Сакральный знак Маты Хари - читать онлайн книгу. Автор: Мария Спасская cтр.№ 10

Танцовщица лишь улыбалась на похвалы, не понимая, что жрецы имеют в виду. Она не знала, что основная задача девадаси состоит вовсе не в танцах во имя Шивы. Пришедшие на праздник могут выбирать, с кем из храмовых танцовщиц они хотели бы уединиться для ритуального совокупления, чтобы на несколько минут стать самим Шивой, ибо возлечь с женой Бога может только Бог. За красивых и умелых танцовщиц жрецы взымали немалую плату, но были и провинившиеся девадаси, предназначенные почти задаром для нищих и калек. Стать такой считалось не только позором, но и означало обрести скорую смерть, заразившись дурной болезнью или попав под горячую руку безумца.

В день посвящения, назначенный храмовыми астрологами, Сита вошла в изученное до мелочей святилище Шивы в расшитой серебром оранжевой кофточке и в такого же цвета складчатой юбке, схваченной на бедрах небесно-голубым поясом-шарфом, завязанным на животе красивым узлом и спадающим длинными концами до самого пола. Ручные и ножные браслеты были унизаны серебряными подвесками, шею охватывала широкая золотая гривна. В дверях ее уже ждали.

Аурита взяла девушку за руку и повела к алтарю. Сита шла следом за наставницей и не замечала ни богато украшенных цветами храмовых стен, ни курильниц, из которых тянулись к потолку ароматные струйки дыма. Она смотрела лишь на выстроившихся в шеренгу вдоль алтаря жрецов, пытаясь угадать, кого не хватает. Значит, отсутствующий и станет ее ритуальным мужем, исполнив роль Шивы. Сита скользила глазами по суровым мужским лицам и с радостью понимала, что на ее посвящение пришли все, кроме Камала.

Наставница подвела девушку к верховному жрецу, и он жестом приказал Сите раздеться. Как только детали туалета одна за другой упали к ее ногам, один из жрецов вложил в руки посвящаемой трезубец – символ власти Шивы. Другой жрец принялся читать священные тексты, а третий, взяв острый стек, стал обмакивать его в сандаловую пасту и наносить на плечи, грудь, руки и бедра девушки сакральные рисунки. Сочетаясь браком с Богом, Сита крупно дрожала всем телом и, не веря до конца своему счастью, тревожно переводила глаза с одного служителя храма на другого в поисках Камала, уговаривая себя, что, должно быть, танцор здесь, но она его просто не видит. Но учителя танцев среди остальных по-прежнему не было, и девушка трепетала всем телом, надеясь на скорую встречу с любимым.

После того как первый жрец забрал из рук ее трезубец и с поклоном возложил на алтарь, второй жрец надел на шею девушки тяжелую благоухающую цветочную гирлянду, два других служителя Шивы взяли ее за руки и повели в глубину храма. Распахнулась низкая дверь, и Сита очутилась в маленькой комнатке, в которой ни разу раньше не была. Обстановка поражала роскошью. В центре возвышалась огромная кровать сандалового дерева с серебряной инкрустацией, поверх которой покоилось шелковое покрывало с пышными кистями. Персиковый цвет его эффектно сочетался с бордовыми бархатными подушками и такими же бархатными занавесями на окне. Шагнув в комнату, будущая девадаси ощутила босыми ступнями пушистый мягкий ковер. Интерьер и в самом деле достойный «жены бога»!

Играя свою роль, жрецы с поклоном удалились, а Сита приблизилась к серебряной чаше возле кровати и совершила ритуальное омовение. И замерла в ожидании, не отрывая тревожного взгляда от маленькой двери. Дверь приоткрылась, и вошел он! Камал! Отливая перламутровой белизной, казавшейся еще ярче на смуглой коже, его грудь украшало массивное жемчужное ожерелье. Руки чуть выше локтей обхватывали золотые браслеты. В черные длинные волосы были вплетены разноцветные шнуры, а тонкую талию обвивал красный пояс. Сита всегда знала, с самого первого дня, когда только переступила порог храма, что именно этот юноша, так успешно изображающий Шиву в танцах, станет ее мужем!

