Арлекин. Скиталец. Еретик (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Бернард Корнуэлл cтр.№ 136

Вспомнив с тяжелым сердцем о грехах сегодняшнего дня, де Тайллебур поцеловал покров, выудил из кошелька под рясой монетку, опустил ее в большую металлическую церковную кружку для сбора пожертвований и заспешил через неф собора обратно.

«Примитивное сооружение, – думал доминиканец, – колонны громоздкие, неуклюжие, размалеваны полосами, а резьба неказистая, как детские каракули. Не то что новые, изысканные аббатства и храмы, что воздвигают нынче во Франции».

Он окунул пальцы в святую воду, осенил себя крестным знамением и вышел на солнечный свет, где его ждал слуга с лошадьми.

– Ты мог бы уехать без меня, – сказал он слуге.

– Еще проще было бы убить тебя по дороге и продолжить путь одному, – отозвался тот.

– Но ты этого не сделаешь, – заявил де Тайллебур, – потому что милость Господня уже вошла в твою душу.

– Хвала Господу, – промолвил слуга.

Этот человек был по рождению рыцарем благородного происхождения. Теперь, к удовольствию де Тайллебура, он нес наказание за свои собственные грехи и за грехи своей семьи. Некоторые, в том числе и кардинал Бессьер, считали, что этого грешника следовало подвергнуть пытке, подвесить на дыбу и жечь каленым железом, дабы страданием усилить искренность его раскаяния муками. Но де Тайллебур убедил кардинала ничего такого не делать, а лишь показать этому человеку орудия пыток.

«А потом отдай его мне, – сказал тогда де Тайллебур, – и пусть он приведет меня к Граалю».

«А когда приведет, то убей его», – напутствовал инквизитора кардинал.

«Когда мы получим Грааль, многое изменится», – уклончиво ответил доминиканец, пока не знавший, действительно ли уж ему нужно убивать потом этого худощавого молодого человека с загорелой дотемна кожей, черными глазами и узким лицом, который некогда называл себя Арлекином. Он взял такое имя из гордости, потому что шуты – это заблудшие души, но де Тайллебур считал, что вполне возможно, что душу этого «шута» он спас. Настоящее имя Арлекина было Ги Вексий, граф де Астарак, и когда доминиканец рассказывал брату Коллимуру о человеке с юга, явившемся в Пикардию, чтобы сражаться за Францию, то он имел в виду именно его.

Вексий был схвачен после проигранного сражения, когда французский король искал виноватых, а из кого мог выйти лучший козел отпущения, чем из человека, осмелившегося продемонстрировать герб опального семейства, объявленного вне закона за мятеж и ересь? Предполагалось, что инквизиция пытками выбьет из него еретический дух, но де Тайллебуру Арлекин понравился. Он почувствовал в нем родственную душу, человека сурового, жесткого, целеустремленного, сознающего бренность этой жизни и ценность жизни грядущей, а потому доминиканец избавил своего врага от мучений. Он лишь показал Арлекину камеру пыток, объяснив, какими способами очищает инквизиция заблудшие души, и мягко попросил его ничего не утаивать. И «шут» во всем признался. Он рассказал, что некогда плавал в Англию на поиски Грааля, но, хотя и убил там своего дядю, предполагаемого хранителя святыни, так ничего и не нашел. А теперь вместе с де Тайллебуром он выслушал рассказ Элеоноры о Томасе.

– Ты поверил ей? – спросил доминиканец.

– Поверил, – ответил Вексий.

– Но что, если ее и саму обманули? – призадумался инквизитор. Элеонора рассказала им, что Томасу было поручено искать Грааль, но что его вера слаба и поиски он ведет без воодушевления. – Нам все-таки придется убить его, – добавил де Тайллебур.

– Конечно.

Доминиканец нахмурился:

– Значит, ты не против?

– Против убийства? – Ги Вексия, судя по всему, удивило, что де Тайллебур вообще задал такой вопрос. – Убивать – это моя работа, святой отец, – промолвил Арлекин.

