Поверь в любовь - читать онлайн книгу. Автор: Кара Уилсон cтр.№ 35

— Но это же большая честь для тебя, Джеймс! — воскликнула она в слабой надежде, что заразит его своим энтузиазмом и он пересмотрит решение.

— Очень даже. — Короткая саркастическая улыбка Джеймса не оставила камня на камне от ее надежд. — Думаю, твоя приятельница, что заговорила с нами в танцевальном зале, не возмутилась бы при виде тебя со мной, знай она, как уважает меня ваше почтенное традиционное общество.

— Мне наплевать, что думают мои друзья, — запричитала Мелоди, видя крушение всех своих надежд. — Меня волнует твоя судьба — наша с тобой судьба. Почему ты не хочешь принять это деловое предложение?

— Потому что это означало бы пустить корни, а я из другого мира. И мы не принадлежим друг другу.

— Мы могли бы, если бы ты захотел, попробовать.

— Тебе не следует пытаться, — сказал резко Джеймс. — Я видел, сколько несчастий происходит из-за того, что люди пытаются цепляться за приглянувшееся им, но с самого начала обреченное.

Мелоди взглянула на него сквозь слезы. Она молчаливо объяснилась ему в любви.

— Не надо, — остановил он ее, как если бы она произнесла свою мысль вслух. — Я этого недостоин.

— Оставь это решать мне.

— Нет. Ты должна искать кого-нибудь из своей среды.

— Речь идет о чем-то большем, чем моя среда. А что будет с нами, Джеймс? — Мелоди сделала глубокий быстрый вдох и словно бросилась в поток. — А куда ты денешь факт, что мы занимались любовью? Разве это ничего не значит?

Итак, она сделала этот шаг, единственный шаг, который она клялась никогда не совершать: выступила в роли обиженной женщины, прибегла к шантажу. О боже, что за этим последует?

Джеймс был невозмутим.

— Мы неделями играли с огнем, и я кляну себя за то, что случилось. Теперь в моих силах прекратить игру. Пожалуйста, не делай мою задачу еще более сложной, чем она есть.

Он поднял ее подбородок и потянулся губами к ее рту в последний раз. Никогда раньше поцелуй не приносил такой сладости и не волновал ее так глубоко. Оторвав от нее губы, он захватил и частичку ее сердца. Боль была мучительна.

Джеймс пятился назад, пока она не перестала ощущать его тепло. Такой теперь будет вся моя жизнь, думала она, — пустой и холодной.

— Время прощаться, миледи, — мягко сказал он. — Возвращайся в реальную жизнь и позволь мне вернуться в мою.

Раньше Мелоди послушалась бы, так как не привыкла просить, унижаться или устраивать сцены. Но угроза потерять Джеймса обратила влечение в буйное помешательство, и Мелоди не имела сил его сдерживать.

— Джеймс, моя жизнь — это ты! — воскликнула она и бросилась в его объятия.

Она глубоко втягивала исходящий от него аромат. Ее рот был спрятан у основания шеи Джеймса, и она подумала, что никогда не забудет вкуса его кожи, которая отдавала слегка и одеколоном, и горным воздухом, полным свежести весенних потоков, студеной прохлады покрытых снегом вершин. И все вместе — это он, только он.

Мелоди понятия не имела, откуда пришла к ней безоглядная отвага, и не знала, как осмелится завтра посмотреть на себя в зеркало. Руки Джеймса сомкнулись вокруг нее в тесном объятии, и он прижал ее к себе с таким мрачным отчаянием, какое охватило Мелоди.

— О черт, — пробормотал он, дыша ей в волосы. — Это не совсем то, что делают леди, дорогая.

— Сейчас я просто женщина, Джеймс, — чуть не всхлипывая, сказала она. — И мне нужен ты.

— Перестань, — буркнул Джеймс, но без всякой убежденности; чувствовалось только, что в нем тлеет огонек, который угрожает взрывом. А в это время платье Мелоди задралось выше бедер, и Джеймс нашел рукой прохладную полоску обнаженной кожи там, где кончался шелковый чулок.

— Джеймс, — взмолилась она, когда кончиками пальцев он провел по краю ее трусиков. — О, прошу тебя, Джеймс…

И, отбросив всякие мысли о непристойности такого поведения на крыше респектабельного старинного отеля, Мелоди вновь прижалась к нему, завлекающе покачивая бедрами. Ее ничуть не трогало, что она подвергала Джеймса мучениям выше предела человеческих сил.

Ее мир сузился до этих вырванных у судьбы мгновений, и она сделала бы что угодно, чтобы растянуть их в вечность.

— Возьми меня, — молила она. Но на самом деле она просила, чтобы Джеймс дал ей ребенка, ибо, что бы он ни говорил там раньше, не бросит же он свое дитя, особенно после того, как сам пережил такое тяжелое детство?

Однако она совершила роковую ошибку. Джеймс вдруг почти оттолкнул ее, словно пришел в себя от ее слов, осознал, где он находится, почему и с кем.

— Нет, — сказал он как об окончательно решенном вопросе, и в его глазах Мелоди увидела, что теперь они действительно оказались у последней черты. — Боже мой, Мелоди, как, по-твоему, я смогу жить после этого?

Она испробовала все: призывала к разуму, убеждала, ссылаясь на логику. А когда ничего из этого не вышло, прибегла к старому испытанному приему, чтобы поймать его.

Мелоди побуждала Джеймса насладиться ее телом, сама возбуждала его, рассчитывая противопоставить уступчивость плоти стойкости его разума, чтобы воспользоваться этим. Она поставила на карту все, что имела, и проиграла, потому что Джеймс оказался настоящим джентльменом в глубине души. Она же — просто неудачливой соблазнительницей.

Как и следовало ожидать, весенний бал был у всех на языке, когда Мелоди приехала в Торговый ряд утром в понедельник.

— Ты выглядишь бледной, — приветствовал ее Эмиль. — Ты еще, верно, не пришла в себя, малышка, после танцев до утра?

— Бледной — это мягко сказано, — добавила Хлоя, вглядевшись в нее с близкого расстояния. — Она выглядит, как смертный грех. Что с тобой? Твой ухажер оставил тебя с носом?

Мелоди отперла замок своего магазинчика, потом сказала:

— Да.

Вопреки своему обыкновению Хлоя как будто смутилась.

— О, если так… Ну…

— Она будет держать язык за зубами, — сказал Роджер, — пока не разнюхает больше.

— Это неважно, — заявила Мелоди с безразличным видом, и она говорила правду. После субботней ночи в ее жизни начался период бедствий. Пролито море слез, но боль по-прежнему разрывает сердце. Хуже быть не может, что бы ни сказал или ни сделал кто-либо.

Скоро все станет известно всем и каждому. Сейчас все могут выражать мне свое соболезнование, думала Мелоди, и убеждать меня, как мне повезло, что я обнаружила его коварство, пока не стало слишком поздно. Потом можно будет позабыть о девятинедельном чуде и начать обычную жизнь.

Анна Чайковская прибежала с чашкой кофе в руках.

— Вот, пожалуйста. — Она согревала симпатичной улыбкой. — Это вам.

— Надеюсь, ты ему устроила веселую жизнь, — заявила Хлоя.