Крутой мэн и железная леди - читать онлайн книгу. Автор: Елена Арсеньева cтр.№ 73

– Молодец, сразу просек. В нашей записке – 26-84/ д.123. Это последние цифры номера телефона банка. Меня как ожгло! Я сразу стал весь список просматривать. И понял: попал! Попал! Все эти цифры – именно последние четыре из семизначных номеров – московских телефонных номеров! Вот смотри: 98-02 – это 437-98-02, банк Гагаринский. 45-83 – это 203-45-83, Российский капитал. 98-44 – 229-98-44, Авангард. Что-нибудь понял?

– Пока нет.

– Я ж говорю, пора в отставку… Бери бумагу, пиши в столбик:

Гагаринский

Российский капитал

Авангард

Фундамент-банк… Записал? Теперь читай первые буквы, идиот!

– ГРАФ. ГРАФ… Ну и что? Граф! Граф!

– Конечно! Письмо этого идиота начинается с обычной его словесной игры, которая нам уже до такой степени мозги зас……, что мы на нее внимание обращать перестали. Срочная шифрограмма = граф и сор моя ниша . Граф и сор, сволочь! Он нарочно эту туфту во всех своих письмах гнал, чтобы нас с толку сбить! И сбил бы, гад, если бы не я. Если бы не я!

– Погоди, погоди… то есть все эти цифры – названия московских банков?

– Ну да!

– И ты их определил?

– Ну да!!! Значит, слово «граф» у нас уже есть. Дальше 98-12 – это Интерпрогресс, буква И. Я тебе полностью номера телефонов говорить не буду, это очень долго. 21-37 – Солидарность, 16-60 – Оргбанк, 10-19 – Русский Депозитный Банк. Что вы-шло?

– Сор!

– Правильно. Поехали дальше: 62-40 – Меритбанк, 42-74 – О.К.Вавилова, 02-44 – Янус-банк…

– Моя!

– 26-84/д.123 – Новая ЭкономПозиция, 40-50/55-29 – Инвестсбербанк, 24-10 – Шанс-банк, 35-35 – Альфа-банк!

– Ниша! Ниша!

– Да. Да. Да.

– Не слабо. Ох как не слабо! Ладно, уговорил, подаю в отставку, гением будешь зваться ты. Но все-таки – какой банк? Он тут нагородил… сколько? – пятнадцать названий! Это, конечно, сужает круг поисков, но все-таки их до хренища. А ты говоришь, что знаешь название. Как ты его вычислил?

– Неужели не понимаешь? Это чертов притворщик – ну что он мог выбрать, что? Конечно, «Янус»! Двуликий Янус!

– Янус… Янус, Янус… А ты знаешь, очень может быть.

– Может быть? Точно! Клянусь тебе! Спорим?

– Всё б ты спорил, всё б ты спорил… Насчет Януса – идея хорошая, но что-то меня в этом списке цепляет, еще что-то… Гагаринский, Российский капитал, Авангард, Фундамент-банк, Интерпрогресс, Солидарность, Оргбанк, Русский Депозитный Банк, Меритбанк, О.К.Вавилова, Янус-банк, Новая ЭкономПозиция, Инвестсбербанк, Шанс-банк, Альфа-банк… Янус-банк… Подожди! Посмотри на текст письма. Не на цифры – только на текст:

«В правительство

от пациента Простилкина,

которого все считают сумасшедшим

СРОЧНАЯ ШИФРОГРАММА

(= граф и сор моя ниша)

Срочно должен сообщить, что врачи держат меня здесь насильно, а я знаю средство спасения маленького мира и возвращения прошлого. Это не машина времени для всех, но я точно знаю, как вернуть в прошлое одну женщину.

Надо только набрать этот код и использовать свой последний шанс.

…Помогите мне, правительство! Люди! Последний шанс спасти мир от подлецов и врагов!

Рассудок – суд срока. Предатель = дать тел(о). Лечили рабов – врачи болели

Пациент Простилкин, которого сделали сумасшедшим насильно».

Посмотри внимательно! Тебя тут никакое слово не цепляет?

– Шанс… Слово «шанс» повторяется дважды!

– Точно. Точно! Это банк «Шанс». Не «Янус», а «Шанс»!

– А ты знаешь, похоже. То есть он нас уже вообще считает за безмозглых идиотов, если откровенно это слово называет, – и думает, что мы не догадаемся?

– Ну так ведь мы и не догадывались.

– Зато теперь – догадались! Теперь мы знаем банк! Осталось только…

– Да. Остался только код.

– Код, код… Код!

– Ничего. Я думаю, что код в той бумажке, которую он передал сам знаешь кому. Недаром же он дважды фактически называл ее имя в письмах.

– Не тяни резину! Доберись до нее!

– Доберусь, не переживай. Доберусь. И до бумажки, и до нее.

* * *

Нет, это был не просто звонок. Это был настоящий трезвон: кто-то воткнул палец в кнопку и, полное впечатление, не собирался ее отпускать.

Все трое: Алёна, Капа и Костя – переглянулись, как воры, застигнутые на месте преступления. Потом Костя заметался по комнате – просто поразительно, как проворно умудрялся передвигаться этот большой, длинноногий и длиннорукий мужчина! Проворно и совершенно бесшумно.

Спустя мгновение Алёна поняла, что метался Костя не просто так: он явно выискивал место, куда спрятаться. За кресло, стоящее в углу, ввинтиться не удалось, как не удалось заползти и под диван: для этого потребовалось бы сделаться плоским, словно лист бумаги. Большой стол, на котором стоял компьютер, вроде бы подошел, Костя под него, как принято выражаться в Нижнем Новгороде, убрался , но было видно, как он там сидит, скорчившись, а поэтому он проворно выбрался наружу и наконец-то нашел себе пристанище между книжным шкафом и окном. Это небольшое пространство было завешено оконной портьерой, и вот под ней-то Костя и скрылся, предварительно вытеснив оттуда свернутый в трубочку и убранный на лето ковер. Ковер лег посреди комнаты, а Костя вытянулся за портьерой.

Все это время, пока Костя выискивал себе убежище, Алёна и Капа молча водили туда-сюда глазами, следя за его передвижениями, а как только он замер под прикрытием портьеры, женщины уставились друг на друга.

Глаза Капы были полны слез.

– Алёна… Леночка… – пробормотала она, тиская свои маленькие, тощенькие ручки так, словно непременно хотела отломить их. – Помогите! Помогите нам! Это за ним пришли, не отдавайте его!

Ее голос был едва слышен за непрекращающимися звонками. Но когда они прекратились, оказалось, что Капа чуть ли не кричит – истерически, пронзительно:

– Спасите его!