Едва замаскированная автобиография - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Делингпоул cтр.№ 52

Зачем мне деньги? Видишь ли, у меня появились некоторые дорогостоящие пороки. В ближайший выходной я собираюсь впервые принять таблетку экстази, а они стоят по 35 фунтов, что, конечно, дорого, но их не везде достанешь, а эти специально привезены из Калифорнии и должны быть такого качества, что можно было бы и вдвое дороже заплатить.

Здорово то, что никто из моих знакомых еще не пробовал его. Даже тот, кто мне их продает, — он снабжает меня кокаином. (Точнее, этот тип продал моему другу грамм кокаина, и я вошел с ним в долю — говорю, чтобы у тебя не создалось ложного впечатления о моей искушенности в области наркотиков.)

Может быть, мое предложение покажется тебе чрезмерным, но если ты серьезно писала мне о том, что устала чувствовать себя синим чулком, я бы хотел тебе помочь. В том новом доме в Фулхеме, где я снимаю жилье, полно сдающихся квартир, поэтому можешь остановиться здесь, когда приедешь в следующий раз, и мы побалуемся какой-нибудь наркотой. Можем даже пойти в клуб. Я тут нашел один на днях, под названием «Enter the Dragon». Я пошел туда по служебной надобности, потому что писал статью для «Тэтлера» о юных наркоманах с Кингз-роуд, а потом решил расширить рамки, включив Хай-стрит Кенсингтон. Но у меня осталось очень хорошее впечатление: все сосут леденцы на палочках и улыбаются, музыка чрезвычайно приятная — такая неземная, космическая и пульсирующая.

Но, зная мою удачливость, я боюсь, что это место превратится в дерьмо через месяц и все начнут стыдиться, что когда-то увлекались им. Все-таки непрерывно улыбаться и сосать леденцы как-то не совмещается с панк-роком.

Так что, пожалуйста, когда приедешь в следующий раз, сразу найди меня. Желательно до того, как мое мертвенно-бледное, накачанное наркотиками тело будет найдено в луже блевоты.

С большой любовью,

Джош.

Я просматриваю, как обычно, полученную мной в редакции почту и нахожу все нестерпимо скучным — пресс-релизы о мероприятиях, на которые я никогда не пойду, ворчливые письма недовольных читателей и счета от сумасшедших авторов за присланные ими статьи, которые не пошли в дело, — оставляя напоследок заманчиво выглядящий розовый конверт.

Все, кто находится в редакции, исподтишка подглядывают за мной, потому что им все известно. Наверно, их предупредила Виолетта, наша секретарша, опекающая нас, как наседка, которой наверняка приятно обнаружить хоть какое-то свидетельство того, что хотя бы один из ее мальчиков может оказаться гетеросексуалом, хотя по нашему внешнему виду этого не скажешь — по-моему во всяком случае. Потому что я в стадии Вероники Лейк — как скажет однажды одна восторженная дама на одном из приемов для воротил шоу-бизнеса, — что означает, что я ношу на голове «хвост». В сочетании с моим все еще мальчишеским видом, любовью к широким пестрым галстукам — в то время они считались экстравагантными, но через два года их будут носить все — и моим крайне гейским черным шерстяным Венециановым костюмом с высокими округлыми лацканами, расширенными плечами, зауженной талией и открывающей зад шлицей, положительно взывающей к немедленному введению в анус, нужно признать, что слова «традиционная ориентация» едва ли будут первыми, пришедшими в голову увидевшего меня постороннего человека.

Когда я поднимаю глаза, все сразу утыкаются в свои экраны, а потом снова начинают поглядывать на меня, но я уже спрятал конверт во внутренний карман пиджака.

— Ой, Джош! Разве ты не откроешь его? — взвизгивает Миллисент, секретарша соседнего с нашим отдела писем.

— Извини, Милли. Это частное письмо, — говорю я. И тут же понимаю, как самодовольно я выгляжу.

— Знаешь, Джош, по-моему, это очень нечестно, — говорит Виолетта. — Мы все утро ждем.

— С каких это пор моя частная жизнь стала общественным достоянием?

— Наверно, с тех самых, как ты стал во всех подробностях описывать ее в своей колонке? — высказывает свое предположение Криспин.

— А может быть, с тех пор, как ты стал так долго рассказывать про себя каждой встреченной тобой знаменитости, что у тебя не остается времени узнать что-нибудь о них? — высказывается Чарлз.

— Послушай, Девере. Вчера ты вернулся из Caprice лишь в четыре часа. И тут же отправился на празднество с участием суперзвезд, куда потребовалось срочно отправить тебя, потому что только ты в близких отношениях с таким гигантским числом из них. Ну и где байки, которых я жду от тебя? — орет мой редактор, которому столько же лет, сколько и мне, но ведет он себя так, будто ему пятьдесят. Мы прозвали его Ротвейлером.

— Хорошо, хорошо, я открою его, — говорю я, вытаскивая конверт из кармана. — Не знаю только, как вы сможете жить дальше, сгорая от стыда, что вы такие похотливые подонки.

— Нам как ведущим светскую хронику это, конечно, будет нелегко, — говорит Криспин.

На открытке изображен слащавый мишка, держащий в лапах большое красное сердце. Внутри просто текст «Будь моей Вален ганкой», под которым от руки написаны X и «?».

— Кажется, я знаю этот почерк, — давится от смеха Квентин, ведущий городской хроники. — Это же Робин, из буфета.

Все хохочут. Робин известен всем как «лидер в шляпе», потому что он носит шляпу как у геев, а поскольку говорит сладким голосом и любит оперу, то, несомненно, пассивный гомосексуалист.

— Больше похоже на трясущуюся руку Хильды, — говорит Луциан, кивая в сторону близорукой старой карги, пишущей про суды и социальные проблемы.

— Фу, гадкие, — говорит Виолетта. — Я уверена, что это от какой-то очаровательной особы.

Несколькими днями позже со мной в лифте заговаривает девушка, которой я раньше не встречал. У нее темные глаза, и она очень мила, несмотря на сильный эссекский акцент, немодную стрижку и одежду, подозрительно похожую на купленную в «Top Shop». Я думаю: «Черт, если это она, мне повезло».

— Привет, — говорит она.

— Привет. — Мысленно я уже раздеваю ее и беру прямо здесь, прислонив к стене лифта, держа одним пальцем нажатой кнопку «закрытие дверей», а двери грохочут, как бывает, когда кто-то снаружи пытается войти.

— Ты получил открытку?

— Да. Получил. Спасибо. — Возбуждаюсь при мысли о нашем первом свидании — в ночном клубе Джинглз или Тиффани где-нибудь в Ромфорде, где все будут меня разглядывать, потому что я оригинально одет и веду оригинальные разговоры, но все хорошо, потому что она вся в белом, как Мэнди Смит, отправляющаяся в Марбелу, выглядит распущенной и готовой к последующему, а сейчас нужно выпить и потом ехать к ней…

— …не получила.

— Извини? — говорю я.

— Я про Кэрол.

— Кого?

— Сам знаешь. Кэрол! — говорит она.

Она все еще хихикает над тем, что показалось ей моей шуткой, когда открываются двери и входит Квентин из городской хроники.

— Вверх? — спрашивает Квентин сладким голосом.