Клуб одиноких сердец - читать онлайн книгу. Автор: Кэтлин О'Рейли cтр.№ 28

— Брось его обратно на поле! — заводя негодующую толпу болельщиков. Адам ожидал услышать восторженные ликования в знак одобрения его ловкости. И Джессика впервые за все время знакомства пожалела его. Она встала, взяла мяч и послушно бросила его на поле.

— Зачем ты это сделала?

— Этот мяч нельзя было оставить.

— Почему? — зашептал Адам в ответ.

— Это же была подача «Кардиналов». Позорно подбирать мячи противника.

— Так мне надо умудриться поймать не любой мяч, а только брошенный «Акулами»?

Джессика радостно закивала головой.

— Ты сможешь! Я в тебя верю.

— Барнс, ты будешь моей должницей по гроб жизни.

Она наклонилась и нежно поцеловала его. И этот поцелуй заставил Адама успокоиться и замолчать до конца матча.

Домой они приехали, когда на улице уже стемнело. Это был последний день до истечения срока пари. Тяжелый период, когда не любовью, а только любовными играми приходилось заниматься по четыре раза на дню, доводя себя до исступления, уплывал от них навсегда. Но оставалось еще пять томительных часов ожидания, которые надо было хоть чем-то занять. И Джессика инициировала еще один спор.

— Спутник Мики оказался на редкость неудачным, — сказала она.

Адам бросил ключи от машины на журнальный столик.

— Ей вообще трудно подобрать кавалера. Она пробовала познакомиться по Интернету? — спросил он, поудобней устраиваясь на диване.

Джессика растянулась рядом с ним, опуская голову на могучую грудь своего спутника.

— Перестань! Пит всего лишь подхалим. С радостью использует любую возможность, чтобы угодить тебе. Может, он придерживается нестандартной ориентации?

— Нет. С ориентацией у него как раз все в порядке. Иначе бы он не поехал домой с этой крашеной блондинкой.

— Ты что, тоже на эту блондинку глаз положил?

— Неужели ты ревнуешь?

— Издеваться надумал? К кому я должна тебя ревновать? К ней? Чем я хуже? Она же после хирургической коррекции груди, а у меня все естественное. Бог не обидел.

— Естественное? Девочка моя, я мог бы назвать десять тысяч потрясающих определений, чтобы описать все твои достоинства. Но ни одно из них не было бы так скучно и бесцветно, как «естественное».

— Тогда начинай!

— У тебя прелестная грудь.

Глаза ее сверкнули, и она быстро их потупила.

— Нет!

— Свежая, ароматная.

— Это скорее про шампунь.

— Манящая, соблазняющая.

— Уже лучше, — произнесла Джессика, расстегивая две верхних пуговицы блузки.

Адам смотрел на нее с неподдельным интересом.

— Будто цветущая роза.

— Стало получаться, — комментировала Джессика, продолжая расстегивать пуговицы. И когда последняя была выпущена из тугой петли, она откинула полы блузки, чтобы казаться еще более соблазнительной. Джессика наклонилась к Адаму, а полы блузки при этом разошлись на груди еще шире. Продолжай в том же духе.

Подбородок Адама заострился, губы крепко сжались.

— Который сейчас час?

— Семь часов вечера, — ответила Джессика.

— Еще целых пять часов! Боже милостивый, помоги устоять и не поддаться искушению. Никогда я еще так не ждал наступления полуночи.

— Послушай, я, конечно, понимаю, что условия пари требуют от тебя огромной выдержки, но назвался груздем — полезай в кузов. Я рядом и в томительном ожидании новых любовных игр.

И Адам с усмешкой сбросил с Джессики блузку.

Он уложил ее на диванные подушки, и о его ласках, нежности и фантастической изобретательности можно было бы писать любовные романы.

Пока Адам принимал душ, Джессика позаботилась о том, чтобы к полуночи обстановка в спальне была идеальной. Бутылка вина охлаждалась в ведерке со льдом. Воздух был продеодорирован ее любимыми духами. Все осветительные приборы были предусмотрительно обесточены, за исключением прикроватной лампы. Да и та не светила, а служила скорее ночником. Прочные, грубоватые простыни, на которых она обычно спала, были сменены на праздничные, атласные. А из потайного ящика, запрятанного в самом дальнем углу кладовки, Джессика достала коробку с новым нижним бельем. Этот изысканный комплект из тончайшего шелка гарантировал одержание молниеносной и безоговорочной победы над любым мужчиной.

Адам вошел в спальню с одних трусах. Волосы его были все еще влажными и взъерошенными. И, чтобы не поддаться искушению, Джессике пришлось потуже затянуть свой махровый халат.

— Отлучусь на минутку, — сказала она и вышла из комнаты. Но решила растянуть эту минуту до бесконечности. Не спеша натягивала, застегивала, поправляла непривычные телу аксессуары, а потом внимательно изучала себя в зеркале.

— С тобой все в порядке? — подал голос из спальни Адам.

— Скоро приду, — кричала ему в ответ Джессика.

Войдя в спальню, Джессика кокетливо встала у дверей, надеясь, что все ее усилия будут по достоинству оценены. Адам в томительном ожидании тоскливо сидел на кровати. Но стоило ей только появиться на пороге, да еще в такой экзотической экипировке, как глаза его просияли. И это было очевидным свидетельством того, что труды ее не пропали даром.

— Увидел то, что тебе нравится?

— Перевожу дыхание. Кислорода не хватает.

— Смотри не умри от разрыва сердца. Еще не время.

— На ближайшие несколько часов смерть в мои планы не входит.

— Вот и прекрасно, — лаконично ответила Джессика.

— Барнс, так сладок вкус победы?

Но Джессика уже не слышала звуков, отдаваясь обуреваемым ее чувствам.

Спустя несколько часов, они в изнеможении лежали на кровати, крепко прижавшись друг к другу.

Адам гладил ее по голове, разбирая пряди шелковистых волос. Его изгодовавшееся тело насытилось, а душе требовалась исповедь.

— Я люблю тебя, Джессика, — тихо произнес он слова, которые никогда еще никому не говорил.

Она лежала неподвижно, и казалась на редкость тихой, что насторожило Адама. Он заметил слезы, текущие по ее щекам. Услышать ее голос было бы значительно приятнее. Он ведь надеялся на ответное признание в любви. И не потому, что заслуживал чьей-то любви. Совсем нет. Просто хотелось жить надеждой на лучшее, верить в будущее.

Ночь пролетела незаметно, как одно мгновение.

Адам и Джессика уже не спали, а молча лежали на кровати. Джессика собралась с мужеством и, решив, что пришла пора задать вопрос, заговорила:

— Адам, так что будет с моей должностью?