Европа. Борьба за господство - читать онлайн книгу. Автор: Брендан Симмс cтр.№ 119

Страница

Война, разумеется, определяла европейскую внутреннюю политику. Поначалу она помогала исцелить внутренние разлады. В Австро-Венгрии правительство воспользовалось этой возможностью, чтобы приостановить работу парламента. Ирландские гомрулеры и юнионисты единодушно предпочли схватку с Германией стычкам между собой. Консерваторы сплотились для поддержки военных усилий либерального правительства, не столько ради защиты Бельгии, сколько чтобы помешать Германии раздавить Францию и тем самым уничтожить привычный европейский баланс сил. ^[886] Среди левых Независимая лейбористская партия высказалась за войну (но против капитализма) и заподозрила Германию в агрессии вследствие ненависти к «круппизму». ^[887] Во Франции левые и правые объединились в «Union Sacrée», ^[888] чтобы сражаться с захватчиками. В России общественное мнение также сплотилось вокруг царя, когда тот решил воевать с «тевтонами» и реализовать «историческую миссию» по овладению черноморскими проливами. Дума проголосовала за повышение налогов и военные кредиты. В Германии социалисты подписали Burgfrieden – «мир в крепости» – на период военных действий; кайзер объявил, что больше не признает партий – «есть только немцы». Все основные парламентские партии одобрили выделение правительству необходимого финансирования в 1914 году; без этих денег конфликт очень быстро угас бы сам собой либо завершился бы поражением того государства, где не удалось достичь согласия. Главной причиной, по которой немецкие и французские социалисты поддержали националистов, было вовсе не «ложное сознание», а опасение того, что иначе они окажутся в милости царского деспотизма или кайзеровского абсолютизма. В этих условиях призыв Второго интернационала к всеобщей забастовке во имя «удушения» империалистической войны и скорой революции остался втуне.

Ход войны определял большую политику Великобритании и Франции на протяжении 1915–1916 годов. ^[889] Обсуждались назначения военачальников, добыча ресурсов и вопрос о необходимости некой инновационной стратегии – наподобие Дарданелльской операции, – способной «укоротить» войну. Впрочем, генералы настаивали, а большинство политиков неохотно соглашались с тем, что ключевым условием победы является сокрушительный удар по Германии на Западном фронте. В мае 1915 года «снарядный кризис», связанный с дефицитом артиллерийских боеприпасов, настолько ослабил позиции премьер-министра Герберта Асквита, что тому пришлось допустить в правительство ряд консерваторов и сформировать коалицию для надлежащего ведения войны. Пять месяцев спустя настала очередь французского кабинета Рене Вивиани, утратившего доверие Национального собрания вследствие неспособности обеспечить быструю победу. При этом парламент Франции все больше и больше «покушался» на решение военных вопросов, и в июне 1916 года депутат Андре Мажино, тяжело раненный под Верденом, на закрытом заседании обрушился на «инерцию мышления верховного командования». ^[890] В декабре 1916-го «неумение» Асквита выиграть войну привело к власти радикального либерала Ллойд Джорджа, в котором видели человека, способного нанести «нокаутирующий удар» и положить конец войне. ^[891] Из двух держав Великобритания продемонстрировала лучшее умение сочетать интенсивные военные усилия с открытостью общества и контролем парламента. Например, катастрофа в Галлиполи на время уничтожила карьеру Черчилля и побудила парламент создать комиссию по расследованию обстоятельств неудачи в середине 1916 года. Даже в разгар глобального конфликта британская политика сохраняла восприимчивость к стратегической общественной критике.

В Америке отношение к войне раскололо общество. Интернационалисты – по преимуществу элита Восточного побережья, в том числе лидер республиканцев Генри Кэбот Лодж, – сочувствовали западным союзникам в силу близости идеологий и воспринимали Германию как угрозу балансу сил. Они регулярно утверждали, что президент Вильсон сделал США «беззащитными» перед германской агрессией, требовали расследований боеготовности армии и лоббировали усилия Лиги национальной безопасности, выступавшей за сотрудничество с Антантой. Закон 1916 года о ВМС США, который предусматривал значительное увеличение расходов на флот, отражал обеспокоенность намерениями Германии. В первые два года войны несколько тысяч американцев добровольно отправились сражаться в Европу, и большинство из них воевало в британских и французских подразделениях. ^[892] Напротив, прогерманское лобби симпатизировало, естественно, центральным державам, как и основная масса американских евреев (в основном из-за русского антисемитизма и погромов). Большинство американцев, однако, были против вовлечения США в европейский конфликт, и Вудро Вильсона переизбрали в 1916 году за обещания сохранять нейтралитет США.

Война также оказала существенное влияние на социальную структуру и экономику. Основная проблема воюющих сторон с 1914 года состояла в том, как наилучшим образом распорядиться имеющимися людскими и экономическими ресурсами. ^[893] Служба по призыву уже практиковалась во Франции, Германии, Австро-Венгрии и в Российской империи, однако Великобритания на раннем этапе войны выставила армию сугубо из добровольцев. ^[894] Подобная ситуация была недопустима, ее осуждали как либералы – многие из которых были «социальными радикалами», – так и консерваторы. Летом 1915 года «Манифест о национальном призыве» потребовал, чтобы «всякий мужчина, пригодный к службе, какое бы положение он ни занимал, был готов откликнуться, когда его позовет страна». В середине 1916 года призывная система наконец появилась и в Великобритании; политически неспокойную Ирландию пока трогать не стали. Ллойд Джордж поддержал законопроект на том основании, что «всякая великая демократия, которой бросают вызов, свободам которой угрожает враг, должна защищать себя любыми доступными средствами». ^[895]

Страница