Звезда в темном небе - читать онлайн книгу. Автор: Дороти Слайд cтр.№ 15

— Глупости все это! Разве ты не слышал о чудесах выздоровления? Возьми хотя бы цирковых акробатов. Они возвращаются к работе после ужасных травм.

— Да. Но это под силу молодым. Возраст играет против меня. — Марк взглянул на Лейлу, которая надевала свой плащ. — Спасибо, что зашла.

В его голосе ясно слышалось, что он прощается с ней. Кей даже оторопела от столь прямолинейного намека. Теперь-то Лейла поймет, что сегодня ее здесь уже не ждут.

— А ты собираешься принять таблетки? — как ни в чем не бывало поинтересовалась Лейла.

Кей в который раз позавидовала ее самообладанию. Если бы с ней говорили в таком тоне, она бы больше никогда не посмела зайти в белый фургончик. Но Лейла была сделана из другого теста. И ей ничего не стоило пропустить намек мимо ушей.

— Ты был слишком прямолинеен, — заметила Кей, когда они остались одни.

Марк кивнул:

— А что мне оставалось? Она ведь обещала уходить с твоим появлением. Пришлось дать ей понять, кто третий лишний. Не хочу, чтобы она наблюдала за нами, взвешивала каждое слово. Нам очень трудно импровизировать и играть вдвоем.

Он говорил отрывисто и резко. Кей только пожала плечами. Вот, значит, почему он не стал ходить вокруг да около, а поспешил поскорее избавиться от Лейлы! Ему невыносимо сложно поддерживать разговор об общих интересах. Он просто не хочет утруждать себя. Но тут девушка подумала, что это действительно очень непросто. Ведь они почти ничего друг о друге не знают.

Что ж, надо это исправить.

— Послушай, нужно как-то сократить пропасть между нами. Тогда будет гораздо легче болтать не останавливаясь, пока она здесь. Расскажи о себе. Что ты любишь? Музыку, театр, танцы, гольф? Какие книги читаешь? А, у тебя тут их целая стопка, сейчас посмотрим.

Не переставая говорить, девушка подошла к столу и принялась рассматривать корешки книг, потом обернулась к Марку.

— Какая ты дотошная! Наверное, мне стоит составить список. — Он нахмурился.

Кей почувствовала, что его поведение начинает раздражать ее. Марк был по обыкновению подавлен.

— Что там случилось с кошкой? — ни с того ни, с сего спросил он.

Кей помолчала.

— Мне не хочется говорить об этом, — медленно начала она. — Ты, скорее всего, сочтешь меня глупой, но я не могу смотреть на страдания живых существ.

— А кто может? Разве что садист какой-нибудь. Так кошку кто-то обидел? А ты не могла ей помочь?

Девушка вкратце рассказала ему о случившемся. Марк покачал головой:

— Жизнь устроена непросто, правда? Боль и красота, ужасы и чудеса — все рядом. И ничто не оставляет равнодушным. А мы только умножаем зло, обижая друг друга. Как будто нам мало бремени Вселенной.

Ее удивило не только столь неожиданное философское откровение, но и та эмоциональность, которую он в него вложил. Марк смотрел в окно, словно видел там свои ожившие воспоминания, которые терзали его.

Он поменял положение, вздохнул и едва заметно поморщился:

— Если эта мышца взялась бы за ум, я давно уже мог бы ходить и водить машину. Но как ни сяду, через некоторое время начинаю испытывать дискомфорт. Я надеялся, что восстановлюсь гораздо быстрее.

— Когда доктор приедет? Ты, кажется, упоминал, что он был на прошлой неделе?

— Он приезжает, когда может, мы заранее не договариваемся. Доктор говорит, что я должен много упражняться, чтобы помочь организму. Господь свидетель, я добросовестно все выполняю. Он доволен моими успехами. А по мне… все слишком медленно.

— А доктор француз?

Марк кивнул:

— Дюрвилли всегда приглашают его, если на турбазе кто-то заболел. Он хороший парень. Я ему показал все бумаги из больницы, заключение, анализы. Разумеется, он тут привык к травмам: растяжениям, переломам и так далее. Говорит, все будет хорошо. Кости в порядке.

— У тебя раньше травм не было? Ты ведь давно занимаешься альпинизмом.

— Не было. Везло, наверное. Какие-то мелочи случались, но такое — никогда. — Марк развел руками. — Все заживало через неделю-другую. А эта история с порванной мышцей просто выводит меня из себя. — Он помолчал и решил сменить тему. — Лучше расскажу тебе о моих хобби. Значит, так. Во-первых, фотография. В одном из ящиков много снимков — все никак их в альбом не сложу. Кстати, хорошо, что вспомнил. Еще люблю ходить в театр. Музыку слушать, но не всякую. А ты чем увлекаешься?

— Мы с тобой похожи. Я тоже люблю театр, предпочитаю классический. Медленно гаснут люстры, поднимается тяжелый занавес, в зале становится тихо-тихо. Люблю гулять. Много хожу пешком, даже в Лондоне. И твою страсть к альпинизму вполне могу понять. Я как-то ездила в Шотландию. Когда увидела холмы в закатном свете… Было в них что-то необъяснимо притягательное.

— Горы бросают человеку вызов. — Марк наклонился вперед. — Это проверка на прочность. Ты должен доказать, что невозможное возможно. Не представляешь, как это волнительно, когда идешь вперед, хотя сил уже нет, идешь, идешь. И наконец забираешься на вершину. Такого, как там, нигде не увидишь. — Он помолчал. — Видимо, в будущем мне этого уже не испытать.

— Брось. Если ты побеждал горы, на которые невозможно взойти, то победишь и какую-то мышцу, которую просто надо немного потренировать, — спокойно ответила Кей. — Странно, что ты сам этого не понимаешь. Поверь, мне со стороны виднее, ты двигаешься гораздо увереннее. Ты просто не замечаешь, что уже многого добился.

Кей заметила на небольшом серванте шахматную доску с фигурами.

— Давай сыграем, — предложила она, взяв доску. — Я, правда, давно не упражнялась. Надеюсь, ты тоже — не хочется сразу проиграть. По-моему, шахматы гораздо интереснее шашек. Здесь столько всяких тонкостей.

— Я играю в шахматы, потому что они заставляют шевелить мозгами, просчитывать ходы вперед. Но не волнуйся, до гроссмейстера мне далеко.

Марк повеселел и втянулся в разговор, рассказав ей о приятеле, помешанном на бридже.

— А по мне, бридж — скука смертная. Я просто засыпаю с картами в руках. Все эти заявки, пасы, торговля — темный лес для меня.

— Мне кажется, для него это не просто игра. Скорее некое мастерство, — заметила девушка.

— Да, пожалуй, ты права. Мне всегда трудно постигнуть чужую точку зрения. Я пытаюсь изменить эту свою черту, работаю над собой, но пока не получается.

Кей разливала чай, размышляя над его словами. Да, ему действительно, должно быть, сложно понять мысли и чувства других людей. Есть в нем какая-то отстраненность и холодность. Точно такая же, как и в его обожаемых горах.

На следующий день у Джейн Дюрвилль разыгралась мигрень.

Головные боли случались у нее нечасто, но в такие дни она совсем не могла работать.