Кардинал Бессьер повелел, чтобы всякий дерзнувший искать Грааль был убит, кроме, разумеется, тех, кто ведет поиски по велению самого кардинала. Ги Вексий охотно принял на себя обязанности убийцы во славу Господа, и мысль о том, чтобы перерезать глотку двоюродному брату, ничуть его не смущала.

– Ты хочешь подождать этого Томаса здесь? – спросил он инквизитора. – Девица сказала, что после сражения он придет в собор.

Де Тайллебур посмотрел на холм. Сомнений в победе шотландцев у него не было, но как раз это заставляло его сильно сомневаться в том, что Томас из Хуктона объявится в городе. Скорее всего, он в панике сбежит на юг.

– Мы отправимся в Хуктон.

– Я уже обшарил весь Хуктон, – возразил Арлекин.

– Значит, обшаришь его снова, – отрезал де Тайллебур.

– Хорошо, святой отец.

Ги Вексий смиренно склонил голову. Он был грешником, каковому подобало выказывать смирение, что он и делал. Выполнял, не задавая вопросов, все указания де Тайллебура, за что ему было обещано восстановление прежнего положения. Возвращение фамильной чести, возможность вести за собой людей на войну и полное прощение Церкви.

– А сейчас нам пора уходить, – сказал де Тайллебур.

Он хотел убраться до того, как их явится разыскивать Уильям Дуглас, и, что особенно важно, до того, как кто-нибудь обнаружит три трупа в келье монастырского госпиталя. Доминиканец, уходя, плотно закрыл дверь, и монахи, надо думать, довольно долго будут считать, что брат Коллимур спит, и не решатся его потревожить. Однако инквизитор не желал рисковать, а потому вскочил в седло одной из лошадей, которых они нынче утром забрали у Джейми Дугласа. Сейчас казалось, что все это произошло давным-давно.

Де Тайллебур уже вставил ноги в стремена, но тут ему пришлось отпихнуть какого-то нищего, нывшего, что он голоден. Этот прощелыга хватал священника за ногу, но в ответ получил такой пинок, что едва не свалился.

Шум битвы нарастал. Доминиканец снова бросил взгляд на ставший полем сражения склон, но по большому счету ему не было дела до этой битвы и до ее исхода. Если англичанам и шотландцам угодно убивать и калечить друг друга, то пусть они этим и занимаются. У него на уме кое-что поважнее – дела Господа и Грааля, Небес и Ада. Конечно, его совесть и душу тоже отягощают грехи, но все они будут отпущены ему кардиналом, и даже Небеса простят эти прегрешения, когда он найдет Грааль.

Ворота города, хотя и усиленно охранявшиеся, были открыты, что давало возможность доставлять на поле боя еду, питье и стрелы, а также вносить в город раненых. Настоящие стражники ушли на битву, и караул у ворот несли пожилые горожане, получившие приказ не впускать вооруженных чужаков. Приказа препятствовать выезду из города они не получали, в связи с чем и не обратили никакого внимания ни на изможденного священника, ехавшего верхом на боевом коне, ни на его элегантного слугу. Таким образом, де Тайллебур и Арлекин благополучно выехали из Дарема, свернули на дорогу, ведущую на Йорк, и пришпорили коней. Шум сражения эхом отдавался от утеса, на котором стоял город, но они поскакали на юг.

В середине дня шотландцы пошли в атаку во второй раз, но, в отличие от первой, она не повлекла за собой бегство английских лучников. На сей раз они вышли вперед не для того, чтобы раздразнить врага, но чтобы отразить наступление, и встретили наступавших настоящим шквалом стрел. Левое крыло шотландцев, утром едва не сломившее англичан, теперь столкнулось со вдвое большим числом лучников. Поначалу воины стремительно рванулись вперед, но стальной ливень быстро охладил их пыл, и наступление замедлилось, а потом и вовсе остановилось, ибо люди попрятались за щитами. Правое крыло шотландцев вообще не двигалось с места, тогда как центральный, королевский шелтрон был остановлен в пятидесяти шагах от все той же каменной стены, из-за которой теперь толпа лучников непрерывно осыпала шотландцев стрелами.