Счастливый брак - читать онлайн книгу. Автор: Рафаэль Иглесиас cтр.№ 88

Он действительно не представлял, как его бедное сердце переживет потерю ее любящей души. Сумеет ли он удержаться на плаву без поддержки лазурных глаз Маргарет и ее веры в его силы? На самом деле он не был сильным. Без нее он был просто потерянным. Взять хотя бы то, что происходило с ним теперь: закончилась его миссия секретаря, скоро закончится работа сиделки — без Маргарет, его проводника в этом мире, его способа существования, ему остается лишь тупо стоять и в унынии наблюдать закат над Манхэттеном, больше не восхищаясь его красотой. Да и как он может ею восхищаться? Он знает, что здания этого города, даже самые высокие, не вечны, знает, что вкусы, звуки, ощущения жизни тоже мимолетны. Его мысли всегда были либо в будущем, либо в прошлом, тогда как Маргарет умела жить настоящим. Она была жизнью, и сейчас эта жизнь умирала.

Он решил не использовать пакет с раствором. Все, что он делал до сих пор — контроль температуры с помощью антибиотика, но не продление жизни, — было оправдано. Процесс, видимо, все равно был необратим. Лишенная гидратации и питания уже в течение четырех дней, Маргарет постепенно слабела, прежде чем окончательно впасть в кому. Ему оставалось надеяться, что если он не оставит ее ни на секунду, то не пропустит, как она на мгновение придет в сознание, и успеет рассказать ей — разумеется, не о страхах перед будущим, а о том, каким великим даром была ее любовь, время, проведенное с ней, и как он благодарен за то, что она была с ним, не только за всю его взрослую жизнь, но и за каждый день этой жизни.

А если не получится, если он уже потерял шанс сказать ей «прощай», можно утешать себя тем, что он хотя бы не был бессмысленно жесток с ней. Она умрет, так и не узнав, что он изменил ей с одной из ее подруг. Салли снова стала регулярно общаться с Маргарет, узнав о ее болезни, звонила или писала ей каждые несколько недель из Лондона, где она жила со своим английским мужем и светловолосыми дочерьми-близнецами. Год назад она пересекла Атлантику и провела пару часов наедине с Маргарет, после чего к ним приехала Лили, и их трио воссоединилось. Энрике старался держаться подальше. Не для того, чтобы избежать неловкости: они с Салли пересекались один или два раза на чьих-то юбилеях, общаясь вполне легко и дружелюбно. Просто он хотел, чтобы подруги могли вернуться в атмосферу своей незамужней юности.

Салли превратилась в неловкое напоминание о прошлом. В каком-то глубинном смысле их роман не имел отношения к его браку. Тем не менее он не сомневался: если Маргарет узнает о обо всем даже спустя столько лет, то все равно будет страшно оскорблена и возмущена. Он никогда не смог бы объяснить, что изменщик Энрике был еще более мертвым, чем сама запретная связь. У Салли, вполне довольной своим двадцатилетним замужеством, этот эпизод вызывал глубокое замешательство, поэтому она с удовольствием предпочла о нем забыть. Энрике не боялся, что Салли проговорится.

Лили уже рассказала Энрике, как тяжело было помогать Маргарет выбирать одежду для похорон и как грустно наблюдать, как Маргарет рассылает с ноутбука прощальные письма нескольким друзьям, с которыми не смогла попрощаться лично, в том числе Салли. Для Энрике это стало шокирующим напоминанием о его слабости и глупости, о том, как близок он был, например, к тому, чтобы не произвести на свет Макса, не познать настоящую любовь зрелой супружеской жизни и не стать тем, кем он был теперь. Он мог утешать себя хотя бы тем, что его страх, что Маргарет узнает о его измене, будет погребен вместе с ней. Хоть что-то положительное в этом страшном финале.

Спустившись, Энрике рассказал Ребекке о самочувствии Маргарет и поблагодарил, что она осталась ночевать на случай, если ему понадобится помощь. Он позвонил Максу на мобильный — тот был где-то с Лизой и сказал Энрике, что сегодня не придет, но вернется завтра не позже полудня, чтобы как-то помочь отцу. Энрике связался с Грегом, который собирался приехать на следующий день, чтобы быть поблизости, и отчитался о состоянии его матери.

