Гамбит Королевы - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Фримантл cтр.№ 51

– Вот результат того, что женщины получают образование. Я прикажу сжечь ее, даже если это будет моим последним поступком в жизни!

Но Анна Аскью ускользнула у него между пальцев. У нее немало влиятельных друзей, в их числе – герцогиня Саффолк. Кэт устроила так, что Анна Аскью приедет тайно. Она сама привезет в Элтем Анну Аскью под видом астролога. Никто не должен ничего знать; все известно лишь королеве, Кэт и сестрице Анне. Нельзя, чтобы королеву обвинили в связях с еретичкой. Всем, даже слугам, скажут, что королева консультируется с астрологом ради блага страны; ей хочется знать, будут ли у Англии новые победы, а также узнать, подарит ли она королю сына. Пусть себе думают что хотят, лишь бы это не было правдой.

– Анна, – шепчет она, – неужели? – Сознание опасности придало ей сил. Ей казалось, что так она ближе к Богу.

* * *

Катерина стояла в большом зале и беседовала с Кэт Брэндон, когда услышала голос брата:

– Дорогу астрологу королевы!

Она не знала, что Анну Аскью сопровождает Уилл. Кэт не посвятила ее в подробности, лишь обмолвилась, что все будет тайно. Во дворе цокали копыта. Катерина бросилась встретить брата, но Кэт схватила ее за плечо и удержала на месте.

– Кто-нибудь заметит, как вы взволнованы. Ведь у вас все написано на лице! Учитесь притворяться, – улыбнулась Кэт, уводя королеву во внутренние покои. Она права, Катерина буквально кипела внутри.

Кэт выгнала всех со словами:

– Королева будет беседовать с астрологом с глазу на глаз!

Придворные дамы бросили рукоделие, книги и вышли в большой зал, где расселись у камина. В покои королевы широким шагом вошел Уилл; рядом с ним возвышалась фигура, с головы до ног закутанная в длинный плащ. Лица не видно. Войдя, фигура сбросила плащ, и все увидели Анну Аскью. На ней были мужские сапоги, мужские панталоны, мужской дублет, мужская шапка. Она вполне убедительно выглядела мужчиной. Но она по-прежнему присела в глубоком женском книксене. У нее приятное, открытое лицо; широко расставленные светло-карие глаза излучают тепло.

– Я рада, ваша светлость, что у меня появился случай засвидетельствовать вам мою благодарность за поддержку, – тихо произнесла она.

Уилл шагнул к сестрам и обнял обеих. На миг Катерина забыла о том, что она королева. Уилл отступил на шаг.

– Дайте-ка взглянуть на вас! – сказал он. Его глаза пылали. – Вы никому не говорили?

– Никому, – ответила Катерина.

Уилл достал большую астрологическую карту и расстелил ее на столе со словами:

– На всякий случай. – Бог знает, где он ее раздобыл. – Я буду охранять дверь, – объяснил он. – А вторая дверь куда ведет?

– В мою спальню, – ответила Катерина.

– В твою спальню нельзя войти с другой стороны?

Она покачала головой; только теперь до нее дошло, как опасно то, что они задумали. Если о приезде Анны Аскью станет известно, им всем грозит сожжение на костре. Королева, сестрица Анна и Кэт Брэндон расселись на подушках у очага и приготовились слушать.

Анна Аскью вынула из-под дублета Библию, постучала по ней пальцем:

– Вот оно. Вот слово Божие. Нам больше ничего не нужно… не нужны неписаные истины, чтобы управлять церковью.

Пока Анна Аскью проповедовала, Катерина наблюдала за ней. Она не говорила ничего нового, все дело было в том, как она говорила, в ее пыле, в ее вере, которая все кристаллизует. Как можно слушать ее и не уверовать, что ее уста изрекают истину?

Она говорила о мессе:

– Как может человек утверждать, что он создает Бога? Нигде в Библии не говорится, что человек может творить Бога. Хлеб печет пекарь, а нас призывают верить, что пекарь творит Бога? Это вздор. Если тот же самый хлеб оставить на месяц, он заплесневеет. Вот доказательство, что перед нами всего лишь хлеб. Все здесь. – Она взяла руку Катерины в свою. – Господь избрал меня, чтобы я распространила благую весть, и я счастлива, что смогла приехать сюда и донести слово Божие до королевы.

