Шайка воров с Уолл-стрит - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Стюарт cтр.№ 75

Во время таких выступлений Боски напирал на то, что он больше, чем просто арбитражер. Он придумал новое словосочетание «рискованный арбитраж», под которым понималось приобретение крупных пакетов акций для принуждения компаний к выкупам или поглощениям. Вместе с тем (на что он, очевидно, никак не рассчитывал) в его речах проскальзывали нотки неуверенности в себе. В июне, когда Боски презентовал свою книгу в Вашингтоне в рамках рекламного турне, корреспондент «Вашингтон пост» Дэвид Вайс спросил его, что побуждает его к дальнейшим действиям. «Вы уже богатый человек. К чему вы стремитесь?» – поинтересовался Вайс.

«Ну, я порой ловлю себя на мысли, что Всевышний ниспослал мне дар быть скаковой лошадью, – пояснил Боски. – Я не знаю другой жизни. Мне невдомек, каково быть дойной коровой и мирно пастись на лугу, поэтому я просто продолжаю делать то, что мне позволено, дабы пользоваться счастливой возможностью процветать, и пытаюсь делать это все лучше и лучше». Потом он сделал любопытное предупреждение: «До тех пор пока моя система или формула успеха будут так или иначе работать, меня никто и ничто не остановит. Вполне возможно, что завтра вы прочтете эпитафию обо мне и это будет что-то вроде "Свершилось: сворачиваем арбитраж"».

Средством, к которому Боски собирался прибегнуть для удовлетворения своих новых амбиций, была касса сбережений и ссуд Financial Corporation of Santa Barbara. Ранее на возможность ее приобретения ему указали Милкен и Дал, впечатленные потенциалом недавно либерализованной сферы сбережений и ссуд. Были сняты многие ограничения, в частности, на размещение средств на депозитах и предоставление займов на покупку недвижимости. Таким образом, кассы сбережений и ссуд могли теперь инвестировать во все, что угодно. Они стали привлекательными для вкладчиков, так как предлагали высокие процентные ставки по депозитам. Для вкладчиков в кассы сбережений и ссуд риск был минимальным, поскольку государство страховало все депозиты на сумму менее 100 000 долларов. Власти, казалось, были заинтересованы в том, чтобы владельцы касс сбережений и ссуд спекулировали.

Для выплаты высоких ставок по депозитам кассы сбережений и ссуд должны были получать еще более высокие доходы от собственных инвестиций. Идеальным средством для это представлялись бросовые облигации с их высокой доходностью. Милкен и Drexel уже превратили такие некогда степенные организации, как Centrust, Columbia, Financial Corporation of America, American Savings в активнейших покупателей своих бросовых облигаций. Если бы Боски купил Financial Corporation of Santa Barbara, та стала бы их аналогом.

Для Боски, постоянно находившегося в поисках капитала для своих арбитражных спекуляций, кассы сбережений и ссуд представляли собой неограниченную возможность привлечения финансовых ресурсов. Но каковы бы ни были собственные планы Боски на использование капитала, Милкен и его команда могли с определенной долей уверенности предугадать, на что пойдет бóльшая часть денег: подразумевалось, что те будут вкладываться в высокодоходные облигации, выбранные Милкеном. Такова была цена, которую платили клиенты за постоянный доступ к Милкену.

Нэгл был приглашен Боски на съезд своей так называемой «коммерческо-банковской» группы, который должен был состояться в отеле «Элбоу-Бич» на Бермудах. Боски летел частным самолетом в сопровождении своего обычного окружения: Конуэя; Стива Оппенгейма, бухгалтера Боски в Oppenheim, Appel, Dixon; и Стивена Фрейдина, его юриста из Fried, Frank. Боски занял «президентские апартаменты» отеля для собственного проживания и проведения совещаний.

