Мелодия все звучит - читать онлайн книгу. Автор: Мэри Хиггинс Кларк cтр.№ 49

Если Сильвия выдала его, скоро все будет кончено. Каждый коп в каждом аэропорту будет высматривать Джорджа Хокинса. А потом он неожиданно рассмеялся – почти истерическим смехом. Сильвия видела только квитанцию на лодку. Она не знает, что у него британский паспорт. Фэбээровцы будут искать человека с американским паспортом – американским паспортом, зарегистрированным на имя Джорджа Хокинса.

«Теперь мне нужно просто поболтаться тут немного, – подумал он. – Я куплю полуседой или седой парик, а может быть, и оба». Беннет всегда боролся с лишним весом, стараясь удержать его на отметке ровно в двести фунтов, следил за диетой и регулярно занимался физическими упражнениями. В эти несколько недель он может дать себе волю. Он будет только рад нескольким лишним фунтам, на борьбу с которыми потратил сорок лет, и наберет их, питаясь вкусной высококалорийной едой.

«Хлебцы и жареный бекон на завтрак, – думал он. – Толстые чизбургеры и картошка фри на обед. Я буду наслаждаться любой калорийной пищей, какую только смогу найти».

Обрадованный мыслью о замечательных трапезах, которые его ожидают, Паркер поймал такси, довезшее его до дверей мотеля. «Дом, милый дом, – подумал он, улыбаясь про себя. – Мне понадобится не более нескольких недель, чтобы отрастить бороду, набрать вес и тем самым довершить необходимую маскировку. Все получится. Должно получиться».

В его списке значился еще один пункт. Нужно оружие. Не то чтобы он собирался использовать его. Он определенно не планировал никого убивать, но, когда доберется до таунхауса Энн, следует быть готовым ко всему. Беннет знал, что, если она проявит намерение выдать его, вид оружия напугает ее и гарантирует ее молчание.

Сильвия де ла Марко… «Салли Чико», – с презрением подумал Паркер. Она досуха выжала из него все деньги за эти два года, и это вполне могло сойти ей с рук.

Конечно, если его поймают, у него останется одно утешение. Она тоже окажется за решеткой, и он не станет платить миллионы долларов за отделку ее тюремной камеры.

Элинор Беккер не была удивлена, когда ей позвонил Шон Каннингем и спросил, нельзя ли пригласить ее и Фрэнка на обед.

– Подозреваю, что в последнее время вы нечасто выбираетесь из дома, – сказал он.

– Да, нечасто, – подтвердила она.

Хотя после ужина в День благодарения с семьей кузины прошло менее двух недель, то тепло казалось сейчас лишь воспоминанием, причем давним. Каждое утро Элинор просыпалась с ощущением невероятной усталости. Ее сны были тревожными и даже пугающими. Она вдруг оказывалась в темной комнате, а потом понимала, что это тюремная камера. Она видела вокруг себя только решетки и начинала биться о них, а потом плакать и кричать: «Нет, пожалуйста, выпустите меня отсюда, пожалуйста, выпустите меня! Я ничего не сделала, клянусь вам, я ничего не сделала!»

Эти кошмары в сочетании с постоянной тревогой из-за диабета Фрэнка заставляли ее чувствовать себя так, словно от нее осталась только пустая оболочка. Из дома Элинор выходила только в воскресенье утром, чтобы сходить на мессу. Сидя в церкви, она украдкой поглядывала по сторонам, чтобы проверить, не смотрит ли кто на нее. Даже в церкви она не могла найти покоя.

На приглашение Шона сходить на обед Элинор ответила коротко:

– Думаю, нет.

– Зато я думаю – да, – твердо произнес Шон. – Элинор, вам нужно выбираться из дома. Мы сходим в «Ксавиарс», оттуда открывается отличный вид на Гудзон, и кормят там вкусно. Это сейчас будет вам очень кстати. Я заеду за вами и Фрэнком завтра в половине первого.

Повесив трубку, Элинор повернулась к Фрэнку.

– Похоже, нам придется ехать на обед с Шоном Каннингемом, – нервным тоном сообщила она.

– Он мне нравится, – решительно произнес Фрэнк. – Может быть, он убедит тебя снова сходить к гипнотизеру. Я очень на это надеюсь.

На следующее утро Элинор пошла в салон красоты. С тех пор как начались все эти неприятности, она ухаживала за волосами дома, не считая тех случаев, когда нужно было подстричь их. Вымыв голову с шампунем, она просто оставляла волосы сохнуть, а потом расчесывала их так, чтобы они естественными волнистыми локонами обрамляли ее лицо. Однако это ей не очень шло, и сейчас, сидя в парикмахерском кресле, Элинор чувствовала себя в большей степени самой собой. «Секретаршей, которая приносит кофе и пончики ничего не подозревающим жертвам, отдающим свои сбережения Паркеру Беннету», – скорбно подумала она.

Шон забронировал столик у окна. Как он и обещал, они могли полюбоваться Гудзоном, выглядевшим неприветливо: по нему гуляли холодные серые волны с белыми гребнями. Летом эта река смотрелась куда приятнее, ее поверхность оживляли разноцветные паруса частных яхт.

Шон поприветствовал Беккеров и указал на реку.

– Предвестие грядущего, – сказал он. – Это сулит холодную снежную зиму, и похоже, что она начнется довольно рано.

Элинор редко пила спиртное за обедом, но сейчас, с поощрения Шона, заказала бокал вина, и Фрэнк сделал то же самое. Сделав заказ, Элинор почувствовала, что ее настроение улучшается, как это было в День благодарения. Правильно они сделали, что выбрались из дома; Шон и Фрэнк были правы.

Когда подали спагетти с соусом, Шон спросил ее:

– Элинор, я думаю, вы помните Рейнджера Коула; вы видели его на заупокойной службе.

– Помню. Несчастный человек, – ответила Элинор. – На собрании на прошлой неделе он пытался изобразить, что у него все хорошо, но я все видела сквозь его притворство.

За кофе Шон поднял вопрос о психиатре-гипнологе.

– Элинор, я знаю, что вы не хотите снова приезжать к нему. Поверьте, я понимаю вас. Но вы дали нам единственную улику для поимки Паркера Беннета, которой мы располагаем: то, что у него есть или были британские водительские права. В ФБР мне сказали, как важно получить эту информацию, и они получили ее благодаря вам. Если под гипнозом вы сможете вспомнить полное имя, у ФБР будет большой шанс отыскать Беннета, что означает, что всем этим людям, которые так сильно пострадали, может быть возвращена изрядная часть потерянных ими денег. Элинор, вы должны заново обдумать это. – Голос Шона звучал умоляюще. – И это, несомненно, поможет вашему собственному делу.

– Я все это знаю, – ответила Элинор. – Просто…

Она запнулась, сделала глубокий вдох и начала заново:

– Я видела, как разочаровались все, когда я была там в прошлый раз. А потом мне подумалось: может быть, я все это придумала? Может быть, я не видела никакого британского удостоверения и мой разум сыграл со мной трюк? Шон, что, если я ошибаюсь? – Голос Элинор задрожал.

– Пусть об этом беспокоится ФБР, – твердым тоном отозвался Шон. – Это их дело – решать, точны ли ваши воспоминания; намного лучше, если они отследят до конца ложный след, чем если им вообще не над чем будет работать.

– Элинор, именно об этом я тебе постоянно твержу, – вмешался Фрэнк. – Шон прав. Пусть ФБР решает, что точно, а что нет. Сделай это, милая.