Повелитель теней - читать онлайн книгу. Автор: Нейл Оливер cтр.№ 38

Однако когда его левая нога, которую делали неуклюжей боль и слабость ноги правой, начала движение вперед, женщина вдруг резко выставила перед собой обе руки, только что находившиеся у нее за спиной. На ее запястьях болтались остатки разрезанных пут. Из-за холода и долгого пребывания в неудобной позе она была не такой быстрой, как ей сейчас хотелось бы быть, но тем не менее она сумела парировать удар даже в лежачем положении.

Пытавшийся ударить ее мужчина ахнул от удивления и, зашатавшись, едва не упал. Пленница вскочила на ноги. Ее лодыжки по-прежнему были крепко связаны, но она смогла удержать равновесие. Мужчина тоже выпрямился – настолько, насколько позволила ему его рана. Он все еще держал в руке меч, но, когда повернулся к ней лицом, она ударила его по горлу левой рукой, совершив при этом очень быстрое движение, как жалящая змея. Его кадык просел под туго натянутой кожей между ее большим и указательным пальцами, и мужчина тяжело рухнул наземь. Его дыхательное горло было заблокировано сломанным кадыком.

Те несколько мгновений, в которые все это произошло, дали второму мужчине возможность сориентироваться в ситуации и принять решение. Вначале он буквально остолбенел, ошеломленный неожиданным развитием событий, а затем с диким ревом, в котором одновременно чувствовались и ярость, и страх, бросился к ней прямо через пламя костра. Кончики его длинных волос вспыхнули вместе с нитками, свисающими с его потертой куртки.

До того, как он успел подскочить к пленнице, она проворно присела, подобрала упавший на землю меч и разрезала им путы на своих лодыжках. Затем, крепко сжав рукоять меча обеими руками, она резко выставила его прямо перед собой, так что пытавшийся напасть на нее мужчина буквально нанизался на клинок своим телом. В силу его немалого веса и большой скорости, с которой он двигался, меч пронзил его насквозь на всю длину клинка и уперся в его туловище своим эфесом. Посеревшее от боли лицо с широко раскрытыми и тут же начавшими тускнеть глазами на секунду-другую уткнулось в ее лицо, и она ощутила прикосновение колючей щетины. Затем она опустила его вместе с мечом, и его обмякшее тело, соскользнув с клинка, безжизненно шлепнулось на землю, как мертворожденный теленок.

– Ого! – раздался позади нее мужской голос. – А ты прыткая, в этом тебе не откажешь…

Она повернулась вокруг своей оси – элегантно, как танцовщица, – и выставила меч острием в сторону того, кто произнес эти слова. Этот мужчина, зеленоглазый и довольно симпатичный, был на вид примерно одного возраста с ней. Его голова была так же тщательно выбрита, как и подбородок, и на ее гладкой поверхности плясали отблески света, исходящего от пламени костра.

«Огонь доберется до нас где угодно», – подумала Ленья.

Однако из всего того, что она заметила в этом мужчине в самый первый миг, больше всего ее внимание привлек хищный стальной наконечник его стрелы. Мужчина находился на расстоянии всего лишь четырех шагов от нее и целился прямо ей в лицо, с силой натянув тетиву лука, изготовленного из добротного красного тиса.

– Пожалуйста, брось меч, подружка, – процедил он сквозь зубы. – У меня осталось мало стрел. Стрелы с широким наконечником – такие, как вот эта, – вообще-то предназначены для того, чтобы валить тяжелых лошадей. Их чертовски трудно вытаскивать из лиц покойников. Впрочем, учитывая отсутствие дальности, она скорее всего пройдет насквозь и упадет где-то среди вон тех деревьев. В любом из этих случаев меня ждут хлопоты, и мне хотелось бы избавить себя от них.

Она сделала то, что он от нее потребовал: наклонилась и положила тяжелый меч на землю. Еще трое мужчин – все они были моложе первого – вынырнули из темноты слева и справа от нее.

Один из них осторожно приблизился и, наклонившись, быстро поднял меч с земли, а затем отошел на почтительное расстояние. Никому из этих шотландцев никогда раньше не приходилось испытывать страх перед женщиной, по крайней мере с той поры, когда они стали достаточно взрослыми, чтобы игнорировать гнев матерей, а потому все они сейчас чувствовали себя очень неловко.

А внушающая им страх женщина смотрела лучнику прямо в глаза. Он перестал натягивать тетиву и опустил свой лук, держа его перед собой, однако она заметила, что он все еще готов применить свое оружие: задний кончик по-прежнему находился на тетиве.

– Я тут ни для кого не подружка, – сказала она.

Издалека небольшая вереница всадников могла показаться одной из многочисленных групп паломников, направляющихся на восток после посещения гробницы святого Иакова. В Галисии было принято говорить о «O Camino de Santiago», то есть «Пути святого Иакова», однако в действительности к этой гробнице вело множество дорог. Эти дороги были подобны желобкам на раковине гребешка: маршрутов много, но конечный пункт – один.

Присмотревшись повнимательнее, сторонний наблюдатель мог, однако, заметить, что поводья лошади, находящейся в самом центре этой вереницы из пяти всадников, находились не в руках того, кто на ней ехал, а были привязаны к двум веревкам, которые держал мужчина, следующий непосредственно за ней. Более того, руки сидевшей на этой лошади женщины были связаны у нее за спиной.

Ее, впрочем, не очень беспокоило подобное неудобство. Она вообще не обращала на него почти никакого внимания. Погрузившись в размышления, Ленья пыталась связать те крупицы информации, которые она извлекла из разговоров схвативших ее мужчин.

Имени Роберта Джардина она не слышала уже давным-давно, едва ли не половину прожитой жизни, и надеялась не услышать его больше никогда. Даже сама мысль об этом человеке была для нее достаточно неприятной, а то, что они говорили о ней, своей пленнице, как о его собственности, вызывало у нее тошнотворные ощущения. Более того, из-за этого она даже чувствовала себя не взрослой женщиной, а беззащитным ребенком.

Их манера обращения с ней однозначно свидетельствовала о том, что этих людей подробно проинструктировали относительно ее способностей. Однако никто из них пока еще ничем не выдал того, что он что-либо знает – или догадывается – о ее прошлом.

Трое из сопровождавших Ленью мужчин не представляли для нее большой опасности. Она успела придумать несколько вариантов своих дальнейших действий, и во всех планах, которые родились в ее голове, эта троица была не более чем статическим препятствием – так, просто незначительное неудобство. А вот четвертый, тот, который держал в руке веревку, привязанную к поводьям ее лошади, был совсем другим. Хотя Ленья не встречала подобных ему людей уже лет двадцать, она сразу отметила про себя знакомую ей манеру поведения. Этот человек обладал природным умом, а его самоуверенность была результатом большого жизненного опыта. То, как он двигался и говорил, напоминало Ленье ее саму. А еще он явно отличался от своих товарищей в обращении с ней, их пленницей. В его поведении не чувствовалось даже намека на злобу или ехидство по отношению к Ленье. Он, похоже, не испытывал никакой необходимости в том, чтобы демонстрировать свою силу и значимость перед оказавшейся в его в руках пленницей и причинять ей страдания.