Место, которое есть - читать онлайн книгу. Автор: Заур Караев cтр.№ 46

С переездом вышло как нельзя лучше — иначе просто не могло. Оно и понятно, ведь мы не тащили с собою никакого скарба, а просто взяли и пошли налегке. Так всегда легче перемещаться, тем более в такие моменты, когда по пятам за тобой следуют грозящие жестокой расправой ищейки.

Кладбище ночью приятнее чем днем — возвышающиеся невысоко над землей земляные холмики делают похожим это место на множество идущих параллельно друг другу чрезвычайно ухабистых трасс. Единственное, что выдает в этих кучах грунта мрачные ложа — гранитные камни. Они понатыканы у изголовья каждой могилы, и главной целью их является передача информации об усопшем. Впрочем, информация эта очень скудна — никаких дат, никаких иных сведений, лишь имена. Не знаю точно, почему для столь незначительной цели государи наши заповедовали нам именно гранит использовать, но смею предположить, что дело в долговечности сего материала, а так же в его устойчивости к капризам природы. Впрочем, по этим параметрам с ним может конкурировать великое множество веществ, так что плохой из меня толкователь тех или иных правительственных решений.

У входа на территорию кладбища нас встретил старик, тот самый, что сегодня днем вызвался быть нашим арендодателем. Он не урод, но от полноценного в нем нет ровным счетом ничего, ведь полноценность — это гармония духа, тела и рассудка. Описать его недуг можно очень хорошо одним старым словом, некогда применявшимся в отношении людей блаженных — юродивый. Он сумасшедший, но как-то в меру, так сказать, безобидно безумен. Этот факт пребывает в забавном сочетании с другим — исполинским ростом и, по всей видимости, огромной силой. Да уж, работку как раз под стать ему подобрали — роет умело и с удовольствием погребальные ямы и дум никаких тяжелых не имеет, лишь насвистывает веселый мотивчик и ловко орудует лопатой. Интересно, а до тех пор, пока этот гигант сам не слег, ему додумаются предоставить более молодого соратника, которому суждено будет перенять все таинства мастерства, а потом в соответствии с выученными правилами похоронить своего наставника? Или смерть могильщика обнаружится только тогда, когда кто-то заметит, что трупы, свозимые к кладбищу, никем не расфасовываются по ямам, так и продолжают себе лежать у одного из краев скорбного места, во временном хранилище; ни чьей рукой нетронутые, никем не забальзамированные? По-всякому может быть, мне-то какое дело до судьбы этого идиота? Никакого, так что же говорить о покрытом трупными пятнами теле?

Звать этого человека Ливий, дополнительного имени он не назвал, очень возможно, что такового и нет вовсе.

Встретил Ливий нас с располагавшей к симпатии улыбкой на лице, правда только губы, образовывавшие эту самую улыбку, были почему-то перекрещены одним из указательных пальцев старика. Узнать причину необычного приветственного жеста удалось спустя пару мгновений, когда мне посчастливилось оказаться на очень небольшом расстоянии от чудака. Он вдруг прильнул к моему уху и громким шепотом сказал в него, видимо, даже не посмев подумать, что я мог бы расслышать всякую его речь и за три метра:

— Весь день вас не было, а теперь поздно пришли. Мне так хотелось, что бы днем пришли. А теперь никуда не деться уже. Главное только теперь не шуметь. Разбудить нельзя.

— Кого? — спросила прекрасно разобравшая слова могильщика Ева. Вопрошенный одарил девушку быстрым взглядом, не лишенным искреннего изумления, а потом ответил:

— Как кого? Всех их. — и он развел руки в стороны, видимо, пытаясь указать таким способом на все могилы.

После этого случая в голове моей все то время, пока мы молча шли к халупе, вертелся вопрос — хорошо ли поступил я, когда в разговоре с возлюбленной не упомянул умственной отсталости Ливия? Вертелся, вертелся, а ответ на него так и не появился, потому как нельзя было на тот момент сделать никаких конкретных выводов.

