бы знакомая.

– Кре-ще-нье, кре-ще-нье, кре-ще-нье-е! – послышались крики, сперва разрозненные, потом хором, после чего вокалист выдвинул тачку («машину») на середину площадки:

– «Вперед, молодежь, за дело,

дорогу себе пробивай,

долой насилье и муштру,

сам жизнь свою решай…»

Эд похолодел. Но немного погодя кто-то все же спохватился. Эд увидел, как какая-то девушка попыталась его остановить, но хрипящий обладатель кожаных штанов мгновенно положил руку жертве (Эд так и подумал: жертве) на плечо и тем самым поставил точку.

– «Вперед, молодежь, вперед, молодежь,

свободно гляди на сияющий свет,

который тебя не оставит…»

Группа начала отбивать бешеную барабанную дробь. Жертва, в одних плавках, безропотно позволила подручным привязать себя к «машине», заломить руки за спину. Скрещенные ноги ремнем привязали к рукояткам тачки. Затем тот сез, что все время стоял наготове вроде как ассистент и был в набедренной повязке (точно ацтек или античный работяга, он пропустил ткань между ног, притянув кверху и расплющив член), сунул ему в рот шланг, на другом конце которого поблескивала маленькая красная воронка, и медленно двинулся по кругу.

– Подаяние от щедрот, от щедрот, – бормотал парень в набедренной повязке, и стоящие вокруг наклоняли к воронке горлышки своих бутылок; сам он всякий раз добавлял туда глоток шампанского. – Не спешите, не спешите, друзья, – предупреждал он, после каждого пожертвования этаким победоносным жестом поднимая воронку вверх.

Все это время четверо других сезов то приподнимали тачку с парнем-жертвой, то бросали ее наземь, в быстром, размеренном ритме. Несмотря на песчаную почву, тачка с ее большими колесами и тонкими велосипедными шинами после каждого удара о землю подпрыгивала высоко в воздух. Подружка жертвы поочередно взвизгивала и хихикала, видимо спьяну. Эд между тем узнал парня, это был судомой из «Нордерэнде», сез, который в самый первый день на острове, словно тайную записочку, бросил ему слово «Крузо».

Действовала «машина» недолго. В сопровождении большой процессии судомоя доставили вниз, на берег. Эд чувствовал, как у него сводит желудок.

Тачку покатили в море, очевидно, так требовал ритуал, – улюлюканье, пенные волны, тело судомоя вымокло и тускло поблескивало, – и тут колеса наткнулись на камень, экипаж завалился на бок.

Теперь каждая новая волна накрывала голову жертвы; сезы, тащившие тачку за рукоятки, от смеха едва держались на ногах. Судомой вроде бы тоже смеялся, во все горло, а может, взывал о помощи, в шуме прибоя не разберешь. Расшалившись, тот, что в набедренной повязке, принялся вытряхивать в морскую пену остатки шампанского. «Вперед, молодежь, вперед…»

В два-три прыжка, во всяком случае, быстрее, чем Эд или кто другой сумели сообразить, что происходит, Крузо пересек пляж. Ладонью врезал тому, что в набедренной повязке, по физиономии, да так, что парень рухнул как сноп и оглушенный остался лежать. Потом Крузо схватился за тачку, но она уже утонула в песке. Несколько сезов, которые секунду назад еще хохотали, кинулись ему на подмогу, схватили за свисавшие по бокам веревки и ремни.

– Ни-кто, ни-кто… – рычал Крузо, задавая ритм.

– Ты наверняка не так представлял себе жизнь на острове?

– Многое изменилось, – ответил Эд.

Вероятно, Крузо узнал его по шагам. Или просто был уверен, что следом спешит именно Эд. Некоторое время они молча шли рядом. Отважный друг выглядел совершенно спокойным. В руке он нес книгу, и Эд спрашивал себя, где она могла быть все это время.

Мелкие соленые брызги летели им в лицо, на прибрежных камнях блестел лунный свет. Несколько фраз кружили в мозгу у Эда, неожиданно его охватило доброе чувство. Но прежде чем он сумел заговорить о К. (а может, и о Г.), Крузо приступил к объяснениям:

– У них это называется швырок. Когда «машина» грохается наземь, смесь – шнапс и шипучка – взрывается, бьет прямиком в башку, словно выстрел в иной мир. Для этого вовсе даже не требуется очень много алкоголя, тут действует физика, а не химия, понимаешь, Эд?

– С физикой у меня всегда было слабовато, – отозвался Эд, смущенный силой своего желания говорить с Крузо.

– Раньше они называли это богослужением. Так происходит раз в неделю. И почему-то все непременно кончается в воде. Для них речь идет о море, которое они почитают, перед которым преклоняются и так далее. Примитивно, хотя и понятно. Их прежний вокалист при швырке еще думал о процессах коммутации, о переключающих схемах в голове, о мозговых процессах, расширяющих сознание, и тому подобных вещах, но он уехал за границу, в прошлом году. С тех пор дело пришло в упадок. Даже буддистское дерево…

– Буддистское дерево?

– Да. Дерево с сотней рук, в смысле сучьев. Несравненное, великолепное дерево. Иные называют его волшебным деревом грез. Оно стоит у каприйской тропы, на самом берегу. Они используют его в своем ритуале инициации. Сидят там, наверху, пьют и ждут, кто первый свалится вниз. Почти каждого благополучно ловят. Говорят, дерево приносит удачу каждому, кто в ней нуждается. Но тебе я бы вправду не советовал, Эд. Тебе это ни к чему, они уже знают тебя и принимают.