Любовь и долг Александра III - читать онлайн книгу. Автор: Елена Арсеньева cтр.№ 38

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Любовь и долг Александра III | Автор книги - Елена Арсеньева

Cтраница 38
читать онлайн книги бесплатно

Узнав об этом подарке, Мари ужасно позавидовала, что не ей пришла в голову такая замечательная мысль. Как было бы прекрасно, если бы цесаревич каждый день брал в руки подаренную ею тетрадь и раскрывал, воображая, будто видит на каждой странице лицо Мари и беседует с ней тихо-тихо, говоря те слова, которые не мог решиться произнести вслух, но о которых она, наверное, догадывалась и, может, жаждала услышать.

Никаких «наверное» и «может»! Она жаждала услышать то, что видела и угадывала в глазах цесаревича…

Ах, как изменился Александр, вернувшись во дворец! Осунувшийся, насторожившийся, ни с кем не желавший говорить о своем горе, постоянно погруженный в тяжелую задумчивость. Мари не оставляло отчетливое ощущение, что на душе у него лежит еще какой-то груз, кроме боли утраты. Он был неузнаваем. Легкая юношеская веселость и привлекательная застенчивость исчезли. Он был печален и угрюм. Его не тянуло на люди: казалось, если бы он мог целыми днями сидеть в своих комнатах и играть на корнете, он был бы вполне доволен. Мари это казалось смешным: высоченный, довольно плотный мужчина сидит и, держа перед собой странную, перекрученную трубу, дует в нее. Добро бы еще выдувал хорошую музыку, а то все какие-то беспорядочные звуки! Это были военные марши или народные песни в переложении для корнета. Да есть ли смысл тратить на это силы? Мари лишь плечами пренебрежительно пожимала. Впрочем, даже если бы она узнала, что наследник играет, к примеру, «Фантастическую симфонию» Гектора Берлиоза с ее многообразными партиями корнета, она точно так же пренебрежительно пожала бы плечами. Она была довольно умна и держала свое мнение при себе, а главное, не подавала виду, что подглядывала за цесаревичем.

Он-то считал, что Мария Элимовна на подобную неделикатность не способна. Александр Александрович видел в ней те черты, которых отродясь она в себе не знала, но был совершенно слеп к ее истинной натуре. Та Мария Элимовна, к которой его тянуло, как магнитом, разумеется, предпочитала говорить по-русски, знала наизусть всего Лермонтова, а также умела при случае ввернуть эффектную латинскую цитату. Она ночами зубрила их, выбирая покороче и позвучнее, следуя принципу pauca sed bona – немного, но хорошо. Конечно, механически заучить можно было и много цитат, но важно было не ляпнуть какую-нибудь некстати. К примеру, следовало тщательно избегать всяких memento mori или qualis vita, et mors ita, хотя эта последняя весьма подходила к случаю с покойным великим князем Николаем: какова жизнь, такова и смерть, а жизнь, с точки зрения Мари, была бессмысленна. Очень удачно можно было ввернуть qualis rex, talis grex (каков царь, таково и его окружение), если наследник кого-то хвалил, о tempora, о mores (о времена, о нравы) – если он был кем-то недоволен, veni, vidi, vici (пришел, увидел, победил) – если ему что-то быстро удавалось. Но больше всего ей хотелось сказать когда-нибудь natura abhorret vacuum (природа не терпит пустоты), намекнув, что игра на дудке – не лучшее занятие для мужчины, пора эту пустоту заполнить чем-то иным. А именно – женщиной. Княжной Мещерской. Марией Элимовной.

Мари знала, что нравится великому князю Александру, нравилась и прежде, но тогда ей это скромное и скрытное внимание было всего лишь слегка приятно. Весь пламень своего кокетства она направляла на старшего брата, мечтая втихомолку о браке с каким-нибудь богатым, по-настоящему богатым человеком вроде Павла Демидова. Но сейчас, когда бедняжка Николай Александрович умер, а Павел Демидов прочно застрял в Париже, она поглядывала на нового наследника русского престола с другим ощущением.