Не испытывая ни малейшей неловкости, Камал подошел к ложу и, глядя на Ситу так, как смотрел на нее, когда обучал танцам, зажег серебряную курильницу, и по комнате поплыл сладковатый одурманивающий дымок.

– Дыши глубоко, Сита. И, если хочешь, пожуй.

Камал протянул чашку с темными, остро пахнущими корешками.

– Это туманит сознание и притупляет боль.

Но Сита хотела сохранять ясность мысли, чтобы запомнить каждый миг, проведенный с Камалом, и потому отрицательно качнула головой. Тогда он поставил чашу на низкий столик и, шагнув к Сите, снял с шеи девушки цветочную гирлянду. Повинуясь взгляду ритуального мужа, Сита легла на кровать, с трепетом наблюдая, как рядом с ней вытягивается на ложе Камал.

– Слияние лингама и йони объясняет природу всех вещей, – проговорил наставник. – Это жертвоприношение, его не надо бояться. Есть глупцы, которые находят в этом что-то грязное, но на то они и глупцы, чтобы не видеть очевидного. Лингам в йони так же естественен, как утренняя роса на цветке. В эти минуты ты целиком посвящаешь себя Шиве. Давай я натру тебя благовонием.

Юноша плеснул на ладонь немного душистого масла и принялся втирать его в стройное тело Ситы, постепенно приближаясь к сокровенным местам. Почувствовав пальцы Камала там, где ее никто никогда не трогал, Сита задрожала от охватившего ее стыда и какого-то нового, неизведанного чувства, от которого сладко сжалось внутри. Пару секунд Сита сдерживалась, но, не в силах устоять и не помня себя от страсти, поддалась нахлынувшему желанию. Волны наслаждения подхватили ее и увлекли в таинственный мир взрослой жизни. «Как прекрасно, когда лингам соединяется с йони!» – думала она, неотрывно глядя в напряженное лицо Камала и следуя божественному ритму, который он задавал. Но вот Камал вздрогнул, широко раскрыл глаза, с удивлением взглянул на Ситу и на несколько секунд затих.

– Камал, тебе хорошо? – Голос Ситы звучал приглушенно.

Откинувшись на подушки, девушка с нежностью смотрела на своего любимого, ожидая ответа, но тот быстро пришел в себя, деловито завершил обряд, надев ей на шею вместо снятого ранее цветочного венка витой шнур с золотым медальоном. Сита перевернула медальон и прочла: «Мата Хари» ^[5].

– Красивое имя, – улыбнулась она, приглашая Камала разделить ее радость.

– Ну вот, Мата Хари, теперь ты стала настоящей девадаси, – сухо проговорил Камал, поправляя ритуальное ожерелье на шее девушки и стараясь не смотреть ей в глаза. – Надеюсь, у Шивы не будет повода гневаться на тебя. А теперь ступай к Хемнолини, она преподаст тебе науку любви.

Слушая, как старая Хемнолини рассказывает о боге Каме и придуманных им позах для достижения наивысшего наслаждения, которое дарует любовь, девушка живо рисовала в воображении образ Камала, ибо никого другого рядом с собой и представить себе не могла. Но реальность оказалась далеко не так радужна, как виделось Сите. Буквально на следующий день после посвящения Мата Хари танцевала с другими девадаси на храмовом празднике, и на нее указал богатый брамин ^[6] в длинном золотом дхоти ^[7] с вышитой каймой. Паломник выглядел настолько отталкивающе, что в первый момент Сита наотрез отказалась уединяться с ним в ритуальной комнате. Но жрецы зашипели на нее, как рассерженные гуси, требуя немедленно пойти с брамином и исполнить свой долг.