Инстинкты и смысл жизни. Почему в нас так много животного - читать онлайн книгу. Автор: Дуглас Кенрик cтр.№ 26

Какие-то из этих механизмов мозга пространственно отделены друг от друга, другие — нет; многие из них имеют схожие подпрограммы; и практически всем им в процессе развития необходимы соответствующие условия для того, чтобы они проявились (вспомните, какое простое предложение, состоящее из двух слов, может произнести двухлетний ребенок и каким сложным будет высказывание этого же ребенка через два года). Кроме того, благодаря нейронной пластичности люди, у которых поврежден головной мозг, иногда восстанавливают часть утраченных способностей. Но говоря, что мозг обладает определенной гибкостью и что развитие мозга предполагает постоянное взаимодействие с окружающей средой, не следует утверждать, что наши головы «заполнены» чистыми досками с взаимозаменяемыми универсальными нейронами. Нет, наш мозг изначально содержит обширную программу, которая при нормальном ходе вещей развивается в особые подотделы мозга.

Сколько подотделов в нормальном человеческом мозге? Нам еще предстоит дать ответ на этот вопрос. Но мы точно знаем, что ответ «один» — неверный.

Многие эволюционные психологи поддерживают принцип массовой модулярности. Исходя этой концепции мозг «собран» из независимых модулей, каждый из которых обрабатывает только специализированную информацию. Ученые, изучающие человеческие эмоции и инстинкты животных, рисуют упорядоченные системы адаптивных механизмов более широкими мазками. Я полагаю, что эти две точки зрения необязательно должны исключать друг друга, то есть каждая из них может считаться правильной в зависимости от того, как ее подать.

Далее я еще раз вернусь к вопросу деления человеческого мозга, а пока поговорим о двух относящихся к нашей теме исследованиях. Одно посвящено странным совпадениям в предпочтениях гомосексуалистов и гетеросексуалов. Второе рассматривает, как люди реагируют на помощь разных людей, на секс с родственником, с другом и с незнакомым человеком.

Когда мне было 19 лет, сексуальная революция была в самом разгаре. В Нью-Йорке, где я вырос, в Центральном парке собирались хиппи, а красивые молодые женщины разгуливали без бюстгальтеров в топах с бретелькой через шею, как бы радуясь своей обретенной сексуальной раскрепощенности. Как-то вечером я надел свои лучшие брюки-клеш, бушлат и решил проехать в метро до станции «Гринвич-Виллидж» с конкретной целью: я решил бродить по улицам до тех пор, пока какая-нибудь сексуально раскрепощенная красотка не начнет со мной флиртовать. Какое-то время я стоял там, как дурак, но ни одна девица на меня так и не взглянула. Когда я уже собрался махнуть рукой на свой план, то вдруг услышал типичную для флирта фразу: «Мы случайно не знакомы?» Но оказалось, что обращается ко мне не молодая светловолосая женщина-хиппи без лифчика, а чернокожий мужчина средних лет в строгом костюме.

Оказалось, я и раньше с ним мимоходом встречался, поэтому не знал, что подумать, когда он выказал удивление моим утвердительным ответом. После короткой беседы я понял, что его вопрос был лишь предлогом подцепить меня и что он не помнит, что разговаривал со мной раньше, когда заходил в отель, где я работал швейцаром. Так наша неожиданная встреча вылилась в приятный и запоминающийся разговор с человеком, который в магистратуре изучал психологию.

Когда я рассказал ему о своем намерении познакомиться с какой-нибудь женщиной, он меня проинформировал, что, стоя в одиночестве на улице в Гринвич-Виллидж, я скорее познакомлюсь с гомосексуалистом, который ищет партнера на вечер. Я также поговорил с ним о неприятном эпизоде, когда ко мне начал приставать мужчина, снимавший комнату у моей давней подруги. И признался ему в том, что у меня возникают сомнения, правильно ли окружающие трактуют мое стремление казаться крутым городским парнем и мою сексуальную ориентацию. Он успокоил меня, сказав, что все в порядке, но добавил, что парни-гомосексуалисты, как и парни-гетеросексуалы, более активны по сравнению с женщинами в поисках нового сексуального партнера. Хотя ни его, ни мои сексуальные фантазии не были в тот вечер удовлетворены, я уехал домой на метро, немного лучше понимая сходство между гетеросексуальными и гомосексуальными мужчинами, но без ответа на вопрос, почему гомосексуалисты старшего возраста стремятся найти партнеров гораздо младшего возраста.