Нэгл, когда ему предоставили слово, высказался о рискованном предприятии Боски весьма скептически. Он напомнил Боски, что законодательство Калифорнии по-прежнему ограничивает сумму активов касс сбережений и ссуд, которую можно инвестировать в обыкновенные акции, вследствие чего тот не сможет бесконечно увеличивать свой рычаг, о чем мечтает. Мало того, Нэгл заявил, что финансовое положение Santa Barbara скверное и продолжает ухудшаться. На Нэгла свирепо смотрел Конуэй: он был полон решимости заключить сделку.

Боски вежливо слушал, но не выглядел обеспокоенным. Следуя указаниям из Drexel, он уже приобрел 10 % Santa Barbara и имел через Northview достаточно опционов, чтобы увеличить свою долю до 51 %, – все это профинансировала Drexel. Santa Barbara, настаивал Боски, обеспечит ему статус «коммерческого банкира».

Милкен быстро подчинил Боски и Santa Barbara своей воле. Вскоре после заключения соглашения о покупке 51 % акций Боски сообщил Santa Barbara, что ей нужно улучшить свою работу до начала процедуры приобретения. Его формула улучшения была следующей: покупка огромного портфеля бросовых облигаций, выбранных Милкеном. Он отдал Santa Barbara распоряжение разместить «фонды на сумму до 284 млн. долларов» в «высокодоходных корпоративных облигациях». Совет директоров компании едва ли мог проигнорировать ее крупнейшего акционера и будущего владельца. Директора встретились с Милкеном и Далом в Беверли-Хиллз и за последующие восемь месяцев приобрели бросовых облигаций на общую сумму более чем в 250 млн. долларов; все они были куплены через отдел Милкена.

Но мечте Боски об использовании Santa Barbara для арбитража не суждено было сбыться: даже в ультралиберальном климате эпохи Рейгана регулятивные органы воспрепятствовали идее инвестирования активов касс сбережений и ссуд в арбитражные операции, крайне спекулятивные по своей природе. Они не отклонили заявление Боски о выдаче разрешения на данную деятельность, но так никогда его и не одобрили. Оно попросту утонуло в бюрократических процедурах. Между тем у Santa Barbara оставался гигантский портфель бросовых облигаций.

Конуэй не терял времени и предлагал Боски другие приобретения. Он знал, что Боски завидует Айкану, завоевавшему TWA и другие компании, и чувствует в себе силы играть в той же лиге. Боски был близок к тому, чтобы сделать предложение о поглощении Scott & Fetzer, концерну по производству товаров домашнего обихода, и даже приобрел большую позицию и сделал компании неофициальное предложение, выполнимое при условии финансирования. Но Конуэй не смог склонить Drexel к финансированию: выполненная Drexel оценка стоимости компании оказалась скромнее оценки Конуэя. В итоге компанию купил легендарный инвестор Уоррен Баффетт, глава Berkshire Hathaway.

Они присматривались к Kirby Vacuum Cleaners, к производителю офисной мебели All Steel и к небольшой железной дороге в Луизиане. В каждом случае Боски находил проблему. Если одну проблему решали, он находил другую. Конуэй все больше разочаровывался. «В сделке никогда не бывает идеальной информации, – говорил он Боски. – Всегда есть риск». Конуэй пришел к выводу, что для того, чтобы быть еще одним Айканом, Боски не хватает стойкости и самоуверенности. Он явно завидовал рейдерам, но при мысли о возможном провале, о том, что его поднимут на смех, у него опускались руки. Боски постоянно беспокоился, как он говорил Конуэю, о переплате. Конуэй чувствовал, что доверие Drexel к Боски ослабевает. На начальном этапе Дэвид Кей согласился на то, что Drexel будет подыскивать возможности и проводить исследования, если позднее Боски будет использовать Drexel как консультантов и организаторов финансирования. При этом Drexel более чем компенсировала бы любые возможные затраты за счет комиссий. Это было стандартным приемом в большинстве фирм на Уолл-стрит; на практике никто не платил непосредственно за исследования. Однако заинтересованность Drexel в предложении сделок Боски, очевидно, уменьшалась по мере того, как последний продолжал выискивать оправдания собственному безделью.