— Сейчас она успокоилась, — осторожно сказал он, хотя знал, что недоговаривает. То же странное заверение он повторил Леонарду в своем ежедневном отчете родным Маргарет, собравшимся в Грейт-Неке. Леонард сказал, что они приедут завтра. Их удалось продержать дома всего два дня, но у Энрике не хватило мужества попросить их не приезжать. Что, если у Маргарет наступит просветление как раз на то время, когда они окажутся у ее постели? Энрике решил, что попросит Ребекку или кого-нибудь еще, кто будет под рукой, чем-нибудь занять Дороти и Леонарда внизу.

Он приготовил для себя надувной матрас, потому что боялся запутаться в трубках, подведенных к ее телу, и придвинул его вплотную к кровати, чтобы даже во сне услышать, если что-нибудь будет не так. Он попытался почитать, но через несколько минут его голова упала на страницы. В 9.30 Энрике выключил все лампы и лежал в темноте, прислушиваясь к дыханию Маргарет.

Когда он проснулся, его сердце бешено колотилось. С кровати доносились стоны, они становились все громче. Это были какие-то странные, жалобные звуки. Энрике включил свет и ничего не понял. На матрасе извивалась какая-то зелено-белая змея. Казалось, что она куда-то тащит удушенную жертву. Некоторое время Энрике стоял, протирая глаза, в полном отупении. Потом он посмотрел еще раз. Маргарет запуталась в простыне и зеленом одеяле, которое он даже не помнил, когда на нее накинул. Висевшие на ней трубки и дренажный пакет причиняли огромное неудобство.

Она так скорчилась, что Энрике не сразу отыскал ее голову. Ноги торчали наружу, тело было обвито жгутом из простыни и одеяла. Осторожно освобождая Маргарет, Энрике испугался, не задохнулась ли она. Похоже было, что Маргарет не сознавала, где она и что происходит. Крепко зажмурив глаза, она куда-то ползла, словно что-то искала у себя в постели. Энрике не представлял, что она хотела там найти, даже в бреду. Он спросил: «Маргарет, тебе что-то нужно?», но не получил ответа. Он попытался укрыть ее, но она отползла в сторону. «Ты хочешь в туалет?» — спросил он, еще не понимая, что заставило его сделать такое предположение, и только тут осознал, что слышит запах экскрементов. Он сдернул с нее простыню, и ему все стало ясно.

У Маргарет начался понос. В результате ее движений трусы, футболка и середина нижней простыни были покрыты экскрементами. Вероятно, инстинктивно стараясь избавиться от неприятных ощущений и запахов, она, не просыпаясь, отползала подальше.

— Маргарет, потерпи, я сейчас вернусь. Постарайся поменьше двигаться, — сказал он, опасаясь, что она может свалиться с кровати — он догадывался, что предупреждение было бесполезным, учитывая ее полубессознательное состояние. Но вдруг оно проникнет в подсознание. Ему ничего не оставалось, как оставить ее, чтобы все подготовить. — Маргарет, я тут же вернусь, хорошо? Я здесь. Не волнуйся.

Перепрыгивая через две ступеньки, он помчался вниз, забыв, что он босиком, а лестница скользкая. На повороте лестницы его правая нога поехала в сторону. Он должен был перевернуться, но тут врезался левым плечом в стену. Было больно, зато ему удалось ухватиться за перила и не скатиться вниз по оставшимся пяти ступенькам. Энрике со всего размаху приземлился на спину. Вроде бы ничего не было сломано. Он представил, как мог рухнуть вниз головой, и его сердце заколотилось, будто ударяясь о грудную клетку. Он проворчал: «Только давай обойдемся без сердечного приступа. Подожди до следующей недели», и позвал: «Ребекка?» — надеясь, что она слышала, как он влетел в стену, и придет ему на помощь. Ему были видны часы на кухонной стене: было только 12.45. Возможно, она еще не заснула.