Раньше это было безнадежно. Теперь – Мари чувствовала это всем своим существом – ее старания могут быть вознаграждены, причем щедро.

Иногда она отпускала на волю мечты… Конечно, нужно было оказаться слишком большой мечтательницей, чтобы допустить возможность брака с наследником русского престола. Тем более что где-то там маячит заплаканная невеста его брата Никсы, которую нужно за кого-то пристроить. Смешно, если ее попытаются пристроить за Александра! Вряд ли получится, но нужно попытаться оказывать на него влияние… например, такое, какое имели Ментенон и Помпадур. В конце концов, Ментенон все же вышла замуж за короля. Наверное, нет фаворитки, которая бы не мечтала стать королевой. Но все же сначала надо стать фавориткой, а не просто объектом нежных взглядов. Мари все чаще примеряла к себе слово «фаворитка» – как новый чепец или сорочку – и постепенно начинала с ним осваиваться. Порой настолько далеко уводили ее мечты, что, проснувшись утром, она не сразу осознавала себя в своей постели, в своей комнате, с Сашенькой Жуковской по соседству…

И настроение резко падало. Сашенька Жуковская производила на Мари отрезвляющее действие. Вот уже полгода, как она уступила домогательствам великого князя Алексея, и, хоть они были отчаянно влюблены друг в друга, никаких разговоров о будущем между ними не возникало, и планов они не строили. Правда, Алексей Александрович был еще совсем юнец, мальчишка, потерявший голову от очаровательной и гораздо более взрослой Сашеньки Жуковской. Мари очень смешило, что пятнадцатилетнего великого князя она должна называть по имени-отчеству, а подругу, бывшую на восемь лет старше своего любовника, просто Сашенькой.

Конечно, всем известно, что Жуковская отдалась великому князю, который не мог справиться со своим темпераментом, по приказу императора и лишь потом влюбилась в Алексея. Однако наследника берегут от интрижек с фрейлинами, как от чумы. А ведь он обыкновенный мужчина, наверное, мечтает о женской любви и женских объятиях. И та, которая сможет заключить его в эти объятия, многого добьется!

Но для этого нельзя оставаться унылой скромницей, понимала Мари. А именно этого требовала от нее Екатерина Федоровна Тизенгаузен, чьими устами сейчас как бы говорила с молодой фрейлиной сама императрица. И Мари старательно прятала глаза, чтобы в них нельзя было прочесть мятежное нежелание повиноваться.

Подумаешь, во время карточных игр она сидит рядом с наследником, а на балах они постоянно танцуют вместе! Но ведь не Мари, а наследник выбирает партнершу по игре и танцам! Сам подходит к ней, предлагает. Она ничего не делает. Просто ведет себя так, что он не может не подойти…

Екатерина Федоровна сохраняла ледяное выражение, однако была очень взволнована. Разумеется, великие князья всегда увлекались и будут увлекаться фрейлинами. И матери будут порицать их выбор. В этом смысле императрице следовало бы гораздо больше волноваться за великого князя Алексея, который так настойчиво осаждал мадемуазель Жуковскую, что она уже дала ему все мыслимые и немыслимые подтверждения своей ответной страсти. Однако Мария Александровна относится к преждевременному повзрослению младшего сына как к неизбежному злу, а из-за наследника престола переживает безмерно и возводит в превосходную степень самый незначительный знак его внимания к княжне Мещерской. Впрочем, теперь, лишившись любимого старшего сына, она особенно внимательно следит за Александром, опасаясь, чтобы тот не наделал ошибок. Кто бы мог подумать, что флегматичный Александр начнет откровенно бегать за какой-то девчонкой – даже не слишком хорошенькой. Беда в том, что его, кажется, привлекает именно очарование порока… Два года назад откровенно, хотя и платонически засматривался на очаровательную вдову Кушелеву-Безбородко, известную своими похождениями, а теперь вот прикипел, как говорят в народе, к этой не очень нравственной особе… подлинной дочери своего отца Элима Мещерского, стихоплета, бретера и бонвивана! Нужно было гнать ее от двора, но время упустили.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Примечанию