Повелитель теней - читать онлайн книгу. Автор: Нейл Оливер cтр.№ 47

Спустя какое-то время она вышла к хорошо утоптанной людьми и животными дороге и с надеждой подумала, что это, возможно, та самая дорога, по которой похитители куда-то везли ее и которая наверняка приведет ее в какой-нибудь населенный пункт, пусть даже и маленький.

Она едва не столкнулась с лошадьми, заметив их лишь в последний момент. Они стояли посреди дороги вплотную друг к другу и преграждали ей путь. Когда она приблизилась, крайняя из них отпрянула в сторону, и Ленья узнала в серой кобыле ту самую лошадь, на которой ее везли. Рядом с ней стоял черный мерин с четырьмя белыми носками, на котором ехал главарь группы. На Ленью нахлынула волна радости и облегчения. Она обратила свой взор на небеса и шепотом поблагодарила Провидение.

Тихонечко шикая на лошадей, она медленно, чтобы не напугать, приближалась к ним. Потом, стараясь быть предельно осторожной, Ленья протянула руку и схватила поводья, которые висели под мордой кобылы. После этого она схватила за поводья мерина и, заставив его и кобылу встать так, как ей требовалось, привязала поводья мерина к длинным веревкам, которые позволяли главарю шотландцев управлять ее лошадью. Ласково поглаживая шею кобылы и все время шикая, она сунула одну ступню в стремя и забралась в седло. Ее плечо при этом отчаянно заныло, и она невольно поморщилась. Затем, усевшись поудобнее, Ленья повернула лошадь на восток.

Возможность ехать верхом обеспечивала ей не только скорость передвижения, но и свободу, в которой она сейчас очень даже нуждалась. Если сэр Роберт Джардин находится где-то впереди и в ожидании расположился возле маршрута паломников (возможно, с Патриком Грантом в качестве пленника), то будет лучше, если она найдет его до того, как он найдет ее, причем при обстоятельствах, на которые она могла повлиять. Ударив кобылу несколько раз пятками в бока, Ленья заставила ее бежать рысью, чтобы как можно больше увеличить расстояние между ней и теми, от кого она удрала.

Она не сомневалась, что главарь банды достаточно сильно пострадал от ее рук и вряд ли сможет пуститься за ней в погоню этой ночью, а к утру она будет от них уже далеко-далеко. Однако восторг, вызванный событиями последнего часа, вскоре поутих, адреналин, который привел ее тело в боевое состояние, угомонился, и теперь Ленья чувствовала себя не лучшим образом – усталость повисла на ее плечах, как мокрая шаль. Все ощущения притупились. Она понимала, что ей скоро потребуется отдых. Очень скоро.

Поэтому не было ничего удивительного в том, что она не заметила в темноте третью лошадь и сидящего на ней всадника.

Наблюдая за ней, этот всадник вспомнил о Бадре Хасане, похороненном в неглубокой могиле в темной пещере далеко на востоке, и задался вопросом, а сколько любимых им людей он оставит в таких могилах, прежде чем умрет сам.

У него ушла целая вечность на то, чтобы выдолбить могилу, в которую могло бы поместиться громадное тело Бадра, и, когда он наконец справился с этим, в его душе все перевернулось. Он вдруг почувствовал, что у него не поднимается рука забросать своего старого друга камнями и пыльной землей. Вспомнив о том, как они похоронили Джесси Грант в безымянной могиле под грудой камней на склоне холма в нескольких милях от дома его детства, он нашел неподалеку от пещеры, возле ручейка, медленно вытекающего из нее, участок земли, заросший белыми цветами на длинном стебле. Он подумал, что это, наверное, лилии, и принялся рвать их охапками и относить к могиле. Нарвав их достаточно много, он стал укрывать ими тело Бадра, стараясь как можно дольше оставлять лицо мавра открытым.

В конце концов он начал класть цветы – но уже без стебля, а то и просто лепестки – на лицо Бадра, пока мавр не оказался полностью покрыт ими. Пещера наполнилась их сильным запахом. Он посмотрел на свою одежду и увидел, что к ней прилипли частички золотой пыльцы, образовав рисунок, похожий на паутину.