— Проходите, посланцы Божьи, — ласково произнес юродивый, когда отворил перед нами деревянную дверь лачуги и стал в позу, должную отображать гостеприимное расположение хозяина.

Первая комната представляла собой жалкий по размерам клочок пространства, вырванный, по всей видимости, Ливием у бесконечности с огромным трудам, во всяком случае такое представление внушали бугристые стены, у нижних частей своих обсыпанные пылью отошедшей от них глины, которой здесь некогда было замазано абсолютно все — в том числе и пол. Сейчас же этот материал местами продолжал обволакивать поверхности твердынь, формирующих комнату, но большая часть его давно обратилась в непригодную для облицовки массу. Из предметов мебели здесь был лишь деревянный стул, весь измазанный коричневой трухой и печально стоявший посреди помещения. Из единственного же окна наблюдателям предоставляется возможность любоваться живописными кладбищенскими видами.

Вторая комната имела убранство более богатое. Тут стены и потолок были отделаны каким-то камнем, похожим на мрамор. У меня в голове промелькнула мысль, что Ливий, дабы соорудить тут все, промышлял не очень благородным дельцем — воровством предназначавшихся для надгробий булыжников. Ну да и Бог с ним, не навредил же он никому — мертвым необидно, а я буду только рад тому, что возлюбленная моя сможет ночевать на аккуратной кровати, воткнутой в один из углов, и не бояться, что ей на лицо постоянно будет сыпаться глиняный порошок. Печалит лишь тот факт, что помимо это маленького ложа здесь имеется лишь стол, два кресла, обтянутых какой-то зеленой материей, истоптанный палас и раковина, украшенная дугой ржавого краника. То есть я не смогу проводить ночи в объятиях своей беременной супружницы — больно уж не велики габариты кровати; придется довольствоваться местом на полу. Не великое горе, если брать во внимание то обстоятельство, что наиболее важное место в моей жизни занимает скрытность, которой редко сопутствует комфорт.

— Ну как? — приблизив края своего рта к ушам, вопросил Ливий, и, кажется, даже не смея предположить, что возможен ответ, продолжил. — Недурно, да? Не закончил кое-что, но вам же срочно надо было…

— Да, хорошее место. — решив расположить к себе таким комментарием симпатии гиганта, изрек я.

— Очень. Да только соседи не очень… Поосторожней с некоторыми надо быть. Вот там, — он ткнул пальцев в сторону одной из ближайших могил, — бабка одна живет, недавно заселилась. Редкостная, скажу между нами, скотина! Давеча в гости приглашала, да так мило все обставила, что я подумывать аж стал, будто приема лучше, чем у ней, быть не может. Прихожу, весь наряженный, цветочки какие-то даже прихватил, а там вместо чаев и угощений ждет меня грошовая комедия. Представляете, вместо «Здравствуйте, господин Ливий», я получаю пощечину в лицо и полный ушат сомнительного происхождения воды, вылитый прямо на парадные одежды мои. «Ну, как, — говорит она, — вам? Нравится? Кажись, не очень. Ничего, разок потерпите, да позабудете, а я вот постоянно маюсь в сырости этой! Никуда не деться мне от ней, а вы, несмотря на то, что в ваши прямые обязательства входит уход за постояльцами, ни черта не предпринимаете!». Ну и продолжала она так до тех пор, пока вся вода с меня не стекла, и я наконец в подавленном настроении ушел домой. — он умолк на пару мгновений и устремил глубокомысленный взгляд на меня, как бы пытаясь раскусить то, как я смотрю на всю эту ахинею, а затем устало добавил. — Тяжело с ними, изматывают! Их много, а я один, ну от силы два. — последняя сентенция никакого отношения к полоумия говорившего не имела, ибо являлась ничем иным как шуткой, о чем мне дал знать последовавший за нею смех. — Ладно, обустраивайтесь, но ухо — востро! — после сих слов он развернулся и вышел, весело напевая что-то незатейливое.