История Японии - читать онлайн книгу. Автор: Эльдар Дейноров cтр.№ 55

Что именно произошло, не вполне ясно. Возможно, произошел некий раунд подковерной борьбы. Эдикты императрицы от 757 г. упоминают о неких мятежниках, которые намеревались убить министра двора, изгнать наследника престола, завладеть символами власти и посадить па престол одного из четырех принцев. Есть вероятность, что это может быть каким-то образом связано с последовавшим вскоре отречением Кокэн и восхождением на трон Дзюнннна, ставленника клана Фудзивара.

После «переворота» Хатиман изрек нечто противоположное своим прежним пожеланиям. Теперь бог не хотел, чтобы от его имени давались ложные пожелания. Он возвратил пожалованные ему (а в большей степени, вероятно, роду Омнва) 1 400 дворов и пахотные земли.

Тем не менее, культ Хатимана на этом не прекратился. Божество еще скажет свое веское слово в эпоху второго царствования Кокэн.

Вот и настал черед для рассказа о таинственном буддийском монахе, который споткнулся, будучи буквально на половине ступени от трона.

Начнем с того, что императоры стремились всячески уменьшить барьер между синто и буддизмом, следуя политике компромиссов. Об этом говорит и история с Хатиманом, защищающим буддизм. Императрица Кокэн открыто пригласила монахов на синтоистскую церемонию вкушения первых плодов, куда прежде не допускались посторонние. Прежние табу рушились одно за другим. Высшие существа, перешедшие в буддистский пантеон из индуизма и вполне дополнившие религию, сопоставлялись и «уравнивались в правах» с богами синто.

И появление у трона наследницы Аматэрасу своеобразного буддийского духовника выглядит вполне закономерным.

Монахи, как и все прочие люди, наделены различными характерами. Для одних уход от мира — средство приблизиться к высшей сущности. Иные оставляют мир из ревностной любви к богу. Для других монашество — это возможность самореализации, проявления себя в ученых занятиях. Есть огромное количество других причин для принятия сана.

Но попадаются и те, для кого духовный сан — это получение власти над мирянами (и желательно — неограниченной). Вот к такой категории и относился Докё из ничем не примечательного рода Югэ.

Имя «Докё» означает «зеркальный путь». Видимо, зеркало оказалось несколько кривоватым. Но не может быть никаких сомнений — этот монах обладал выдающимися личными качествами. Добраться до высоких постов человеку его происхождения в тогдашней Японии было чрезвычайно трудно. Конечно, впитывая в себя «китайскую науку», японцы тоже ввели экзамены на чиновничьи посты. Но, в сравнении с тем, что было в Китае, японские экзамены представляются лишь формальностью. У высших аристократов «все было схвачено». Уже появилась вещь, очень знакомая по России XVIII века «теневые ранги». Во времена после Петра дворянин должен был начинать служить с самых нижних чинов. Но это правило оказалось очень просто обойти: выслуга лет шла с пеленок, и к совершеннолетию и фактическому поступлению на службу юноша («недоросль») был уже в высоком чине. И если бы только с пеленок! Едва ли нес момента зачатия! (Бывало и так, что рождалась девочка. Тогда в реестрах обозначалась смерть недавно поступившего на службу офицера).

В Японии подобное неприятное «новшество», перекрывавшее дорогу простолюдинам, было известно на тысячу лет раньше. А в результате у власти не оказалось притока свежих сил со стороны, что ничего хорошего не означает. Застой в этом случае — еще не самый худший вариант. Ведь любой случайно пробившийся в верхи человек со стороны (который наверняка был озлоблен в процессе движения наверх) может постараться опрокинуть всю систему. И он будет по-своему прав. Так что стоит ли осуждать монаха Докё?

Отмечается, что он обладал силой воли и, вероятно, острым умом и неплохими организаторскими способностями. Может быть, именно размышления и подвигли его на духовный путь. Дорога в верхи заказана придворным-мирянам, но государи охотно слушают монахов… А у духовенства нет жесткой кастовости и «династий» (последнее вполне естественно, поскольку существовал обет безбрачия, который, правда, могли и обойти).

А еще монах Докё завоевал славу отличного целителя. В мире, где господствовали в основном шаманские методы лечения, это еще ни о чем не говорит. Не вполне понятно, чем и как он мог лечить — травами ли, чтением ли священных текстов и религиозным утешением — или присутствовало что-то еще. Возможно, у Докё имелись и некоторые гипнотические способности.

Как бы то ни было, он служил при дворе с начала 750-х, и, вероятно, долгое время присматривался к обстановке. А затем сделал решительный рывок.

К тому моменту императрица Кокэн, правившая не слишком долго, уже успела отречься от престола. Номинальным императором стал Дзюннин, реально же дела вершили клан Фудзивара и менее значительные группировки сановников. Но Кокэн оставалась весьма влиятельной фигурой.

Искусный врачеватель Докё был направлен к занемогшей экс-императрице. Как он вошел к ней в доверие, остается только догадываться. Догадки строили и современники событий, притом — весьма ясные. «Докё из рода Югэ делил с императрицей одну подушку и управлял Поднебесной», — прямо говорится в буддийском своде «Нихон рёики». Дж.Б. Сэнсом выразился деликатнее: «Обольстил свою царственную госпожу незаурядной физической привлекательностью и делил с ней ложе в той же мере, что и направлял ее веру».

Во всяком случае, монах Докё быстро вошел в свиту Кокэн. Как тут не вспомнить возвышение Григория Распутина?! (В последнее время о Распутине высказывалось много догадок;, некоторые исследователи готовы утверждать, что он был героем, пытавшимся спасти Россию от втягивания в войны. Вполне возможно, так оно и было. Но имеется и традиционная трактовка образа «старца». В любом случае, это был человек столь же выдающихся способностей, как и монах Докё, и многое в их судьбе совпадает).

Как раз в это время просинтоистский клан Фудзивара основательно укрепил свои позиции, при Дзюншше фактически правил он. И больший упор стал делаться не на буддийские, а на конфуцианские добродетели.

Видимо, такое положение дел не нравилось ни экс-императрице, ни ее фавориту. Но пока что Докё рвался вверх в духовной иерархии. В 762 г. он сделался «сёсодзу» (это третий по значению сан у янонских буддистов), заменив ставленника Фудзивара (у этих потомственных синтоистских жрецов имелись и свои люди среди буддийского духовенства).

Примерно в это же время между экс-императрнцей и новым императором произошел конфликт. В чем именно заключались разногласия, сказать сложно. Возможно, речь шла и о монахе Докё. Во всяком случае, Кокэн была расстроена в лучших чувствах и удалилась в буддийский храм Хокодзи (расположенный поблизости, в столице). А затем она заявила, что принимает духовный сан.