У каждого свой путь в Харад - читать онлайн книгу. Автор: Анна Р. Хан cтр.№ 129

Листопад взял ее лицо в свои ладони.

– Посмотри на меня. – Первый раз в жизни у него совершенно по-человечески ныло сердце от предчувствия близкой смерти. Он говорил, хотя знал, что лжет. – Это все не так. Я же рядом. Я буду тащить тебя.

У берегини чуть дернулась жилка на щеке.

– Не то… – Она повернула голову так, чтобы ее щека легла на его ладонь. – Я сама изменила в тебе то начало, которое могло остановить смерть. Я видела, как ты это делаешь, когда мы вместе ходили по деревне и лечили людей. Ты само мгновение смерти удерживал, и те, кто умирал, послушно стояли на грани. Это было так страшно. Но иногда это давало мне время собраться с силами и перетянуть их на нашу сторону.

Девушка помолчала, тепло руки Листопада было ей так приятно.

– Ты же сам знаешь, что больше не сможешь сделать этого. – Она улыбнулась. – Ты нравился мне, и я хотела, чтобы ты был другим. Ты нужен был мне другим. А теперь мне жизненно необходимо, чтобы прежний ты был рядом. Но это уже невозможно. Разве не смешно?

– Не смешно, – резко сказал Листопад. Он отдернул руки от ее лица. – Прекрати прощаться. Со мной.

Нужно было что-то делать. В его голове пронеслась дикая мысль – придушить проводника. С учетом его комплекции это было сделать совсем несложно.

«Он же щуплый, как ребенок. Если кто-то должен умереть, чтобы разорвать этот странный круг, в котором их силы, сцепившись, пожирают друг друга, то почему бы не умереть именно ему? Сверну ему шею. Как слабому ребенку. – Листопад почувствовал, как слабеют его ноги, а тело покрывает испарина. – Что со мной? Почему я настолько слаб? Неужели я не в состоянии убить его? Это решит все проблемы. Его смерть продлит жизнь моей любимой женщины, избавит ее от мучений. Так чего я жду?»

Он побрел сквозь грязь к самой надежной на вид ближайшей кочке. Провалился по колено левой ногой, не дойдя до нее пары шагов, чуть не потерял сапог, который, сразу потяжелев, потянул в топь.

Листопад вытащил ногу и со злостью вытряхнул грязь из обуви. Затем сделал нечто совершенно для него нелогичное. Он лег на кочку, закинув руки за голову. Мокрый сапог валялся рядом, и мерзла стоящая прямо на земле нога.

Если бы он мог видеть небо – возможно, к нему в голову пришли бы светлые мысли. Но вместо лазурной глубины над монахом плавала непонятная белесоватая дымка.

«Снежный туман. Надо же, бывает и такой… Похоже, он окутывает небо. Холодный воздух колок, словно я вдыхаю вместе с ним крошечные льдинки. – Промозглая влажность уже добралась до спины Листопада через толщу плаща. – Оденсе тоже говорила что-то про лед. Ее снова давит лед, как когда-то, когда я был монахом. Значит, что-то в низкорослике сродни природе магии монахов. Она говорит, что мы черпаем силу из разных источников. Но лесной народ никак не преобразует силу, получаемую из жизни или смерти. Из света или тьмы. Они только пользуются порталами и разговаривают с лесным зверьем. И все. Что в них противоречит философии Матери Берегини? Они-то ее чем не устроили?»

Листопад повернул голову и посмотрел в сторону проводника. Тот лежал, скорчившись на кочке, и плакал.

«Не могу я его убить. Парадокс… Для любого другого человека выбор очевиден. Да что там – выбора не стояло бы ни перед кем. Один-единственный вариант поведения. Спасать то, что тебе дорого, любой ценой. Видимо, правы мальчишки, кидавшие мне в спину камни и кричавшие, что я урод. Если я не способен совершать человеческие поступки, кто я для человечества? Урод. – Монах прикрыл глаза. – У меня не было никогда ничего своего. Был монастырь, где все общее. Вся моя жизнь была посвящена ордену. И для меня понятен выбор, когда выбираешь между благополучием всех и одного. Мне понятна жертва меньшим ради большего. Даже если жертвовать собой – ради всех – это приемлемо. Но выбирать между одним и одним, пусть даже важным для меня? Я выбираю ее для себя, и это безотносительно того, кто повинен в ее мучениях. Проводник – просто деталь, с которой я ничего не могу поделать, и поэтому я просто лягу рядом и умру вместе с ней. И это будет значить в моей вселенной больше всего, что бы ни было».

Он расслабил на шее тесьму, сдерживающую ворот плаща. Пальцы скользнули по вышивке черных лент. Черным шелком по черному были вышиты слова молитвы:

«Истина, видимая во мраке, – истинна».

Монахи, надевая или снимая плащ, каждый раз прикасались к вышивке. Руки распознавали выпуклости стежков, и те складывались в слова.

И так было всегда.

Лента тесьмы оканчивалась плетеными металлическими сферами из черного металла. В них – слепые черные зрачки. Слепые, потому что смотрят во мрак. Жгуче-черные настолько, что, даже недолго глядя на них, начинаешь видеть все иным, белый свет – черным, а мрак их самих – ослепительно-белым шаром.

Полночные Звезды – по две на каждого монаха. Символы неизбежной и неотвратимой смерти.

Листопад поднес ленточку к глазам:

«Я тупею или я просто забыл об их существовании, перестав быть монахом? Люди боятся думать о смерти. Мысли о ней болезненны. А уж о таком несомненном доказательстве, как Полночные Звезды, лучше не знать. А если знал когда-либо – забыть. Ведь пока я не думаю о смерти, я искренне верю в свое бессмертие. – Монах поднялся, оторвал один металлический шар с конца шелковой ленточки. – Как уж тут вспомнить о том, что Полночные Звезды несут смерть всему – и пространству в том числе».

Он сжал сплетенную из слов скорбных молитв проволоку, выпуская на ладонь кусочек истинного мрака. Металл тут же рассыпался в прах, потеряв давление, удерживающее вместе атомы. Листопад накрыл второй ладонью мрак, находящийся все еще в состоянии покоя.

Смерть спала, не зная о своей свободе. Ее абсолютный холод тревожил кожу ладоней. Человеческие руки монаха дрожали, не желая принимать этот ужас. Каждый нерв посылал в мозг сигнал выбросить подальше эту гадость, способную сожрать и разрушить все на своем пути.

Листопад наклонился к сомкнутым ладоням и принялся читать мантру, пробуждающую смерть от бездействия. Возвращающую ей память о своем предназначении.

– Эй, – спросил Них, поднимаясь с колен и всматриваясь в движения монаха, – ты что делаешь там, а? Колдуешь, что ли?

Проводник удивленно моргал, похожий на разбуженную в полдень сову.

– Эй! Ты с ума сошел? Здесь не получится использовать ни одну магию – здесь стихий нет. Болото замкнуто на самом себе, ты ничего не сможешь из него взять, потому что ему неоткуда будет восполнить…

Листопад шептал мантру снова и снова. Сила вращающегося вокруг своей оси мрака стала постепенно разводить ладони.

Вращались галактики.

Вращалась маленькая вселенная смерти.

Какое-то время Них как зачарованный следил за этим вращением. Потом, хватанув ртом воздух, он бросился к стоящему на коленях монаху. Брошенная вперед Звезда прошла в сантиметре над его головой.

– Ты что сделал? – Лохмач сшиб монаха, опрокинул на землю. – Ты думаешь, что делаешь?