– Это я счастлива, миссис Аскью.

Она пролистала страницы простой Библии, отыскала нужное место с тихим «ага!». Провела пальцем по строчкам:

– …вот Агнец Божий. Если католики не верят, что Христос – в самом деле агнец, почему они настаивают на столь буквальном переводе «сие есть Тело Мое»? Она снова постучала пальцем по Библии пальцем, ее глаза сияли. – Эта книга – свет, который поведет нас, и только она одна.

Когда она прошептала, что проповедь окончена, Катерина протянула ей кошелек.

– Если нужно, будет еще. Продолжайте ваш труд, миссис Аскью.

Они вместе зашептали:

– Только Писанием, только верой, только благодатью, только Христос, только Богу слава.

Уилл увел Анну Аскью, снова с головы до ног закутанную в плащ.

– Что сказал вам звездочет? – спросила позже Мария. – Вы подарите Англии сына?

– Ах, вы же знаете этих астрологов, – ответила Катерина. – Они говорят загадками – все можно истолковать и так и эдак. Но я надеюсь, Мария, я надеюсь на наследника. – Она сама удивлялась той легкости, с какой, оказывается, может лгать. – И я молюсь, чтобы было так, – добавила она.

Она продолжала убеждать Марию, беседуя с ней о вере, надеясь ее обратить. Может быть, на Марию повлияет Елизавета. Кажется, день ото дня сестры становятся все ближе друг к другу.

Мария неглупа, но в ней нет искры, какая есть у Елизаветы, с ее устрашающей смесью легкомыслия и жизнелюбия. В глубине души Катерина считает: из всех трех детей Генриха именно из Елизаветы выйдет лучшая правительница, хотя с ней вряд ли кто-нибудь согласится. Эдуард очень скован – но он еще мал. Мария всецело управляема своими эмоциями; она податливее, чем сестра, и кажется, что она не в состоянии стряхнуть с себя налет трагедии.

Катерина пыталась втянуть Марию в богословские споры. Их беседы часто затягивались за полночь, когда все сидели у очага и вслух высказывали свои мысли. Но вера Марии неколебима. Она ничего не подвергает сомнению. Она даже не спрашивает себя, означает ли «est» – «есть» или его следует переводить как «символизирует». Для нее все такое, как оно есть, и так было всегда. Она неподатлива; ее не сдвинуть с места. Видимо, она упорствует в память о матери и считает, что переходить в новую веру будет предательством по отношению к Екатерине Арагонской. Ее верность слепа; иногда Катерина задается вопросом, будет ли вера в конце концов спасением для Марии или ее падением. Им обеим, случись что, будет больно падать.

Стойкость Катерины подпитывалась воспоминаниями об Анне Аскью. В конце концов ей удалось сломить упрямство Марии. Она попросила падчерицу помочь ей в новом начинании. Королева задумала перевести на английский язык «Парафраз к Новому Завету» Эразма Роттердамского. В конце концов, Эразм не запрещен. Но по-английски… Мысль о переводе ей подал Юдолл. Откровенно говоря, его предложение льстило тщеславию Катерины. Ей очень хотелось оставить что-нибудь после себя. Она не будет очередной бездетной королевой в веренице многих… Ее предшественниц почти забыли. Катерина часто думала о Копернике и солнечном затмении – символе великих перемен. Ей мечталось, чтобы ее считали одной из провозвестниц новой веры. Она вдохновлялась примером Анны Аскью, которая навсегда останется в памяти людей. А ее, Катерину Парр, запомнят за ее труды. Она изложит великие мысли на понятном для всех языке. Когда-нибудь она напишет и другие книги, в которых изложит собственные мысли. Впрочем, об этом пока рано думать; подобные желания не подобают женщинам. Поэтому она твердила себе, что, как королева и образованная женщина, обязана воспользоваться своей ученостью ради высшего блага.