Алиби от Мари Саверни - читать онлайн книгу. Автор: Иван Аврамов cтр.№ 53

— Да, Паша, ты прав, — с интересом выслушав рассуждения старшего лейтенанта, согласился Бетко. — Он определенно над нами…

Ему пришлось прерваться, так как зазвонил телефон — Варвару Степановну, маму Игоря, волновало, что сын ушел из дому утром без шарфа.

— У тебя же слабое горло…

— …Как у всех Тельцов, — улыбнулся в трубку Игорь.

— Вот именно — Тельцов! — возмущенно подтвердила Варвара Степановна. — А на дворе мороз и ветер. Я вон вышла за хлебом — пробирает до костей. Забыл, как в прошлом году лежал с высокой температурой? Целую неделю промаялся!

— Мам, ветер уже утих. А прошлый год не повторится, обещаю. Меня подвезут, мама. До самого подъезда.

— Знаю я ваши машины — постоянно ломаются, — проворчала Варвара Степановна. — Ты вот что — пальто свое обязательно застегни на верхнюю пуговицу. Понял?

— Еще бы не понять, — засмеялся Игорь и положил трубку.

— Мама волнуется, как бы не продуло, — продолжая смеяться, пояснил он, но смех внезапно прекратился, лицо превратилось в столь непроницаемую маску, что Лемешко даже испугался этой мгновенной метаморфозы. А Бетко подскочил на стуле так, словно его ударило электрическим током.

— Что с тобой? — не на шутку встревожился Лемешко.

— Господи, какой же я идиот! А вы молодцы — и ты, и мама!

— Да в чем дело?

— В погоде! Не понимаешь? Да-да, в погоде! Вчера ночью, когда раскроили череп бизнесмену, помнишь, какой бушевал ветер? А 16 января — вторая жертва, Витренко? Людей чуть с ног не сдувало!

— И когда Лену Ветрову, — заключил взволнованно Лемешко, — тоже ужасный промозглый ветер. Это значит…

— … Что наш маньяк разбирается с жертвами тогда, когда на дворе сильный, очень даже сильный ветер!

— Так оно и есть! Но… Но если сегодня или завтра ветрено, это еще не означает, что убийца обязательно пойдет на дело. Вполне может быть, что в этот самый день он сидит у себя в квартире за семью замками и на улицу носа не кажет…

— Скорее всего, ветреный убийца выбирает время, когда наличествует и то, и другое. Нет этого двуединства — он прождет и пять месяцев, а повезет, так сделает свое черное дело и через день, — рассудил Игорь, и старшему лейтенанту показалось, что его начальник прав.

— Да, кстати, — после недолгого молчания вымолвил Бетко. — Надо еще раз внимательно пройтись по списку людей с однокоренными, так сказать, фамилиями — нет ли среди них таких, кого можно представить в роли палача? Разве мы с тобой не способны вообразить, что какой-нибудь образцово-показательный Ветерков или Ветрянкин очищает землю от плохих братьев и сестер по фамильному признаку? Вспомни первую записку — на Лене Ветровой: «ИЩИ ВЕТРА В ПОЛЕ»…

— Там все слова — прописными буквами, — возразил Павел. — Вряд ли этот подонок до такой степени чокнутый, чтобы взять и абсолютно сознательно себя рассекретить? Думаешь, его фамилия Ветер? В Зеленом Клине Ветер, или Витер, если по-украински, один всего, и тот сейчас в морге.

— Не утрируй, — поморщился Игорь. — Логика маньяка бывает столь причудливой, что нормальному человеку ее понять трудно. И кто знает, какие странные ассоциации и желания рождаются в его голове, когда на дворе куролесит ветер. Глаза психа, наверное, застилает красная пелена, а руки прямо-таки чешутся… Но он очень умен. И хитер, как лис. Расчетлив и хладнокровен. Улик после себя не оставляет. Кроме записок — в насмешку над нами. Присмотрись, Павел, ко всем этим ветряковым, изучи уже не на предмет потенциальных жертв, а на предмет того, может ли кто-то из них претендовать на роль палача. Присмотрись даже к самым что ни на есть паинькам. Почему-то кажется мне, что среди них может оказаться этот новоявленный борец за чистоту рядов. Этакий бескомпромиссный, выметающий всякую погань Ветер. И последнее: Ветродуеву, как очередную, наиболее вероятную кандидатку на плаху, возьмите под жесткую опеку. Подумай, Павел, кого из оперативников возьмешь себе в помощники. Кого назовешь, того и дам.

