Солнечное сплетение. Этюды истории преступлений и наказаний - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Манаков cтр.№ 65

Всемирная история народов выглядит ожесточенной борьбой, в том числе между религиозными верованиями, каждое из которых считает себя истинно верным и навязывает свою правоту другим. Любопытно, что за последние два столетия наиболее выдающиеся личности, выступавшие за общее благополучие, не были рьяными адептами религиозных доктрин. И прямо наоборот, обнаруживалось достаточно много свидетельств того, как благоверные христиане или мусульмане оказывались кровавыми, безжалостными тиранами. Верили в Бога и главари нацистского рейха, но только не принадлежали формально ни к какой из конфессий, считая, что священники им не нужны: общаться со Всевышним можно напрямую через Адольфа Гитлера. В Советском Союзе при Сталине народ, в основной массе своей, самозабвенно верил в него самого как в Господа Бога. Религия в обоих случаях была светской…

Судя по опросам, более половины западных европейцев считают израильское государство сегодня главной угрозой международному миру. Дело усугубляется еще и тем, что в Западной Европе среди иммигрантов-выходцев из стран Ближнего Востока и Африки (преимущественно адептов ислама) антирасистские и антисемитские настроения сплетаются и составляют гремучую смесь. Ко всему прочему мусульманский мир растерял собственные интеллектуальные силы критически воспринять самого себя и не сваливать все свои беды на Израиль или Запад, а философия диалога между религиями и культурами остается пока чуждой приверженцам ислама.

Мировые проблемы слишком сложны и серьезны по своим последствиям, чтобы уповать на всемогущее провидение, на связанные с ним фантазии и химеры. Прелагаемые решения должны в основе своей быть адекватны реальной действительности, и единственное, чего следует опасаться, так это упрека в том, что мы боимся правды.

«Первейшая сила, которая правит миром, это обман», – заметил как-то французский философ Жан Франсуа Ревель. Думается, он был совершенно прав, когда говорил и об идеологиях, видя в них общее интеллектуальное построение по принципу – придерживаться только фактов, которые подтверждают выдвинутые ими тезисы, но отрицать или игнорировать те, что никак в них не вписываются.

Что же делать с этой злополучной неадекватностью реальной действительности, постоянно сопровождающей человечество на протяжении всей его истории? Неужели все бытие наше и дальше будет проходить под знаком заведомой лжи или заблуждения, напоминая собой своего рода «иллюзион»?

Одной из иллюзий прошлого, например, было убеждение, будто Земля плоская, а центр Вселенной находится в Иерусалиме. Теологи университета в Саламанке предупреждали Христофора Колумба: «Отправляясь в плавание на запад, ты достигнешь границы водной поверхности и упадешь в пропасть, ибо в Священном Писании мир предстает в виде диска и нельзя себе вообразить, чтобы на противоположной его стороне люди ходили вверх ногами». Колумб не внял их советам, хотя полной уверенности в шарообразности Земли у него не было. На картах мира вершиной обозначалась Европа, ниже располагалась часть африканского континента, включая Китай и Татарию, как тогда называлось Великое Княжество Московское.

Впрочем, о том, что Земля – шар, а не диск, догадывались еще древние греки, иначе Птолемей не делил бы земную поверхность меридианами на 360 градусов и не вычислял бы приблизительную протяженность экватора. В шарообразность Земли верили Пифагор, Платон, Архимед, Аристотель, Евклид. Даже святой Августин и Фома Аквинский допускали такую возможность, но подобно другим теологам христианства считали знание формы Земли совершенно необязательным для спасения души.

Вслед за географическими открытиями дерзкие умы научного склада стали уже все смелее ставить закономерно возникавшие вопросы. Можно ли описать строение Вселенной, как если бы мы видели ее откуда-то свысока, находясь «над ней»? Можно ли вообще говорить о начале времени и сотворении мира, тогда как мы оперируем понятиями принятого нами механизма времени, а Вселенная и есть этот самый механизм времени, вне которого ничего нет?

Церковники продолжали настаивать, что есть и называли это Царствием Небесным.

Сегодня теологи христианства в качестве аргумента для подкрепления истинности их вероучения приводят сам факт его длительного существования в течение двух тысячелетий. Ну и что из того? Гораздо больше времени люди верили, будто Земля – это диск и центр Вселенной. К тому же еретики как были столетия назад, так и остались…

Жил кода-то в Англии один лорд, который страстно порывался написать Всемирную Историю Свободы. Саму свободу он считал разновидностью религии, послужившей мотивом великих исторических свершений и одновременно гнуснейших преступлений. По его мнению, основным принципом этики должно быть уважение к человеческой жизни.

Столь высокие амбиции не входят в мои творческие планы. Могу лишь сказать с полной убежденностью, что этику, в которой доминировала бы вера в какую-то идею-абсолют или чью-то непогрешимость, я не в силах принять. Всемирная история искушений не настраивает меня на это, благо ее даже самые далекие от нас, но правдиво рассказанные события представляются всегда актуальными.

Конечно, история – не наука в строгом смысле слова, но изучать ее полезно. Еще полезнее – выносить из нее надлежащие уроки.

Похоже, древние греки достаточно осознанно строили свое бытие на чувственности. И не просто на чувственности, а на чувственности, которая доставляет удовольствие. Эллинов можно считать идеалистами в том смысле, что питали они живой интерес ко всему, способному доставлять радость и приносить удовлетворение, красоту и трепетное любовное чувство ценили превыше всяких других жизненных ценностей, а здоровье признавали непременным условием счастья – больше даже, чем деньги и славу.

Культура Древней Греции возводила в культ наслаждение, жизнь без наслаждений допускала для человека только на закате его жизни в очень почтенном возрасте. Даже ее богам ничто человеческое не чуждо. Гераклу, например, жившему некоторое время среди людей, весьма приходились по нраву гречанки, от которых у него появилось множество детей. Купаться, вкушать сладости и вина ему тоже нравилось.

Для эллинов не характерна была сексуальная распущенность. Вероятно, они сознавали: удовольствиями злоупотреблять нельзя, к сексуальности надо подходить разумно, стараться ее контролировать. То есть считали, что эротическое наслаждение не должно забирать все силы, мешать достижению других целей. Да, время от времени нужно снимать напряжение, но безудержные и бесконечные празднества не принесут глубокого удовлетворения ни душе, ни телу.

Попутно можно уточнить, что грек не хотел воспринимать свою жену партнершей по плотским утехам, предпочитал возлагать на нее функции матери. В его восприятии, женщина должна быть либо матерью-женой, либо проституткой, но не обоими сразу. Для снятия напряжения он обращался к услугам продажных женщин, особенно стараясь пообщаться с гетерами, владевшими искусством утонченного эротизма.

Если верить дошедшим до нас рассказам, гетеру Фрину однажды привлекли к суду. Нет, не за ее мастерство наемной жрицы любви. За то, что она позировала скульптуру, который сотворил вылитую из золота статую и установил ее в храме Аполлона. Ревнители благонравия обвинили Фрину в умышленном совращении молодежи. Когда же адвокат попросил ее выйти на середину зала суда и обнажить свою грудь, судьи, увидев великолепие форм, сразу вынесли оправдательный приговор.