– Это действительно касается округа, – сказал Бун. – Мы намерены побеседовать с главой администрации округа о бюджете.
– Речь пойдет и относительно расходов на все организации Кетл-Ноба? – не унималась Сисси. – Мне все еще интересна дальнейшая судьба библиотеки.
– Так вот почему ты полезла в мэры, – самодовольно хмыкнула Джанель. – Чтобы уладить собственные дела. Газета своевременно оповещает о совещаниях администрации округа, и если у тебя имеются возражения или предложения, тебе следовало бы написать туда заранее, чтобы твой вопрос тоже поднялся на обсуждении.
Сисси больше не желала разговаривать с Джанель, поскольку ее манера общения обескураживала. Особенно теперь, когда она расстегнула кардиган и открыла любопытным взорам сексуальную шелковую блузку, белую в розовую полоску, отчего Сисси в своем верблюжьего цвета пуловере ощутила себя еще более неловко.
Она повернулась к Буну.
– Так о библиотеке они ничего не говорили? Или Эдвина по какой-то причине просто не написала об этом в статье?
Хвала небесам, декольте Джанель, кажется, не привлекло его внимания.
– Обычно она пишет о подобном. – Он достал мобильник и кивком указал на свободный стул: – Давай спросим. Присаживайся.
Сисси уселась рядом с Джанель, и та уставилась на нее, как на поганку. Действовать этой задаваке на нервы оказалось удивительно забавно, и Сисси улыбнулась.
– Вот мы и собрались, старые друзья.
– Что с тобой случилось? – нахмурилась Джанель.
– Помнишь девочек-скаутов?
Джанель снова пришла в замешательство.
– Это было очень давно. Люди меняются.
– А я нет. Мне по-прежнему нравится печенье «Тин минтс», а тебе?
– Нет. – Джанель тревожно поерзала. – Если тебе так интересно, теперь я предпочитаю темный шоколад. Он очень полезен, к твоему сведению.
«Не так полезен, как джакузи и секс», – хотелось ответить Сисси.
В этот момент она заметила, что по волосам Джанель ползет букашка. К счастью, Сисси нравились насекомые, а Джанель, еще будучи в отряде девочек-скаутов, не выносила даже упоминание о подобной живности.
Обернув руку салфеткой, Сисси потянулась к голове Джанель.
– Что ты делаешь? – воскликнула та.
– Пытаюсь дотянуться, – улыбнулась Сисси. – Помнишь хватку девочек-скаутов, а?
– Нет!
Джанель всегда любила врать – ведь все она помнила, и ее чрезмерно резкий ответ был тому подтверждением.
Бун вел малоинтересный разговор с Эдвиной о собраниях и совещаниях, но даже здесь голос его звучал так сексуально, что Джанель была всецело поглощена их беседой. В это время Сисси салфеткой подхватила букашку, а заодно и клок волос.
Джанель взвыла, едва не подскочив на стуле.
– Извини, мое кольцо запуталось у тебя в волосах.
Сисси положила смятую салфетку с жучком на колени, очень надеясь, что Джанель не заметит отсутствие колец на ее руках.
– Ага, – сказал Бун в трубку, после чего отклонил звонок и убрал телефон.
– Что сказала Эдвина? – Сисси была занята с Джанель, чтобы подслушивать разговор.
Тень досады промелькнула на чертовски привлекательном лице мэра Кетл-Ноба.
– Эдвина не смогла посетить собрание, поскольку была на утреннике, и отправила туда новенького репортера, но тот не справился и вскоре был уволен. Да и журналист из него никудышный.
– Ну и что? – Сисси проигнорировала раздраженный вздох Джанель. – Хоть что-нибудь он написал?
Бун помотал головой.
– В статье ни слова не было о библиотеке. Это явное упущение, поэтому в мэрии мы обязательно поднимем этот вопрос.
– Надеюсь. – Сисси не могла позволить, чтобы Бун сорвался с крючка, тем более что по-прежнему каждую ночь засыпала с воспоминаниями о его поцелуях в джакузи. – И Эдвине следует быть повнимательнее.
– Материал об этом есть в нашей, кэмпбеллской, газете. – Джанель достала помаду и открыла зеркальце.
– Ваша газета выходит всего раз в две недели, и печатают ее для Кэмпбелла, а не для Кетл-Ноба. Мне нет нужды ее читать, – сказала Сисси.
– Ну, – протянула Джанель, убирая помаду и зеркальце, – статья эта есть. В конце концов, это касается всего округа, не только Кетл-Ноба.
– Думаю, тебе следует попросить администрацию округа приостановить решение вопроса с библиотекой, – обратилась Сисси к Буну. – Посмотрим, сколько народ пожертвует средств библиотеке, прежде чем вы приступите к ее перевозке.
Лицо Буна приняло задумчивое выражение.
– Как только увижу кого-нибудь из округа, сразу скажу об этом.
Он подозвал официантку.
Оказалось, что она новенькая и зовут ее Зоэ.
– Приятно познакомиться, – сказала девушка, подойдя к их столу.
Она приняла заказ, а когда вернулась с пирогом и кофе для Буна и чаем для Джанель, сказала:
– Мой брат работает ведущим новостной программы на станции Эй-би-си в Ашвилле. Я, пожалуй, рассказажу ему о вас, мэр Бреддок и мисс Роджерс. Из вашего противостояния получится неплохое шоу – Бреддок против Роджерс. Я слышала, ваши семьи давно враждуют.
– Не то чтобы враждуем, – проронила Сисси. – Скорее не сходимся во мнениях.
– Она права.
Колени Буна под столом коснулись ее ног, но он не отстранился. Сисси тоже не шевельнулась, только посмотрела вниз, на салфетку на своих коленях, и приказала себе: «Отодвинься!» Но не смогла. Какая-то частичка ее упорно сопротивлялась.
А почему Бун не отстранится? Он вообще заметил, что коснулся ее? Следовало бы обратить на это внимание.
Сисси не могла взглянуть на него. В ней снова проснулось неистовое желание. Тепло, передавшееся ей от него, пробудило жар во всем теле, и Сисси вмиг вспомнила его умелые страстные поцелуи, которых она так жаждала, но не имела возможности получить.
Зоэ рассмеялась.
– Политические интересы не поднимают рейтинг канала так высоко, как решение личных проблем с пикантными подробностями.
– В этом нет ничего пикантного.
Сердце Сисси гулко билось от его прикосновения. Она прекрасно знала, что их с Буном проблема носит в том числе и пикантный характер, но сейчас должна была заставить себя думать о библиотеке. В этот момент Сисси ощутила шевеление внутри смятой салфетки, и ей пришлось встать.
– Прошу прощения, я должна отойти. Приятно было пообщаться.
– Взаимно, – вежливо ответил Бун, но Сисси заметила блеск в его глазах.
Он вспомнил ее обнаженной – в этом не было сомнений!
– Жаль, что ты не можешь задержаться, Сисси, – солгала Джанель и ради Буна выдавила фальшивую улыбку.