Счастливый брак - читать онлайн книгу. Автор: Рафаэль Иглесиас cтр.№ 69

— Маг, — прошептал Энрике и глубоко вдохнул, собираясь быть честным и рискуя испугать ее рассказом о том, в каком заблуждении он жил. Но тут он услышал, как его сестра, Ребекка, позвала снизу:

— Энрике? Прости, Энрике, ты там, наверху?

— Я здесь, — отозвался он. — Что случилось?

Ребекка самоотверженно заботилась о них с тех пор, как Маргарет заболела, особенно в эти последние недели. Она ночевала в соседней спальне, сменяла Энрике, успокаивала Маргарет, составляла компанию Максу и родителям Маргарет, стараясь их утешить. Она с уважением, вниманием и тактом относилась к их чувствам. Она не стала бы звать его без веского повода.

Звонил их брат, объяснила Ребекка, стоя внизу у лестницы, или, скорее, ее брат, потому что ему он был только наполовину братом. Лео сообщил, что через пятнадцать минут приедет вместе со своим сыном, Ионой, семнадцатилетним кузеном Макса и Грега, чтобы проститься с Маргарет.

— О боже, — в отчаянии прошептала Маргарет.

Энрике осторожно отодвинулся от жены, стараясь не задеть дренажную трубку, и вышел к лестнице.

— Что? — спросил он, глядя вниз на сестру. — Какого черта ему нужно?

Ребекка, смешавшись, пробормотала:

— Извини. Мне не удалось его отговорить. Он не стал меня слушать. Я даже наврала, что сегодня день Макса, но Лео сказал, что это займет не больше десяти минут.

— Лео уже попрощался, — взвыл Энрике. — Все прощаются по одному разу. Ему нужно два? Это что, конкурс? Кто нанесет больше визитов умирающему человеку? Победителем объявляется Лео Розен?

Ребекка усмехнулась тому, как Энрике прошелся по больному самомнению их брата. Из спальни до него донеслось стаккато смеха Маргарет. Ему редко удавалось заставить ее смеяться над его шутками, в лучшем случае дело ограничивалось сдержанной улыбкой. Она хохотала до слез всего несколько раз, да и то лишь над непреднамеренными оплошностями. Однажды он, держа в руке стакан колы, поскользнулся на паркете в гостиной, который только что натерли воском. Стакан вылетел у него из руки, а сам он приземлился на спину. В этом положении он ухитрился поймать стакан. Все было бы отлично, если бы стакан не упал вверх дном и все его шипучее содержимое не выплеснулось на лицо Энрике. Сейчас Маргарет смеялась так же, как тогда.

Ребекка, как обычно, попыталась как-то смягчить ситуацию:

— Думаю, Лео считает, что и Ионе нужно сказать «до свидания». Я знаю, это звучит сентиментально, но уж таков он есть, Лео очень сентиментален…

— Да Иона едва с нами знаком, — возразил Энрике. — Он видит нас раз в год. В лучшем случае.

— Ничего страшного, — крикнула Маргарет из спальни.

— Так пускать мне их наверх или нет? — спросила Ребекка. — Я могу сказать, что Маргарет спит или что с ней Макс.

— Да-да, скажи ему, чтобы убирался! Скажи, что Маргарет с Максом, — сказал Энрике. Ему очень хотелось вернуться к жене и сказать, как сильно она помогла ему в борьбе с жизненными разочарованиями, какую огромную часть его жизни она составляла, как благодаря ей он мог наслаждаться каждодневными радостями бытия, как многое из того, что она для него сделала, он не осознавал или принимал как должное; и что за последние десять лет, особенно за годы ее болезни и ремиссий, его любовь к ней стала глубже, чем когда-либо раньше; что, как и дети, она — это то, чем он дорожит больше всего.

Зазвонил домофон.

— Он уже здесь? — воскликнул Энрике, готовый разрыдаться от отчаяния.

— Он сказал, что будет через пятнадцать минут, — топнула ногой Ребекка. — Но ты же знаешь Лео. Он всегда опаздывает минимум на полчаса! Не могу поверить, что на этот раз он вовремя. — Она замерла в ожидании указаний. — Я скажу ему все, что ты сочтешь нужным.

— Да что ж это такое, Господи Иисусе! — Энрике расхныкался, как ребенок. — За три года он дважды навестил нас в больнице. — Он произнес это как шокирующую новость, в то время как и Маргарет и Ребекка прекрасно об этом знали. — А теперь он является второй раз за два дня, чтобы сказать «прощай»?

В дверях спальни возникла Маргарет. Ей стоило огромных усилий преодолеть десять футов от кровати до двери. Опершись о дверной косяк, она с трудом перевела дыхание.

— Пух, — попросила она. — Впусти их.

Вновь затрезвонил домофон. Энрике готов был возразить. Его брат покинул их, когда они больше всего нуждались в помощи, как поступал и в других, менее болезненных обстоятельствах; и теперь он пытается украсть бесценные минуты, которые остались у Энрике. Попытки жены противостоять нарциссизму Лео — с помощью холодной, нарочитой вежливости — были напрасны. Такие помешанные на себе эгоцентрики, как его братец, не понимают тонких намеков; им нужно хорошенько дать по носу.

Да и вообще, раз уж она все равно умрет через несколько дней, зачем ей стараться соблюдать вежливость, хотелось спросить Энрике. Он взглянул на нее: безбровое лицо, свалявшаяся пакля волос, торчащие кости, которые, казалось, вот-вот проткнут кожу, левая рука держит пластиковый пакет с содержимым желудка, правая опирается о стену — и почувствовал, как это часто случалось в последнее время, что не может ей возразить.

— Я быстро избавлюсь от него, Пух, — убеждала Маргарет. — На этот раз не стану прятаться, предстану во всей красе. Он долго не задержится, обещаю. Хорошо? — Она утомленно вздохнула, и в этот момент опять раздался звонок.

Энрике сказал Ребекке, чтобы она их впустила. Он стоял в стороне, как часовой на посту. По шокированному лицу Лео было ясно, что в первый раз Маргарет с помощью своих косметических ухищрений удалось обвести его вокруг пальца. Лео старательно отводил глаза в сторону от исколотого тела Маргарет, произнося свою явно заранее заготовленную душещипательную речь, о чем теперь, убедившись в ее бесполезности, уже жалел. По тому, как Лео пыжился, Энрике видел, что тот уже предвкушает, как будет с чувством рассказывать, какие трогательные слова он сказал своей умирающей невестке и как тактично, как участливо вел себя сопровождавший его Иона. Лео сообщил Маргарет, что уже говорил Ионе, как он восхищается тем, как Маргарет воспитала своих сыновей; что из всех известных ему матерей она вела себя наиболее последовательно и очень грамотно поощряла своих детей, благодаря чему Грег и Макс научились мыслить смело и независимо. Лео не беспокоило, что, признавая превосходство Маргарет, он может заставить своего сына сомневаться в том, насколько хорошо его воспитала собственная мать. Наоборот, в этом и состоял гамбит: Лео зарабатывал очки, превознося умирающую женщину, и в то же время подспудно нападал на бывшую жену.

Было бы забавно наблюдать изощренное злопыхательство Лео, если бы Энрике не был таким уставшим — и телом и душой. Таким уставшим, что уже почти забыл, что собирался сказать Маргарет, кроме того, что очень ее любит, и не понимал, насколько сильно любит, пока не узнал, что скоро потеряет. Неужели это то, что он хотел сказать? Внезапно все это показалось ему глупым и жестоким.