Висельник и Колесница | Олег Крыжановский, Константин Жемер | страница 89 | LoveRead.ec

Графиня родила мужу двенадцать детей. Но, по воле рока, одиннадцать из них умерло: выжила только дочь Прасковья. Толстой считал, что это Бог так наказывает за отнятые в дуэлях жизни. Ведь у него было именно одиннадцать дуэлей со смертельным для противников исходом. Несчастье граф сносил стоически. Он завёл синодик^[209], в который вписал одиннадцать фамилий. Когда умирал очередной ребёнок, ставил напротив фамилии в синодике пометку: «квиты». Когда число фамилий и пометок сравнялось, Фёдор Иванович сказал:

- Слава Богу, хоть мой цыганенок будет жить.

Прасковья, действительно, дожила до глубокой старости.

Сам Толстой тоже жил долго и, когда его незаурядная жизнь подошла к последней черте, позвал священника и проявил необычайную говорливость. Исповедь умирающего длилась несколько часов, после чего батюшка остался поражён искренностью раскаяния графа.

Могила Фёдора Ивановича Толстого затерялась на Ваганьковском кладбище в Москве. Авдотья пережила мужа на пятнадцать лет. Её зарезал собственный повар.

***

Так закончили своё жизненное путешествие герои, к чьей светлой памяти мы, авторы, дерзнули прикоснуться. С этим и благодарный читатель, наконец, добрался до конца повествования. И если он, читатель, теперь пожелает воскликнуть: «Как порой причудливо переплетаются правда и вымысел!», то окажется совершенно прав, ибо ещё римляне заметили:

«Ad actu ad posse valet consecutio^[210]».

ПРИЛОЖЕНИЕ

Произведения В.С. Высоцкого, из которых взяты эпиграфы для книги:

«Баллада о борьбе»

Средь оплывших свечей и вечерних молитв,

Средь военных трофеев и мирных костров

Жили книжные дети, не знавшие битв,

Изнывая от мелких своих катастроф.

Детям вечно досаден

Их возраст и быт, –

И дрались мы до ссадин,

До смертных обид.

Но одежды латали

Нам матери в срок,

Мы же книги глотали,

Пьянея от строк.

Липли волосы нам на вспотевшие лбы,

И сосало под ложечкой сладко от фраз,

И кружил наши головы запах борьбы,

Со страниц пожелтевших слетая на нас.

И пытались постичь

Мы, не знавшие войн,

За воинственный клич

Принимавшие вой,

Тайну слова "приказ",

Назначенье границ,

Смысл атаки и лязг

Боевых колесниц.

А в кипящих котлах прежних боен и смут

Столько пищи для маленьких наших мозгов!

Мы на роли предателей, трусов, иуд

В детских играх своих назначали врагов.

И злодея следам

Не давали остыть,

И прекраснейших дам

Обещали любить,

И, друзей успокоив

И ближних любя,

Мы на роли героев

Вводили себя.

Только в грезы нельзя насовсем убежать:

Краткий век у забав – столько боли вокруг!

Постарайся ладони у мертвых разжать

И оружье принять из натруженных рук.

Испытай, завладев

Еще теплым мечом

И доспехи надев,

Что почем, что почем!

Разберись, кто ты – трус

Иль избранник судьбы,

И попробуй на вкус

Настоящей борьбы.

И когда рядом рухнет израненный друг,

И над первой потерей ты взвоешь, скорбя,

И когда ты без кожи останешься вдруг

Оттого, что убили его – не тебя, –

Ты поймешь, что узнал,

Отличил, отыскал

По оскалу забрал:

Это – смерти оскал!

Ложь и зло – погляди,

Как их лица грубы!

И всегда позади –

Воронье и гробы.

Если, путь прорубая отцовским мечом,

Ты соленые слезы на ус намотал,

Если в жарком бою испытал, что почем, –

Значит, нужные книги ты в детстве читал!

Если мяса с ножа

Ты не ел ни куска,

Если руки сложа

Наблюдал свысока,

И в борьбу не вступил

С подлецом, с палачом, –

Значит, в жизни ты был

Ни при чем, ни при чем!

«Игра в карты в 1812 году»

На стол колоду, господа.

Крапленая колода.

Он подменил ее, когда,

Барон, вы пили воду.

Валет наколот, так и есть.

Барон, ваш долг погашен.

Вы – проходимец, ваша честь,

И я к услугам вашим.

Но я не слышу ваш ответ,

О, нет, так не годится…

А в это время Бонапарт,

А в это время Бонапарт

Переходил границу.

– Закончить не смогли вы кон.

Верните бриллианты.

А вы, барон, и вы, виконт,

Пожалте в секунданты.

Ответьте, если я не прав,

Но наперед всё лживо…

Итак, оружье ваше, граф?

За вами выбор, живо!

Вам скоро будет не до карт,

Вам предстоит сразиться,

А в это время Бонапарт,

А в это время Бонапарт

Переходил границу.

– Да полно, предлагаю сам.

На шпагах? Пистолетах?

Хотя сподручней было б вам

На дамских амулетах.

Кинжал? Ах, если б вы смогли.

Я дрался им в походах.

Но вы б, конечно, предпочли,

Но вы б, конечно, предпочли

На шулерских колодах.

Вы не получите инфаркт,

Вам предстоит сразиться,

А в это время Бонапарт,

А в это время Бонапарт

Переходил границу.

Не поднимайте, ничего,

Я встану сам, сумею.

И снова вызову его,

Пусть даже протрезвею.

Барон, молчать! Виконт, не хнычь!

Плевать, что тьма народу.

Пусть он расскажет, старый хрыч,

Пусть он расскажет, старый хрыч

Чем он кропил колоду.

Когда раскроешь тайну карт,

Дуэль не состоится…

А в это время Бонапарт,

А в это время Бонапарт

Переходил границу.

А коль откажется сказать,

Клянусь своей главою,

Графиню можете считать

Сегодня же вдовою.

И, хоть я шуток не терплю,

Но я могу взбеситься.

Тогда я графу прострелю,

Эскьюз ми, ягодицу.

Стоял весенний месяц март,

Летели с юга птицы.

А в это время Бонапарт,

А в это время Бонапарт

Переходил границу.

– Ах, граф, прошу меня простить!

– Я вел себя бестактно.

Я в долг хотел у вас просить,

Но не решался как-то.

Хотел просить наедине,

Мне на людях неловко,

И вот пришлось затеять мне,

И вот пришлось затеять мне

Дебош и потасовку.

Ну да, я выпил целый штоф

И сразу вышел червой…

Дурак? Вот как? — Что ж, я готов.

Итак, ваш выстрел первый.

Стоял июль, а может март,

Летели с юга птицы,

А в это время Бонапарт,

А в это время Бонапарт

Переходил границу.

Висельник и Колесница - читать онлайн книгу. Автор: Олег Крыжановский, Константин Жемер cтр.№ 89

Онлайн книга - Висельник и Колесница | Автор книги - Олег Крыжановский , Константин Жемер