Соперница королевы - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Холт cтр.№ 20

Стоит человеку в зените славы чуть поскользнуться, как его врагам не терпится отпраздновать его падение. Они похожи на воронов на виселице, ожидающих смерти человека. Все стали свидетелями того, как Роберту было отказано в милости, к которой он привык. И теперь всем хотелось унизить его еще больше. История знает мало людей, которым завидовали так, как Роберту Дадли. Вряд ли существовал другой монарх, так открыто демонстрировавший свою привязанность к подданному, как это делала Елизавета в отношении графа Лестера.

Хинидж непременно должен был задать Роберту вопрос, и все, затаив дыхание, ждали этого.

— Милорд Лестер, — сказал Хинидж, — я повелеваю вам задать вопрос Ее Величеству.

Роберт склонил голову, задавая вопрос:

— Что проще выбросить из головы — плохое мнение, нашептанное недоброжелателями, или ревность?

Я стояла рядом и видела, каких усилий стоило Роберту держать себя в руках. Меня восхитило его умение владеть собой.

Он медленно повернулся к королеве.

— Ваше Величество слышали приказ «бобового короля», а поскольку именно Вы назначили его Королем ночи, мне приходится повиноваться. Поэтому я прошу Ваше Величество дать нам мудрый ответ.

Когда он повторил вопрос, королева задумалась, но затем благосклонно улыбнулась ему и ответила:

— О милорд, тяжело избавиться и от одного, и от другого, но все же от ревности тяжелей.

Роберта необычайно разозлило то, что королева публично насмехается над ним, да еще объединившись с Хиниджем.

В тот вечер он уже не подходил к Елизавете. Когда снова начались танцы, Роберт схватил меня за руку и увлек в одну из комнатушек (он хорошо знал дворец!) и захлопнул дверь.

— Милорд, — мой голос срывался от возбуждения, — нас могли видеть.

Он жадно обнял меня.

— А даже если и видели… — его губы были рядом с моими. — Мне все равно… Я хочу только вот этого.

Он сорвал с меня воротник и отшвырнул его в сторону. Его руки скользили по моим плечам, стягивая с меня платье.

— Милорд! Вы хотите, чтобы я стояла перед вами обнаженная? — спросила я.

— Да! — простонал он. — Да, хочу видеть тебя голой, как много раз представлял.

Я тоже страстно желала его и не скрывала этого.

— Как ты красива… я знал… что такая… представлял… — бормотал он, целуя мое тело. — Ты все, что я хочу в жизни, Леттис…

Он тоже оправдал все мои ожидания и мечты. Это было незабываемо. Я понимала, что к его желанию примешивается гнев, и это выводило меня из себя, впрочем, моя страсть от этого ничуть не ослабевала. Я хотела показать ему, что у него никогда не было такой любовницы, какой могу быть я. Я хотела заставить его забыть о всякой осторожности. Я хотела, чтобы он ради меня был готов отказаться от милостей королевы, как я готова была отказаться от брачных обетов.

И на какое-то время я преуспела в этом. Роберт был очарован мной и видел, что мы просто созданы друг для друга.

Он не мог оторваться от меня, хотя было ясно, его отсутствие не останется незамеченным, и это приводило меня в восторг. Наверное, я обладала особым даром привлекать мужчин и привязывать их к себе. Я была создана, чтобы заниматься любовью именно с ним, а он со мной.

Мы были очарованы друг другом, и мне казалось, что это должно быть очевидно всем без исключения. И когда мы вернулись к танцующим, я, признаться, чувствовала тревогу.

Королева наверняка заметила отсутствие Роберта, но обратила ли она внимание, что меня тоже не было? Скоро я узнаю. И тогда я испугалась. Что я буду делать, если Елизавета прогонит меня от двора?

* * *

В течение нескольких последующих дней королева ничем не дала понять, будто что-то заметила. Роберт не показывался при дворе, и я видела, что она по нему скучает. Елизавета была раздражительна и обронила замечание относительно того, что некоторые слишком возомнили о себе, воображают, что могут покидать двор, когда им вздумается, и их придется проучить.

Я была с ней, когда пришла новость о ссоре между графом Лестером и сэром Томасом Хиниджем. Роберт пригрозил, что проучит его палкой, а тот любезно ответил, что шпаги будут удобнее.

Елизавета пришла в ярость, но я видела, что к ее гневу примешивается страх. Она испугалась, когда поняла, что Роберта могут убить на дуэли. Королева вовсе не желала, чтобы ее фавориты так глупо вели себя. Она вызвала к себе Томаса Хиниджа и накричала на него. Неужели он считает, что имеет право на подобное поведение? Чтобы никто не смел больше вспоминать о шпагах! Иначе она напомнит им о топоре.

По-моему, королева даже надрала ему уши, потому что когда сэр Томас вышел, эти довески к голове горели, а сам он выглядел совершенно подавленным.

Когда настала очередь Роберта, я не могла удержаться, чтобы не подслушать.

С ним Елизавета разговаривала еще резче, чем с Хиниджем.

— Как ты не понимаешь! Я желаю вам только добра! Но у меня много верных слуг и я не могу осыпать милостями только одного. Помните, что здесь только одна госпожа и нет никакого господина. А тех, кого я возвысила, я могу так же легко столкнуть с вершины. Особенно, это касается тех, кто благодаря моей доброте слишком много о себе возомнил.

— Ваше Величество, — спокойно сказал Роберт, — я прошу отставки.

— Вы ее получили! — рявкнула в ответ взбешенная королева.

Роберт вышел от нее и, когда проходил мимо, мы обменялись понимающими взглядами. В его взгляде я прочла приглашение следовать за ним. Как только мне удалось, я сразу быстро прошла в ту самую комнатушку, которая стала свидетелем нашей первой встречи.

Роберт ждал меня там.

— Как видишь, теперь я лишен милости королевы, — сказал он и, сжав меня в объятиях, расхохотался.

— Милости королевы, но не моей.

— Что ж, значит я не такой уже и несчастный.

Он закрыл дверь и словно обезумел. Он был вне себя от желания, точно так же, как и я. Я понимала, что отчасти его страсть вызвана гневом на королеву, но, Боже, как я хотела этого мужчину! Его образ преследовал меня с того самого момента, когда я увидела его рядом с королевой во время церемонии коронации. И если поведение Елизаветы в какой-то степени подстегивало Роберта, то и мое возбуждение отчасти объяснялось мыслями о ней. Даже в моменты наивысшего экстаза я ощущала незримое присутствие Елизаветы.

Мы лежали вдвоем в этой комнате, хотя оба знали, что это опасно. Если бы нас обнаружили, это был бы конец. Но нам было все равно. И поскольку наша потребность друг в друге была сильнее боязни последствий, это распаляло нас еще больше. И я была уверена, что подобных ощущений мне не испытать больше ни с кем. Мне казалось, что он чувствует то же самое.

Существовало ли название для того, что вспыхнуло между нами? Понимание того, что мы не только созданы друг для друга, и того, что и натуры у нас сходные? Страсть всецело завладела нами, захлестнув неистовыми желаниями и эмоциями, не последней из которых было острое осознание опасности. Факт того, что мы оба рискнули ради этого свидания своим будущим, обострял наши ощущения до предела.