Политическая биография Марин Ле Пен. Возвращение Жанны д'Арк - читать онлайн книгу. Автор: Кирилл Бенедиктов cтр.№ 50

С 2014 г., когда после переворота в Киеве, возвращения Крыма и начала гражданской войны на Украине отношения России с Западом перешли в стадию новой холодной войны, традиционное русофильство семьи Ле Пен стало предметом пристального внимания, обсуждения (и осуждения) в ведущих французских СМИ. Достаточно привести пример большого «расследования» в Nouvelle Observateur, претенциозно озаглавленного «Путин и НФ: разоблачение русских связей семьи Ле Пен», информация из которого (довольно неточная в ряде деталей: так, например, Илья Глазунов назван там «лидером антисемитского движения „Память“») впоследствии многократно дублировалась различными СМИ, как франко-, так и англоязычными ^[214].

Причиной, разумеется, послужили неоднократные высказывания Марин Ле Пен в поддержку российской политики, в частности, возвращения Крыма, и лично президента Путина. Как и в случае с Найджелом Фараджем, лидером британской UKIP, поддержка российского президента является для мейнстримных европейских СМИ маркером, позволяющим безошибочно атрибутировать того или иного политика как врага демократии и западной цивилизации. Однако, если для Фараджа высказывания в поддержку Путина явно были продиктованы совершенно другими соображениями, не имеющими ничего общего к русофилии, то для Марин Ле Пен, как, впрочем, и для других политических активистов Национального Фронта, одобрение политики Москвы на постсоветском пространстве, равно как и противостояние с Вашингтоном, является неотъемлемой частью идеологии партии, противостоящей экспансии англосаксонской глобализации (и, в частности, европейскому мондиалистскому проекту).

Многочисленные высказывания Марин Ле Пен в поддержку России постоянно цитируются в отечественных СМИ, что, на наш взгляд, делает излишним их дублирование в этой книге. Наиболее полная их компиляция собрана в книге «Марин Ле Пен. Равняться на Путина!», вышедшей в издательстве «Алгоритм» весной 2015 г. с послесловием бывшего корреспондента «Правды» во Франции В. Большакова. ^[215]

Предыдущая книга В. Большакова, вышедшая в том же издательстве в 2012 г., носила провокационное название «Зачем России Марин Ле Пен?». Однако представляется, что гораздо интереснее инверсионный вопрос: «Зачем Марин Ле Пен Россия?».

При поиске ответа на этот вопрос следует иметь в виду, что Россия (а точнее, Святая Русь, Saint-Russie) рассматривается французскими традиционалистами не просто как огромная страна на Востоке, а как держава, которая не раз спасала Францию — La Belle France — в кризисные для нее моменты истории. Они — в отличие от воспитанных на англосаксонской версии истории либералов и одержимых русофобией троцкистов — хорошо помнят, как Александр III вывел Францию из политической изоляции после разгрома последней в войне с Пруссией, как солдаты армий Самсонова и Ренненкампфа ценой своих жизней спасли Париж в августе 1914, и все еще могут процитировать маршала Фоша, утверждавшего, что Франция не была стерта с карты Европы лишь благодаря жертвенному наступлению русских на Восточном фронте.

С этой точки зрения Марин Ле Пен — не просто «феномен» французской политики, отличающийся от других игроков необычными симпатиями к России, а представитель многолетней и глубоко укорененной во французскую общественную мысль традиции. Выше уже говорилось, что идеологическая доктрина Марин вобрала в себя идеи и концепции многих французских (и шире — западных) интеллектуалов. Часть этих интеллектуалов — и, прежде всего, представители течения «Новых правых», группа GRECE и Клуб Настенных Часов — всегда рассматривали Россию как важнейшего континентального союзника Франции в борьбе с англосаксонским «морским могуществом». ^[216]

Прислушаемся к мнению основателя движения французских Новых Правых, основателю и главному идеологу Группы изучения европейской цивилизации (GRECE) Алену де Бенуа: «Они (русские, — К. Б.) заслуживают того, чтобы Европа проводила по отношению к ним самостоятельную политику, а не сверяла ее с американцами. Европа, в свою очередь, для того, чтобы сохранить независимость и избежать внешней зависимости и подчинения, нуждается в сильной России, вернувшей себе традиционный политический статус сверхдержавы и роль структурного элемента международных отношений. Ее собственный интерес состоит в возможно более тесном партнерстве с Россией, которую она дополняет в технологическом и экономическом плане. То, что сегодня Европа идет по другому пути, не отменяет острой необходимости перейти к необисмарковскому курсу на союз с русскими. Европа должна решительно выйти из западного мира и повернуться лицом к Востоку. Упадок России будет означать и ее собственный упадок».

Это очень близко (если не полностью совпадает) с высказываниями самой Марин Ле Пен.

«Европа, к сожалению, окончательно склонилась перед Америкой, превратилась в маленькую законную дочку Вашингтона. Мы почему-то решил, что можем оказывать влияние на остальной мир только с помощью НАТО и Соединенных Штатов. А американцы категорически не приемлют российской модели, которая является альтернативой, своеобразным вызовом англосаксонской системе… Если этот пост (президента Франции, — К. Б.) займу я, связи между Парижем и Москвой будут углубляться. Мы сможем более тесно сотрудничать в области научных исследований, развивать совместные медицинские, военные, аэродинамические проекты. У нас общие стратегические интересы, общая история. Франция не раз заключала тесный политический альянс с Россией. И могла бы сделать это снова. Вместо того, чтобы сохранять неестественные отношения с англосаксонскими странами, культура которых нам не так близка, как культура России». ^[217]

Русофильская политика лидера Национального Фронта не является «тактической уловкой» или ситуативным выбором. Она опирается на прочный фундамент, включающий себя, помимо искренних симпатий к нашей стране, передающихся в семье Ле Пен по наследству, историософскую (и отчасти геополитическую) концепцию «Новых правых» о континентальном союзе Франции с великой евразийской державой Востока. Помимо этого, пророссийская повестка внешнеполитической доктрины Ле Пен обусловлена противодействием англосаксонскому глобальному проекту, который — как одно из обличий ненавистного «мондиализма» — рассматривается как угроза цивилизационной и культурной идентичности Франции.