Google для разбитых сердец - читать онлайн книгу. Автор: Эмма Гарсия cтр.№ 64

Он подносит мою руку к губам, поворачивает ее ладонью вверх и нюхает мое запястье.

– Твой аромат сводит меня с ума, – воркует Роб.

Меня почему-то начинает разбирать смех. Надо держать себя в руках. Роб вертит в пальцах мой бриллиантовый кулон.

– Тебе очень идет эта вещица, – замечает он.

– Спасибо. Мне подарил ее старый друг, – шутливо говорю я.

– О, должно быть, это очень хороший друг, – улыбается Роб.

Я чувствую, что попала в западню. Он обложил меня со всех сторон.

Официант приносит вино и, после того как я его выпиваю, с почетом сопровождает нас вниз и передает на попечение метрдотеля. Тот скользит по мне взглядом и улыбается Робу, как старому знакомому.

– Добрый вечер, мистер Уотерс. Ваш любимый столик ждет вас.

– Спасибо, Патрик.

Роб сует в руку метрдотеля сложенную банкноту. Вслед за мелко семенящим официантом мы лавируем между столиками и наконец оказываемся в уютном закутке, расположенном в дальнем конце зала. Роб опускается на диван, обитый искусственно состаренной кожей, и приказывает официанту принести еще вина и закуски. Я озираюсь по сторонам, чувствуя приступ легкого раздражения. Понятное дело, Роб хочет произвести на меня впечатление. Но с каких это пор у него появился в этом навороченном клубе любимый столик?

– Это самый удобный столик, – говорит он, закрывая меню.

– Поэтому ты и считаешь его своим, – улыбаюсь я.

– Я же сказал, я член клуба. Платить такие деньги и не иметь своего столика было бы странно.

– Значит, ты здесь завсегдатай. А я-то думала, ты поведешь меня в какое-то особое место, – смеюсь я.

Роб недовольно хмурится.

– Черт возьми, Вив, какое тебе еще нужно особое место? Ты что, бывала в клубах вроде этого?

Капля его слюны попадает мне на щеку. Я утираюсь полотняной салфеткой. Когда я поднимаю глаза, Роб спокоен и невозмутим по-прежнему. Его рука скользит под стол и сжимает мое колено, словно он хочет погреть ладонь.

– Вивьен, я мечтаю провести свою жизнь лишь с тобой одной… – заводит старую песню Роб. – Прошу тебя, стань моей женой…

– Гляди-ка, у тебя получились стихи, – глупо замечаю я.

Рука Роба соскальзывает с моего колена.

Он обводит глазами ресторан, и его лицо начинает слегка подрагивать.

– Прости, Вив. Наверное, ты думаешь, я пускаю тебе пыль в глаза. Но я правда пытался сделать тебе приятное. Вижу, мне это не удалось.

– Почему? – торопливо возражаю я. – Очень даже удалось. Мне здесь нравится. Просто я немного скучаю по тебе… каким ты был прежде. До тех пор, пока не преуспел в бизнесе… и во всем прочем.

– Разве быть успешным человеком плохо? По-моему, это очень приятно.

– Не сомневаюсь, – киваю я, глядя на свои руки. – Но мне немного жаль тех дней, когда мы заказывали пиво и пасту в дешевых забегаловках.

– Я ни капельки не изменился.

– Карпаччо из осьминога с можжевельником… мэм?

Официант ставит на стол тарелку, больше похожую на произведение искусства.

– Сэр?

Роб складывает салфетку, берет нож и вилку, ловко поддевает кусочек, отправляет его в рот и начинает тщательно пережевывать.

– Восхитительно, – выносит он вердикт и отпивает глоток вина. – Мускаде прекрасно сочетается с морепродуктами.

Я тоскливо смотрю на тарелку, аппетит у меня пропал полностью.

Наша трапеза тянется томительно долго. Каждое новое блюдо превращается для меня в настоящее испытание. Роб, как назло, заказывает какие-то экзотические диковины, которые неаппетитно выглядят или же имеют отвратный вкус. Или то и другое сразу. К десерту, основой которого являются сырые яичные желтки, мой желудок начинает протестовать. Но вот наконец приносят счет, и мы выходим в вестибюль.

Роб сегодня из кожи вон лез, стараясь поразить меня своими понтами. Я тоже из кожи вон лезла, стараясь убедить себя, что прекрасно провожу время. В этом и была наша ошибка. Если бы мы оба позволили себе расслабиться, скорее вошли бы в привычную колею.

Еще одна проблема состоит в том, что я все время думаю о Максе. Достаю телефон, чтобы проверить, не пришла ли от него эсэмэска. По-прежнему нет. Я переживаю из-за него, и это странное чувство. Прежде я всегда чувствовала, что имею над Максом власть. А теперь, подобно всем тем девицам, что за ним бегают, умираю от желания услышать его голос в телефонной трубке. Как-то раз одна из них позвонила, когда я была у Макса в гостях, и он попросил меня снять трубку. Несчастная заявила, что утопится, если не поговорит с Максом.

«Пусть топится, если хочет», – хмыкнул он, когда я передала ему угрозу, и добавил, увидев мое возмущенное лицо: «Дерьмо, как известно, не тонет». Тогда я проговорила с истерически рыдающей девицей добрых полчаса, убеждая ее, что Макс сам полное дерьмо. А сейчас оказалась на ее месте.

Мы с Робом усаживаемся на заднее сиденье такси, и тут выясняется, что в запасе у него есть еще один сюрприз. Я понятия не имею, куда мы едем, и тупо смотрю на пролетающую мимо Трафальгар-сквер. Выбираясь за пределы Центрального Лондона, я всегда предвкушаю нечто необычное, но сейчас голова моя слишком затуманена винными парами. Роб вальяжно раскинулся на сиденье, огни встречных машин выхватывают из темноты его точеный профиль. Время от времени он поглаживает мое бедро.

– Тебе понравилось в ресторане, дорогая? – спрашивает он.

– Да, все было очень изысканно, – улыбаюсь я.

– А ты не хочешь сказать «спасибо»?

Я резко поворачиваюсь, надеясь, что он шутит.

– Что?

– Я говорю, ты не хочешь сказать «спасибо» за ужин, который я только что оплатил?

Щеки мои заливает краска.

– Разве я не поблагодарила тебя в ресторане?

– И не подумала.

– Спасибо за прекрасный ужин, Роб, – лепечу я.

– Хорошая девочка, – мурлычет он.

Снова отворачиваюсь к окну. Рука Роба, пригревшаяся на моем бедре, теперь кажется мне тарантулом. Такси сворачивает налево и летит по Пикадилли. Я откидываюсь на спинку сиденья, Роб смотрит в вырез моего платья, на мелко подрагивающий бриллиантовый кулон, потом встречает мой взгляд и улыбается. Я тоже улыбаюсь, оправляя платье. Не знаю, что со мной творится, но мне ужасно хочется выскочить из машины и убежать прочь. А ведь рядом – человек, о котором я мечтала, по которому пролила океаны слез. Он действует в точности так, как мне представлялось в самых сладких грезах, а я при этом изнемогаю… от раздражения и досады. Такси останавливается. Проходит несколько секунд, прежде чем я понимаю, куда мы приехали. Роб берет меня за руку, и мы входим во внутренний двор. Там есть киоск, в котором он покупает шампанское. Перед главным подъездом галереи собралась целая толпа, к которой мы присоединяемся. Я замечаю рекламные плакаты выставки.