«Я надеюсь, что когда-нибудь мы с тобой еще встретимся», – мысленно произнес он и, повернувшись, вышел из пещеры.

После этого он отправился в путь, двигаясь все время на запад. Прошло несколько недель, пока он не оказался на маршруте паломников, ведущем из южной Франции в Галисию, к гробнице Святого Иакова.

Слова Бадра, сказанные им в пещере, были теперь его постоянными спутниками и заставляли его неустанно двигаться вперед.

У Медведя имелась дочь! Ей, наверное, сейчас столько же лет, сколько и ему, или примерно столько же. Уже одна только мысль об этом едва не заставила его засмеяться – а может, заплакать. А еще у мавра-великана была утраченная любовь – Изабелла. Что с ней сталось?

Вопреки этим навязчивым мыслям и желанием побывать в Константинополе, который находился далеко на востоке, его неудержимо влекло на запад, в сторону великой любви Патрика Гранта. Его, Джона Гранта, вырастила Джесси Грант, которая любила своего приемного сына и заботилась о нем. Она и погибла из-за того, что любила его, но там, на западе, находилась женщина, подарившая ему жизнь. Его настоящая мать.

В силу ощущений, которые, кроме него самого, были знакомы и понятны лишь тем, кто чувствовал вращение мира, его движение в пустой темноте и «толчки» со стороны других людей, он испытывал непоколебимую уверенность, что найдет ее жизненный путь и пересечет его.

Его лошадь уже почти выбилась из сил после нелегкого путешествия, и он замыслил подобраться к стоявшим на дороге кобыле и мерину, чтобы присвоить их себе, как вдруг «толчок» предупредил его о том, что к ним приближается кто-то другой. Увидев появившуюся из темноты фигуру в заляпанных грязью штанах, тяжелых сапогах и с короткими волосами, он в первый миг предположил, что имеет дело с мужчиной. Лишь после того, как он присмотрелся к движениям незнакомца – в частности, заметил, каким образом тот уселся в седло, – Джон Грант сообразил, что это вообще-то женщина, которая, похоже, решила завладеть неожиданно подвернувшейся добычей.

Прячась в темноте у дороги, он наблюдал за тем, как она подгоняла сбрую, чтобы черный мерин был вынужден бежать позади другой лошади. По всей видимости, она умела обращаться с лошадьми, однако не это, а ее поведение в целом заставило его выпрямиться в седле и наблюдать за ней еще внимательнее.

Она явно от кого-то сбежала – и, судя по всему, при экстремальных обстоятельствах. С ее запястий свисали короткие обрывки веревок – свидетельство того, что она недавно была связана, а опущенное правое плечо позволяло предположить, что на нем имелась какая-то рана. Кроме того, на ее лбу виднелась свежая кровь. Подготавливая лошадей, она то и дело поглядывала в ту сторону, откуда недавно явилась. Тем не менее, несмотря на то что женщине, похоже, угрожала какая-то опасность и за ней, наверное, кто-то гнался, в ее поведении не чувствовалось ни малейших признаков суеты или страха. Если беглянка и столкнулась недавно с каким-то серьезным жизненным испытанием, то испытание это она, похоже, прошла успешно и теперь занималась исключительно тем, что старалась извлечь из этой своей победы побольше выгоды.

После того как она уселась на серую кобылу и поехала по направлению на восток, интерес к ней у Джона Гранта резко усилился. «Толчок», который он почувствовал перед появлением этой особы, просто предупредил его, как всегда, что к нему кто-то приближается. Однако сейчас, когда она с двумя лошадьми растворилась в темноте, его охватило какое-то абсолютно новое для него ощущение, которое заставило поехать за ней. У него сложилось впечатление, что их связывает какая-то невидимая веревка и что эта веревка тянет его за ней. Он улыбнулся неожиданному ощущению и своей неспособности сопротивляться ему. В голову пришла мысль, что он, как и тот черный мерин, так же вынужден следовать за незнакомкой. В следующее мгновение он почувствовал неприятный озноб и, передернув плечами, прошептал: «Я слышу тебя, старый Медведь».