Ученик убийцы. Королевский убийца (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Робин Хобб cтр.№ 102

Женщина говорила сбивчиво, часто замолкая – тогда я поспешно кивал, чтобы показать ей, что она не ошиблась. С большим трудом она все же объяснила мне, что женщина, стоящая подле короля Эйода, была ее племянницей. Я умудрился сделать неуклюжий комплимент по поводу того, что она выглядит и здоровой, и сильной. В то мгновение это казалось самым добрым словом, какое я только мог сказать об этой женщине, стоящей возле короля. У нее были густые светлые волосы, к которым я уже начал привыкать в Джампи. Часть их была заплетена и уложена кольцами вокруг головы, остальные свободно спадали на спину. Ее лицо было серьезным, обнаженные руки выглядели сильными и мускулистыми. Мужчина по другую сторону короля Эйода был старше, но тем не менее очень походил на нее, только его волосы были острижены значительно короче, до плеч. У него были такие же нефритовые глаза, прямой нос и торжественное выражение лица. Когда я смог спросить старую женщину, приходится ли и он ей родственником, она улыбнулась мне, будто несмышленышу, и ответила, что, конечно, это ее племянник. Потом она шикнула на меня, как будто я был ребенком, потому что заговорил король Эйод.

Он говорил медленно и тщательно выговаривал слова, но тем не менее я был рад беседам с носильщицами, потому что лишь благодаря этой практике смог понять большую часть его речи. Король официально приветствовал всех нас, включая Регала, потому что первоначально он приветствовал принца только как посланца короля Шрюда, а теперь приветствует его как символ присутствия находящегося вдали Верити. Август был включен в это приветствие, и обоим им было вручено несколько подарков: украшенные сверкающими камнями кинжалы, драгоценные благовония и роскошные меховые накидки. Когда накидки были надеты им на плечи, я с досадой подумал, что по контрасту с просто одетыми королем Эйодом и его приближенными они оба выглядят не как принцы, а как красивые безделушки. Регал и Август были увешаны кольцами и браслетами, одеяния их были сшиты из богатой ткани. Покрой не предполагал ни экономии материала, ни использования нарядов в качестве рабочей одежды. Оба принца казались фатоватыми и бесполезными, но я надеялся, что хозяева дворца подумают, что такой странный вид просто является частью наших чужеземных обычаев.

И потом, к моему крайнему огорчению, король попросил выйти вперед своего помощника и представил его собравшимся как принца Руриска. А женщина, конечно же, была принцесса Кетриккен, нареченная Верити.

И только тут я понял, что те, кто нес наши носилки и встречал нас пряниками и вином, были не слуги, а женщины из королевской семьи – бабушки, тетушки и двоюродные сестры невесты Верити, следующие традициям Джампи в услужении народу. Мне было страшно подумать о том, что я разговаривал с ними так фамильярно и просто, и я снова мысленно обругал Регала: лучше бы вместо того длинного списка одежды и шляп, которые хотел получить, он позаботился бы прислать нам более подробное описание местных обычаев. Старая женщина рядом со мной оказалась родной сестрой короля. Думаю, она почувствовала мое смущение, потому что ласково похлопала меня по плечу и улыбнулась, увидев, как я покраснел и, заикаясь, пытался пробормотать извинения.

– Ты не сделал ничего, за что тебе следовало бы стыдиться, – успокоила она и потом попросила меня называть ее не «моя леди», а просто Джонки.

Я смотрел, как Август преподносит принцессе драгоценности, выбранные Верити. Там была сеть, чтобы покрывать волосы, сделанная из тонких серебряных цепочек и украшенная красными самоцветами, и серебряное ожерелье с более крупными камнями. Был еще серебряный обруч в виде виноградной лозы, полный звенящих ключей (Август объяснил, что это были ключи от комнат Оленьего замка), и восемь простых серебряных колец. Принцесса стояла неподвижно, пока Регал собственноручно украшал ее. Я подумал про себя, что серебро с красными камнями больше подошло бы не столь светлокожей и светловолосой женщине, но ослепительная улыбка Кетриккен выдавала ее детский восторг. И вокруг меня люди поворачивались друг к другу и одобрительно переговаривались, видя, что их принцесса так красиво украшена. Возможно, подумал я, ей нравятся наши чужеземные цвета и украшения.

Я был благодарен краткости речи короля Эйода, которая за этим последовала. Он лишь добавил, что просит нас чувствовать себя как дома и предлагает отдохнуть, расслабиться и наслаждаться городом. Если нам что-нибудь нужно, мы должны просто спросить кого угодно, и нам попытаются помочь. Завтра в полдень начнется трехдневная церемония Соединения, и он хотел бы, чтобы мы все хорошо отдохнули – тогда мы сможем как следует насладиться ею. Потом король и его дети спустились, чтобы смешаться с толпой гостей, так свободно, как будто все мы были солдатами одного полка.

Джонки, по-видимому, решила оставаться со мной, и не было никакого вежливого способа избежать ее общества, так что я решил как можно больше и как можно быстрее разузнать о горных обычаях. Но первым делом она решила представить меня принцу и принцессе. Они стояли с Августом, который объяснял, как Верити через него будет следить за церемонией. Он говорил очень громко, как будто это как-то могло помочь им понять его. Джонки немного послушала, потом, видимо, решила, что Август закончил. Она заговорила так, как будто мы все были дети, получившие по пирожному на то время, пока наши отцы беседуют.

– Руриск, Кетриккен, этот молодой человек очень заинтересовался нашими садами. Может быть, позже нам удастся устроить, чтобы он поговорил с теми, кто ухаживает за ними. – Она, по-видимому, обращалась именно к Кетриккен, когда прибавила: – Его зовут Фитц Чивэл.

Август внезапно нахмурился и поправил ее:

– Фитц. Бастард.

Кетриккен казалась шокированной этим оскорбительным представлением, но открытое лицо Руриска как-то потемнело. Он совершенно свободно обратился ко мне, повернувшись плечом к Августу. Это было сделано очень изящно, но даже и в таком виде этот жест не требовал объяснения ни на каком языке.

– Да, – сказал он, переходя на чьюрда и глядя мне прямо в глаза, – твой отец говорил мне о тебе, когда мы встречались в последний раз. Мне горько было услышать о его смерти. Он многое сделал для укрепления связей между нашими народами.

– Вы знали моего отца? – глупо спросил я.

Он улыбнулся мне:

– Конечно. Мы с ним вели переговоры о возможностях использования прохода Синего Камня в Мунсее, когда он впервые узнал о тебе. Когда наша дипломатическая миссия была закончена, мы сели, чтобы разделить трапезу, и разговаривали как мужчина с мужчиной о том, что он теперь должен делать. Признаюсь, до сих пор не понимаю, почему он счел, что не должен становиться королем. Обычаи народов очень разнятся. Однако с этой свадьбой мы должны стать ближе к тому, чтобы сделать из наших людей единый народ. Как по-твоему, это бы обрадовало его?

Руриск разговаривал только со мной, и то, что он пользовался чьюрда, было эффективным средством исключить Августа из нашей беседы. Кетриккен казалась очарованной. Лицо Августа за плечом Руриска окаменело. Потом с мрачной улыбкой чистейшей ненависти ко мне он отошел в сторону и присоединился к группе, окружавшей Регала, который разговаривал с королем Эйодом. По какой-то причине ко мне теперь было обращено все внимание Руриска и Кетриккен.