Спустя несколько лет я все-таки провел исследование, чтобы попытаться решить этот вопрос. Как я говорил раньше, Рич Киф и я пришли к заключению, что на протяжении всей жизни, за исключением периода полового созревания, гетеросексуальных мужчин привлекают молоденькие женщины и что это влечение объясняется стремлением к воспроизводству потомства. Я также говорил, что женщин больше привлекают мужчины старше их, потому что у них статус, деньги и прочие преимущества. Интересный вопрос, имеющий непосредственное отношение к нашей дискуссии о модульном принципе организации мозга, — какие мужчины привлекают гомосексуалистов? Как выясняется, у гомосексуалистов, как и у гетеросексуальных мужчин, есть общее не только в том, что они более активны в поиске партнеров, но и масса других сходных черт. С другой стороны, объекты желаний мужчин-гомосексуалистов поразительно отличаются от мужчин, которых жаждут гетеросексуальные женщины. К примеру, Майкл Бэйли с коллегами обнаружили, что как гетеросексуальные, так и гомосексуальные мужчины стремятся заполучить симпатичного партнера, причем их не волнует его социальное или финансовое положение. Когда Киф и я стали изучать возрастные предпочтения гомосексуалистов, то обнаружили, что и гомосексуалисты и гетеросексуалы предпочитают партнеров младше их по возрасту. Иногда это становится проблемой для старых гомосексуалистов. У гетеросексуального мужчины старшего возраста есть шанс найти молоденькую женщину, которая ответит на его внимание, а вот молодых мужчин-гомосексуалистов старые мужчины не интересуют. Их, как и гетеросексуальных старичков, тянет к молодым.

Эта картина удивительна по нескольким причинам. Влечение мужчин-гомосексуалистов к симпатичным партнерам младшего возраста не является результатом усиления эмоциональной реакции (молодых гомосексуалистов не интересуют мужчины старшего возраста). Это не результат принятия социальных норм в отношении привлекательности мужчин (в противном случае гомосексуальных мужчин и гетеросексуальных женщин привлекало бы одно и то же). Это не результат сознательного и рационального выбора (старые гомосексуалисты без постоянных партнеров часто жалуются на одиночество, которое можно было бы скрасить, сойдись они с такими же одинокими старыми гомосексуалистами).

С точки зрения эволюционной теории выбор гомосексуалистов в пользу лиц того же пола до сих пор представляет собой проблему, в то же время предпочтение, отдаваемое гомосексуалистами молодым и привлекательным мужчинам, менее удивительно. Эти предпочтения на самом-то деле помогают пролить свет на вопрос о том, в какой степени мозг имеет модульную организацию. Большое сходство между мужчинами гомосексуалистами и гетеросексуалами позволяет предположить, что брачное поведение у людей, как и зрение человека, это не механизм, который можно включить, но нельзя выключить. Хотя включение сексуальной ориентации настроено у гомосексуальных и гетеросексуальных мужчин по-разному, по какой-то причине вся картина предпочтений гомосексуалистов показывает, что большинство других включателей у гомосексуалистов настроены работать по умолчанию, как и у гетеросексуальных мужчин: и те и другие стремятся заполучить молодых и привлекательных партнеров, большинство стремятся иметь много партнеров, ни те ни другие не обращают внимания на их финансовое или общественное положение. В большинстве случаев, если отвлечься от предпочтений тех и других, мужчины-гомосексуалисты ведут себя в сексуальном плане так, что если бы объектом их внимания были женщины, это привело бы с большой вероятностью к воспроизводству потомства.