— Завтра выйду с предложением, — кивнул старший лейтенант. — Игорь, не помешало бы, чтобы метеорологи снабжали нас прогнозами погоды. Любой ветреный день может стать для кого-то последним.

— Дельная мысль, — похвалил коллегу Бетко. — Я выйду на наших областных синоптиков. Пусть шлют нам штормовое предупреждение.

— А можно и почаще заглядывать в интернет. Там тоже погоду предсказывают, — засмеялся Лемешко. — Ну что, пошли домой? У меня голова уже абсолютно не варит…

* * *

Из всех тех, чья фамилия так или иначе находилась в родстве с обычным природным явлением — ветром, наибольшая вероятность подвергнуться смертной казни, уготованной маньяком, приходилась на долю Ирины Ветродуевой. Это была полнотелая, рыжая веснушчатая дамочка лет тридцати. В народе таких, как она, называют непутевыми — без мужа, а троих деток родила, и всех оставила в роддоме. Двух сынишек отдали в приют, а последнего ребенка, девочку, удочерили добрые люди.

«Не прокормлю я его, — говорила обычно Ирина, отказываясь от очередного дитяти. — Я дворничиха, зарплата такая, что сама перебиваюсь с хлеба на воду». Наверное, так Ветродуева поступила бы и с четвертым своим ребенком — мальчиком, да не подрассчитала, когда ей отдать себя в руки акушеров. Воды отошли внезапно, а схватки… Схваток Ветродуева, можно сказать, и не заметила — опросталась от бремени быстро, играючи.

Кухонным ножом перерезала пуповину, отлежалась часа два-три, а глухой ночью, замотав младенца в тряпье, отнесла на самый край микрорайона, на стихийную свалку, там и сунула сверток с сынишкой в лежащий на боку ржавый холодильник (удивительно, как на него не позарились местные охотники за металлом), дверца которого плотно не закрывалась. Место безлюдное, стало быть, никто и никогда не узнает, как Ира Ветродуева избавилась от обузы.

Младенца, однако, хранил Господь. Плач его на рассвете услыхал проезжавший мимо егерь из примыкающего к городу лесничества. Он остановился, чтобы справить малую нужду, да так и застыл с расстегнутой ширинкой…

Ветродуеву вычислили быстро, уже к концу дня. Однокомнатная ее квартира еще хранила следы внезапных родов — на полу пятна крови, а на кухне, в мусорном ведре под мойкой, обнаружили пуповину и плаценту. Да и медицинское освидетельствование сомнений не оставляло — Ирина Ветродуева не далее как прошедшей ночью родила ребенка. Припертая к стенке, она не очень-то и запиралась. Тут же и линию защиты выбрала, причем весьма толково: послеродовой, дескать, психоз, сама не ведала, что творила…

Приговором отделалась мягким — полтора года отсидки. Суд, видимо, учел, что ребеночек остался жив…

* * *

Павел Лемешко молча протянул старшему следователю Бетко список более чем с десятью фамилиями и красноречиво развел руками.

— Ты не дактилируй, а озвучивай, — насмешливо предложил Бетко. — И не маячь, пожалуйста, у меня перед глазами, а присядь.

— Игорь, — проникновенно произнес Лемешко, с нарочитым удовольствием опуская свое тело на стул. — Я еще раз внимательнейшим образом прошерстил всех этих «родственничков». Исключил, конечно, первоклассников, слепых бабушек и безногих дедушек. И осталось у меня в строю ровно семь человек, кто по физическим данным подходит на роль карающей десницы.