Звонок в студию
ВАДИМ: Я считаю, что советское чиновничество было лучше. Потому что люди, чтобы стать чиновниками, проходили длинную и довольно серьезную лестницу профессионального кадрового роста и по дороге привыкали к такому серьезнейшему, неведомому для нынешнего чиновничества понятию, как персональная ответственность за конкретное дело. Деградация пошла с начала девяностых годов, когда, придумав такие хорошие названия, как управленец, менеджер, полезли во власть эти либералы стадвадцатирублевые. А либералов еще Чернышевский называл болтунами и хвастунами.
«В любое время они могут «свинтить» на Запад»
— А сейчас чиновник свои интересы не связывает с судьбой своей страны?
— Конечно, нет. Ведь для значительной части госслужащих период работы в структурах государственных — это просто возможность обеспечить себе безбедную старость в теплых краях.
— Ладно бы только себе, а то еще и детям, и внукам…
— Да, всему своему клану. Причем отдельно построенный рай для отдельной своей семьи создается за границами «этой», как модно у них говорить, страны, в которой никогда не будет нормальной жизни, которая всегда будет в разрухе, кстати, благодаря именно их усилиям! И получается замкнутый круг. Да, действительно, у нас много проблем, но, если люди, призванные их решать, будут думать лишь о том, как урвать побольше и увезти подальше, ничего не изменится.
И заметьте: нынешний чиновник не боится отставки так, как боялся ее советский чиновник. Потому что для советского это был крах, выпадение из номенклатуры. И ему некуда было деться — из страны не уедешь, «железный занавес»! А если и удастся эмигрировать — что происходило очень редко, — ничего увезти нельзя, разве что якутский алмаз в анусе и высшее образование в голове. Там, за бугром, надо было начинать с нуля. Почитайте Лимонова! Его лирический герой Эдичка от эмигрантского отчаянья бросился в объятья к негру! Недавно спрашиваю своего знакомого, сокращенного из одной влиятельной структуры: «Куда теперь?» — «Никуда. Хватит. Буду отдыхать!» А ему и пятидесяти нет, зато у него есть недвижимость в нескольких странах.
«Бизнес-схемы на госслужбе — это преступление»
— А откуда они такие взялись в чиновничьих рядах?
— В свое время в ряды красного чиновничества призывали толковых рабочих, крестьянскую молодежь, давали им образование, надеялись на классовое сознание. И оно было, работало. Но уже в следующем поколении классовое сознание рассасывалось. А в 90-е годы был массовый призыв бизнесменов в чиновники. Тут напрашивается аналогия: в свое время судимые и сидевшие, которых Хрущев призвал в армию, принесли с собой с зоны в казармы дедовщину. А засланцы бизнеса притащили в чиновничий мир жесткую ориентацию на личную наживу, которая была характерна практически для всех, кто ломанул в предпринимательство в начале девяностых годов.
— Но в то же время они захватили с собой эффективно работающие бизнес-схемы. Не так ли?
— Не уверен, что на госслужбе они нужны. Возьмем Министерство образования или Министерство культуры. Когда туда притащили бизнес-схемы, все посыпалось. Стали экономить… Страна практически лишилась русского народного творчества. Сейчас театры должны перейти в автономный режим существования. Понятно, чем это закончится…
— Снижением уровня искусства. Доказано веками: самоокупаема только массовая культура, то есть не самой высокой пробы.
— Именно! И мы уже вовсю пожинаем плоды этой коммерциализации. Телевидение, театр, массовая музыкальная культура деградируют на глазах. Что, в свою очередь, влечет появление поколения граждан с чудовищно низким уровнем культуры. Неграмотных. Это с ними-то мы будем страну модернизировать? Но людей с той самой бизнес-психологией это не волнует! У них другие ориентиры и ценности. Скажем, что такое действующая бизнес-схема в больнице? Приходит бизнесмен-главврач и говорит: у нас на питание больных идет столько-то рублей. Если будет выше смертность, мы сэкономим на питании. Абсурд? Для нас — да. Для них — нет!
«Популяция «крапивного семени» растет. Ее аппетиты — тоже»
— Мы чувствуем, к чему вы ведете. Но подождите, а разве советское чиновничество было таким уж розово-голубым: не воровало и так уж следовало словам комсомольской песни: «Раньше думай о Родине, а потом о себе»?
— Нет, конечно, хотя бывали и искренние радетели о благе народном. Но масштабы воровства и безнравственности несопоставимы! Чиновники не только превысили прежнюю популяцию «крапивного семени», но аппетиты их превзошли прежние во много раз!
— Не так давно в Липецком учебном центре ВВС разразился скандал — один из командиров части и его зам будто бы с каждой премии вымогали у офицеров тринадцатъ-пятнадцатъ тысяч рублей. И офицеры отдавали. Пока старший лейтенант Сулим не отважился написать об этом и президенту, и министру обороны.
— Это вам в чистом виде бизнес-схема, мобилизованная в армию.
— Они же не бизнесмены, эти офицеры. Они же оканчивали военное училище, в котором должны были учиться совсем другому — Родину защищать!
— Так об этом и речь! Выстроена такая система, которая унифицирует психологию всех, кто в нее попадает. Если вся система сориентирована на деньги, шикарное потребление любой ценой, она реализует себя везде. Разве у нас сирот и стариков в интернатах не обирают?
— В армии что с этой схемой делать? Под замок, в оружейку закрыть, в каптерку?
— Расстреливать перед строем из рогаток. То, что хорошо в бизнесе, в сфере управления — здравоохранении, образовании, культуре, армии и так далее — является злом. И если в бизнесе из неких схем человек получает доход, то на госслужбе за то же самое он должен получать срок.
— Еще факт. Во Владивостоке на продскладе обнаружили полторы тысячи банок собачьих консервов с наклейкой поверху «Тушенка высшего качества». Это сделал один из офицеров тыла. Это что, тоже бизнес? Может, это чистой воды уголовщина, с которой надо бороться? Юрий, дайте рецепт!
— Я рецепта дать не могу, я не действующий политик. Я всего-навсего писатель. Считаю, что в нашей стране в девяностые годы катастрофически упала социальная дисциплина. Это очень опасно.
— По чьей вине?
— Любая революция влечет за собой варваризацию и временное снижение социальной дисциплины.
— Но прошло уже двадцать лет после девяностых!
— Правильно. Это и для меня загадка. Даже те, кто взял власть в семнадцатом, уже к середине двадцатых поняли: пора наводить порядок, срочно восстанавливать социальные структуры, дисциплину, ответственность. Кстати, именно тут исток репрессий, а не в мифической паранойе вождя. Мы же двадцать лет, как выражался мой старшина в армии, «жуем сопли».
«А управы на них нет даже в суде. Даже в верховном…»
Звонок в студию
ПЕТРОС: У меня есть рецепты, как победить бюрократию. Первый: отменить налоговую бюрократию, оставить один фиксированный налог. А еще надо вернуться к советской выборности судей. А также я бы добавил выборность прокуроров и полиции. Юрий Михайлович, а вы как считаете, это поможет?